Александр Александров - Корона Аш-Шемра. Грозный меч Амваджов

– Благородные и, несомненно, счастливые поданные нашего Эвора Вортигина! Из кладовых Керборона пропало зерно и хмельной напиток пульке. Не знаете ли вы того кто смог все это вынести? Если мы найдем все эти запасы здесь, то ваше счастье будет, если вас продадут на рынке лингов иначе плаха.

Кадок с трудом сдерживал ненависть в голосе, отвечая насмехавшемуся над ним Дондару:

– Уже много лет я не пробовал сыра и осеннего пульке. Лепешка лежит на полке, но это из наших скромных запасов.

Брант сплюнул в огонь и протянул руку к лепешке. Выставленные копья не дали Кадоку вмешаться.

– Против копья не попрешь, – заметил Бром.

Дондар обернулся к нему, словно только что заметил его:

– А ты здесь что делаешь?

– Эй, хозяева переночевать не пустите? – раздался грубый голос у двери.

Все посмотрели на рослого мускулистого незнакомца. Он был одет в кожаную тунику с нашитыми медными полосами. Меч довершал его грозный вид наемника. Карум проехав по долине Кербус, решил заночевать и никак не ожидал наткнуться на патруль амваджей.

– Да это, похоже, один из сопротивления или тот самый вор. Сними оружие. По закону носить его могут лишь дружинники.

Незнакомец схватился за меч и амваджи накинулись на него со всех сторон. Перед тем как его повалили, он успел свалить ударом кулака Дондара.

– Чтобы завтра твои дети были в замке! Иначе остаток своих дней проведете в темнице Керборона!

Воины ушли, волоча упирающегося пленника.

В пустом доме тихо догорал огонь, а путники, низко наклонив головы и прищурив слезящиеся на ветру глаза, пробирались по равнине на запад. Бром шел последним, постоянно оглядываясь назад. Они оставили свои дома, но возможно они еще вернуться.

Король воров Орик бесшумно, крался по коридору, идущему из кладовых Керборона. Маленький и худощавый, в зеленой рубахе. Орик прославился как хитрец и проныра. Шемриты уважали его за то, что тот крал у амваджов.

Внимательно осматриваясь, Орик вынул из за пояса небольшой кинжал и отрезал кусок от украденной им полуголовки сыра. Плечо ему оттягивала большая фляга пульке.

Заслышав звук тяжелых шагов, Орик прижался к стене. Два воина в доспехах и с копьями прошагали мимо, увлеченные горячим спором.

Карум уперся сапогами в землю, когда его потащили в ворота мрачного замка. Воины, выставив копья, приставили к спине ваздона и заставили его идти вперед.

Дондар и Брант заперли главные ворота, злобно грохоча створками. Один из солдат крикнул Бронту:

– Эй, Бронт, кого вы там тащите?

– Мы вора поймали. Посмотри, с чем он ходил!

Бронт махнул в воздухе мечом Карума. Дондар пригнулся:

– Перестань баловаться, еще полоснешь кого-нибудь!

Воины потащили отобранные у ваздонов мешки с зерном в кладовую. Этот дождливый сезон был не особенно сытной, потому что сразу же после сбора урожая многие жители из Кербуса бежали, захватив с собой провизию, сколько могли унести. Подати и налоги тоже поступали туго. Поэтому приходилось обирать население и повышать подати для княжеств Аш-Шемра что могло привести к восстанию.

Факелы едва освещали комнату. В одном углу стояли три ложа из шкур, на которых сидели трое нойонов. В центре помещалось ложе с балдахином.

Шаманы готовили, какое-то варево.

Шаман подошел к ложу, и осмотрел грозного эвора Амваджов Вортигина. Вортигин некогда был могущественным полководцем, но время это прошло. Двадцать пять лет назад Вортигин объединил племена амваджов и был избран эвором восточных степей. За двадцать лет амваджи покорили весь север и Аш-Шемр. Но теперь его сила и ловкость таяли.

– Сегодня мой повелитель выглядит лучше, правда?

– Если и лучше, то не от ваших похлебок.

Один из сидевших нойонов поднялся с ложа. С беспокойством он произнес:

– Не волнуйся, отец. Шаманы как могут, пытаются вернуть вам ваши силы.

Калуф с презрением оттолкнул его в сторону:

– Заткнись, Мидар, подлиза!

– Калуф! – Вортигин с усилием присел на ложе и протянул руку к своевольному сыну. – Ни смей так говорить на своих братьев!

Мидар только пожал плечами и продолжал, молча стоять рядом, наблюдая за действиями шаманов.

Вортигин с подозрением наблюдал за шаманами:

– Не надо больше вашего варева. По мне уж лучше рана от меча, чем эта гадость. Что это там у тебя?

Шаман с поклоном ответил:

– Господин, это напиток из травы. Он поможет тебе уснуть.

Кадок внезапно остановился, когда Орик неожиданно выступил из-за кустов.

– Кадок, привет! Видел бы ты, свое лицо. С чего это ты плутаешь тут в лесу?

Кадок облегчено вздохнул:

– Орик! Слушай, мне сейчас не до тебя. Мы, наконец, то покинули наш Кербус, и я разыскиваю шемритов.

Вор подмигнул Брому и нахально поцеловал Гуди:

– Иди за мной.

Когда беглецы достигли реки манч, Бром попрощался со всеми и пошёл обратно, в Аш-Шемр. Кадок с тоской смотрел ему вслед, пока Орик занимался костром. Когда огонь разгорелся, Гуди, Кадок и Орик уселись вокруг.

– Орик, ты опять промышлял в Кербороне? Что стащил на этот раз?

Вор засмеялся. Он кинул детям кусок сыра:

– Когда мы говорим о Кербороне, то я бы это назвал освободительной борьбой от захватчиков. Так что поешьте и на боковую.

Кадок шевелил толстой веткой горящие поленья:

– Орик, будь осторожен. У нас есть запасы до весны. Если тебя поймают и забьют плетями как вора, мы этого себе не простим. К тому же многие недовольны, что в ответ на твои набеги амваджы устраивают грабительские рейды. Князь Бенлура Барбедо вынужден был заплатить больше в этом году, и объявил мешок золота за твою голову.

– Что значит хватит? Разве между нами могут быть какие-нибудь счеты? Детям нужна еда. Кроме того, разве вы с Кадоком не заботились обо мне, когда я остался сиротой? А угрозы Барбедо меня не волнуют, к тому же вспомни, что амваджы всегда грабили, и будут грабить народ. Сейчас у них просто повод появился.

Кадок отпил пульке и покачал головой:

– Все равно, будь осторожен и не забывай: выжидай наиболее удобное время и никогда ни сдавайся в плен. В один прекрасный день мы отвоюем Аш-Шемр и свернем шею нашим продажным эвам.

Гуди, вздохнула и принялась готовить кукурузу для завтрака.

– Красиво звучит, но мы ведь обычные люди. Мне не понятно, каким образом мы сможем вернуть себе нашу землю, воюя против диких головорезов.

Орик долил пульке в чашу Кадока и, погрустнев, уставился на огонь.

– Вот что я тебе скажу. Наступит день, когда все переменится. В Аш-Шемр придет кто-нибудь бесстрашный, а мы уже будем наготове. Мы отплатим за все этой грязной шайке дармоедов и их хозяевам – вонючим кочевникам.

Кадок устало потер глаза:

– Кто-нибудь бесстрашный… Я думал совсем недавно, что вижу такого. Эх, сейчас он, наверное, уже мертв или сидит в темнице. Давай спать.