Ксения Яблонко - Фалор

Джон постучался в комнату, в ответ прилетело сдержанное «входите» женским голосом.

– Заходим, – пригласил Джон и открыл дверь.

Я выпрямилась и шагнула в комнату.

Комнату, абсолютно идентичную той, которую я только что покинула.

За столом у окна сутулилась стройная фигура с ярко-синими волосами. Мне в глаза бросился белый бантик, скрепляющий назатылке передние пряди. Видимо, чтобы не лезли в глаза. По большому счёту, дело было даже не в бантике, а в том, что синие волосы до лопаток выглядели абсолютно естественно, как будто были такими от рождения.

Фигура поднялась из-за стола, выпрямившись во весь рост, и оказалась на полголовы выше меня. Она обернулась и оказалась девушкой с резкими чертами лица, колючим изучающим взглядом и тонкой, словно бумажной голубой кожей. Я замерла, рассматривая её во все глаза.

– Я обещал привести её сразу к тебе, я привёл, – отчитался Джон. – Всё, тебе больше ничего от меня не надо?

– Я не ожидала, что ты и правда её приведёшь. Но теперь верю, – она рассматривала меня, как манекен.

– Я бы на твоём месте не верил, – он пожал плечами.

– Тебе-то?

– Ага.

– Не путай самокритику с самоуничижением.

– А ты не путай шутки с серьёзными заявлениями.

Девушка вздохнула.

– Проще будь, никто пока не умер, – усмехнулся Джон.

– Успеется. Ну, привет, – она протянула мне руку.

– Привет, – я пожала её ладонь, стараясь не слишком открыто пялиться на синюю кожу.

– Куверилика Астрон. Можно Лика.

– Полина Совина. Мне больше нравится полное имя.

– Его разве можно сократить?

– Некоторые пытаются назвать меня Полей.

Она поморщилась.

– Это подходит в лучшем случае маленькому ребенку. Я рада, что тебе не нравится.

– Тебе это о чём-то говорит?

– Не только это.

– Когда с тобой говорит слишком многое, это уже не совсем здоровое состояние.

Ну, не удержалась.

Она кашляюще рассмеялась, Джон заразительно захихикал. Я тоже скромно улыбнулась.

– Думаю, можно вести её к старшим, – с сомнением произнесла Лика. – Хорошо себя чувствуешь?

– Вполне, – я пожала плечами.

– Ты ей что-нибудь рассказал?

– Не хочу выполнять работу за них.

– Ты не выполняешь свою. Ты тест прошёл по чистой случайности, не признался, что не в состоянии выполнить задание и прибежал ко мне за помощью. Я должна была победить, а тебе ещё и хватило наглости попросить кинжал, – она шагнула к нему и обожгла холодной яростью. – Я подставилась, когда отдала тебе его ради пользы дела, а ты всё равно не справился. Поэтому даже не смей возмущаться и делай, что я говорю.

– Моя задача – привести её в наш мир, что ты ещё от меня хочешь?

– Ты мне должен. Отдай кинжал и рассказывай, – раздельно, почти шипя.

Джон отстегнул с пояса ножны и протянул Лике.

Я наблюдала эту сцену, стараясь слиться со стеной, чтобы не отвлекать их друг от друга, и тщетно пыталась отодрать с лица ухмылку, но она приклеилась намертво.

– Итак, есть два мира, – нехотя начал Джон. – Твой и наш. И нашему миру грозит разрушение от каких-то неведомых причин. И есть пророчество, или прогноз, или просто предупреждение, что есть человек, который победит его, и ещё один, который разрушит этот мир и объединит его с другим. Ты и есть первый человек.

Я выслушала его молча и безэмоционально, но изнутри рвался вихрь мыслей, грозя разбить эту безразличную маску. Мне нужно спасти чужой мир. Эта фраза была колючей и горькой, она не вписывалась ни в одну нишу в моей голове, она расплывалась и искажалась. Ярко, масляно, тошнотворно блестела, как плёнка бензина в дождевой луже.

Вот к чему он спрашивал про главных героев книг. Он хотел узнать, трудно ли со мной будет. А я сказала, что хочу держаться в стороне, подальше от геройств главного персонажа. Молодец, что скажешь. Прямым текстом признала собственное нежелание что-либо спасать.

– Мне нужно спасти чужой мир? – я произнесла это вслух, но не помогло – звучало точно так же нелепо и неправдоподобно.

– Вообще, да, – беспечно отозвался Джон. – Не переживай. Тебе всё объяснят. И помогут. Тебе и делать ничего не придётся.

– В смысле не придется?

– Честно, кроме командования никто не знает ни подробностей, ни даже приблизительного плана. Но тебе всё расскажут.

– Не факт… – еле слышно пробормотала Лика. – Могут рассказать, а могут держать в неведении. Так или иначе, будь готова к тому, что тебе ничего не скажут.

Она видит во мне главную героиню.

– Ладно, идите, – сказала Лика, возвращаясь к столу, – вас ждут.

– Кто? – возможность задавать вопросы и получать ответы не могла не радовать.

– Командование, – произнёс Джон.

Я вдумчиво кивнула. Он кивнул в ответ и зашагал вперёд.

Мы спустились вниз по пяти лестницам и, по идее, должны были уже находиться под землёй. Джон остановился перед дверью, уже положил руку на ручку. Замер, вспомнив о чём-то, повернулся.

– Они будут пытаться тебя проверять. Не пори чушь и думай прежде, чем говорить, и всё будет хорошо. Главное будь собой, – он ободряюще улыбнулся.

– Или той, кем я хочу им показаться.

– Да на здоровье, главное соответствуй тому, в чём их убедишь.

– А иначе? – я бы изогнула бровь, если бы умела.

– Они тебя уничтожат, – он очаровательно улыбнулся. Я улыбнулась в ответ.

– Когда зайдёшь за дверь, просто иди вперёд, только прямо, никуда не сворачивай. А иначе, – иронично предупреждая вопрос, – потеряешься, и черта с два тебя кто-нибудь потом найдёт.

– Поняла.

– Отлично, – он приоткрыл дверь и просочился внутрь. Дверь с грохотом захлопнулась, словно за ней был сквозняк. Немедля и не раздумывая, я вошла следом.

Меня словно окунули в воду – всё обозримое пространство занимала вязкая, замедляющая, бирюзовая субстанция. Я шагнула строго прямо, как велел Джон, и шаг этот дался невероятно тяжело. То есть, не столько тяжело, сколько долго. Я обернулась – за спиной расплывчато виднелась дверь. Это определённо, со всей возможной точностью, вода. Причём, вероятно, морская. Я могу в ней дышать, но не могу через неё идти. Почему бы тогда, например, не поплыть? Я подпрыгнула и перестроилась в более горизонтальное положение. Между прочим, неплохо получается. Стараясь держать курс, я поплыла прямо.

И выбилась из сил прежде, чем добралась куда бы то ни было. Попыталась идти пешком, но толку от этого по-прежнему не было. Лёгкие жгло, неимоверно хотелось пить, а цель не приближалась. Не то, чтобы я начала паниковать, но именно это и произошло.

Наконец, когда надежда на спасение угасла окончательно, впереди обозначилось нечто. Его тёмные очертания расплывались за синей глубиной, но это было уже что-то. Я бегом припустила к нему. Вернее, пропустила бы, если бы это слово было применимо к плаванию. Ладно, так или иначе, я знаю куда идти и знаю, что не ошиблась и делаю всё правильно. Вынужденная медлительность раздражала, но иного выхода не было, так что пришлось примириться с ситуацией.