Ирина Ростова - Башни Эквеллора

Заскочив за угол, откуда пришел великан, Мист пнула ногой дверь, одновременно опустив на нее кулак.

– Эй, вы, открывайте, давайте! – приглушенно позвала она, а Торрен почти привычно занял оборонительную позицию спиной к ней, обозревая проулок.

– Кто там живой? – отозвались из-за двери немного дрожащим голосом.

– Живые, живые! Я Ле Илант с Темной протоки, быстро открывайте!

– Открыть, нет? – спросил тот же голос более приглушенно, обращаясь к кому-то рядом. – Да почем их знает, пока ничего не говорили. Да, может и правда. У Ле Илантов точно девчонка еще была. Куда? А пепел ее знает.

– Открывайте, сучьи потроха, – продолжила убеждать Мист. – А то ей-ей, дымом клянусь, к Проклятому все вынесу тут!

– О, прям похоже на Орта, – уважительно отозвались из-за двери. – Да, точно. Эй, там! Где тебя носило-то?

– В Университете училась, – Мист снова пнула дверь. – Да отпирай уже, выстрок паршивый!

– Да открываю уже, не шебурши!

– Тревога, – тихо сказал Торрен, на всякий случай извлекая из ножен Хладогрыз и становясь в стойку. Насколько меч мог помочь против серых великанов, он не знал, но без боя сдаваться не собирался.

– Выстроки, – почти взвыла Мист, пнула дверь снова, и та, наконец, приоткрылась. Девушка поймала Торрена за край плаща, как смогла, и ломанулась вперед, втягивая напарника за собой внутрь замка. За ними захлопнулась дверь, щелкнул засов и прозвучал приглушенный шаг великана.

– Дым и пепел, – выдохнул Торрен, убирая меч и щурясь от неожиданно яркого после почти полной темноты снаружи света.

– Да уж не Праматерь мгла, – сказал, окидывая их с ног до головы длинным взглядом, стражник. В проходе, рядом со следующей дверью, виднелся второй, заинтересованно выглядывающий из-за косяка.

Мист откашлялась несколько смущенно, вспоминая свои ругательства, и очень вежливо сказала:

– Здравствуйте. А что здесь вообще произошло? А мои родители где-то тут?

– Орт? Орт тут, и Тирс, и сынок их тоже, да все почти тут, у нас не так много погибло, успели мы, – сказал стражник. – А вы как мимо них прошли? Мы-то сбежали, когда эти бугаевы дети еще не сорганизовались.

– Мы очень старались, – буркнула Мист.

– А можно всю историю сначала, дядь? – попросил Торрен. – А то мы такие красивые приходим в надежде навестить родителей Мист, а тут такие .. гусята бродят.

– Гусята, – нервно рассмеялся стражник. – Идите-ка вы к Ле Илантам, они на седьмом, вместе с его оверлордством. Пусть вам Орт все и рассказывает.

– Ладно, – согласилась Мист, тем не менее, с подозрением глядя на стражника. Ни один из жителей мостков не отличался излишней застенчивостью, и нежелание что-то рассказывать обычно означало серьезные неприятности, о которых просто говорить не хотелось – ни под каким предлогом. – Пойдем, Тор.

– Спасибо, что впустили, дядь, – поблагодарил Торрен.

– Да что там. А ты-то кто будешь, парень? Жених ейный?

– Нее, – отмахнулся Торрен, пытаясь сообразить, как получше себя определить. “Брат” тут явно не прокатит, тут у Мист уже есть сиблинг и вся ее родня известна наперечет.

– Он мой телохранитель, – нагло ответила девушка. – Я теперь профессор Университета, мне положено!

– О, как, – подивился стражник и сочувственно хлопнул обалдевшего Торрена по плечу. – То-то я удивился, что у ей жених объявился…Не могло быть такого. Сочувствую, парень, сочувствую, Ле Иланты все, как один, сволочи!

– Но-но, – задрала нос Мист. – Идем уже, Тор.

– А чего они так? – негромко поинтересовался Торрен, когда они прошли через еще пять кордонов, по одному стражнику каждый и начали подниматься по парадной лестнице. Тут уже иногда сновали люди, и Торрен с интересом их разглядывал: надо же, настоящие живые подземцы, еретики и контрабандисты, как на ладони! А выглядят совсем как обычные люди, только мелковаты. Мист пока была выше всех, кого он тут наблюдал.

– Ты про что?

– Ну, они твою семью не любят.

– Да, а что нас любить-то? – скривилась Мист. – Нет, я, конечно, всех своих люблю и они меня, но батенька мой – зануда, каких мало, и плюс к тому, советник оверлорда. Думаешь, это способствует народной любви?

– Думаю, нет, – рассудил Торрен. – Его Орт зовут?

– А мать – Тирс. Брата – Торм.

– У вас у всех такие имена?

– А, в тебе просыпается исследователь, – похвалила его Мист и даже потрепала по плечу с насмешливой ухмылкой. – Поздновато.

– Не, серьезно. Орт, Торм, Мист, Тирс. Я еще одно имя знаю, ты говорила – Трог.

– Односложные имена являются нашим, так сказать, национальным обычаем, – подтвердила Мист. – Поэтому если знать, то можно вычислить подземца или потомка подземцев, другое дело, что некоторые поступают как тот же самый Трог – привешивают еще дополнительную фамилию или имя, и все шито-крыто, толком и не пойми-разберешь.

– Но ты его все равно вычислила.

– Потому что фамилия знакомая, все звучание целиком. Да и рожа подозрительная, специально не мытая – чем не признак?

– Ясно, жулики тоже всегда друг друга легко узнают, – покивал Торрен, и Мист смерила его подозрительным взглядом.

– Ты слишком много знаешь о жуликах для законопослушного сына ювелира, – сообщила она ему.

– Так вот именно сыну ювелира и полагается знать, чтобы эти, как их, потенциальные угрозы предотвращать, – торжествующе заключил парень, продолжая шаг за шагом подниматься по ступенькам и не забывая оглядываться кругом.

Замок был красив. Частично вырубленный в скале, частично надстроенный, внутри он был отделан самым что ни есть изысканным образом, по крайней мере, Торрен наметанным взглядом легко определил стоимость обстановки и декоративных элементов как “дорого и очень дорого”, при этом стиль был единым для всего, от стен и светильников до ковров и мебели, до посуды, – значит, подземные жители не покупали никаких предметов роскоши на поверхности, производя все самостоятельно. Это было интересно и в высшей степени любопытно: а не захотят ли эти господа продавать часть своих творений наверх? Торрен ничего такого в продаже не видел, но ему казалось, что подобный стиль может пользоваться бурным спросом среди аристократов и утончённых эстетов, пресыщенных всеми выдумками мастеров.

Отец Мист раскрыл Торрену тайну ее роста: он оказался, для подземца, просто огромным, и дочь была на него очень похожа, так что Торрен догадался бы об их родстве, даже если бы Мист не завизжала при виде этого высокого и широкого мужчины, бросаясь ему на шею с воплем “батяня”. Она, впрочем, это сделала, доставив своему приятелю несколько умилительных и одновременно смущающих секунд.

– Батя, – сказала Мист, наконец, слезая с шеи отца. – Это Торрен, он мой друг и вообще.

– “И вообще” что в себя включает? – деловито осведомился мужчина, оглядывая Тора взглядом профессионального мясника, но руку для пожатия протянул.