Сергей Поздняков - Endless Coven. До раскола луны: Липирия

Сам Акефамий ещё не направлялся и даже не смотрел в их сторону. Они же вели беседы, знакомились и ели военный хлеб. На самом деле это были обыкновенные сухари, а военным хлебом его называли потому, что его ели только военные.

– Да нет, – спорил новобранец, уплетая военный хлеб, – притворяется он, я уверен.

– Я видел его взгляд, он не понимал, что происходит, – повторил первый рекрут.

– Да невозможно! Невозможно! Слышишь?

– Всё возможно, ты в реальном мире живёшь.

– Может келиниры существуют? – ехидно спросил его второй рекрут.

– Да, передо мной сидит, хлеб жуёт, куски изо рта валятся, вылитый келинир, – отшутился он в ответ.

Все остальные новобранцы громко засмеялись, увидев злое лицо второго рекрута, когда тот хотел что-то сказать и снова упустил изо рта сухарь. Летории слышали громкий смех, но по правилам после того, как небо становилось слегка багряным, приказы исполняются только в военное время, и каждый боец имеет право на отдых. «Пускай шумят, пока возможность есть», – сказал один из леториев.

В крепости Арпил царит дисциплина. Правило, когда приказы не исполняются по наступлению заката, так же действует. Но нагрузки и условия там такие, что по наступлению заката все ложатся спать.

Акефамий, услышав смех, обернулся к новобранцам. Он видел, как они сидят и смеются, поедая сухари. После долгой маршировки Акефамий проголодался и решил сначала взять еду из мешка, прежде чем присоединиться к ним. Направившись к своему навесу, он прошёл мимо рекрутов. Они резко замолчали, когда заметили движение Акефамия вблизи себя. Своим взглядом и молчанием, новобранцы сопровождали его до мешка. Складывалось впечатление, что ему не рады. Но на самом деле они просто были заинтересованы его действиями.

Акефамий был чуждым для всех жителей столицы, леториев и новобранцев. Он вызывал много эмоций, среди которых была и злость, и заинтересованность.

Найдя в своём мешке сухари, Акефамий направился к остальным новобранцам. Увидив, что он подходит к их кругу, они уступили место. Все молчали, пока рекрут, споривший с тем, из чьего рта падала еда, не произнёс:

– Как тебя зовут?

Акефамий посмотрел на спросившего его рекрута и ответил:

– Акефамий.

– Литор-Ифелий, будем знакомы. По тебе видно, что ты не столичный, от куда ты?

– Из Логем-Ирсума, – ответил Акефамий.

– Город предателей, интересно.

– Почему предателей?

– Так Ирсум переводится как предатель. Ты старого наречия не знаешь, значит не из семьи луберга. Но все, кроме лубергов и их отпрысков, знают основы воинского ремесла, кем были твои родители?

– Да придуривается он, придуривается! – влез новобранец, доевший сухари.

– Не открывай рот, а то хлеб обратно пойдёт, раз уже доел.

Оскорблённый рекрут встал из круга и направился к навесу. Все подумали, что он идёт за военным хлебом, но, когда он не вернулся в круг, все поняли, что он решил остаться под навесом.

– Пусть там и лежит, – сказал Литор-Ифелий. – Так кем были твои родители?

– Отец леторий.

– А мать?

– Следила за домом.

– Хм… – задумался Литор-Ифелий. – Твой отец правда был леторием?

– Правда.

– Когда мы были в Лагриме, все слышали ваш разговор с леторием, в это сложно поверить.

– Но я не вру, – сказал Акефамий.

– Я вижу, можешь не волноваться. Просто мой отец тоже был леторием, вот только я не желал идти по его стопам.

– Тогда почему ты здесь?

– А нас не спрашивают. В столице каждый липинец, достигший восьми лет, обязан год провести в рядах леториев.

– У нас такого нет.

– Скоро будет, – ответил Литор-Ифелий. – Конечно, не понятно, зачем такие правила, ведь мы не в состоянии войны.

– Я думал, что в летории идут те, кто захотел.

– Редко такое случается, что твоё желание имеет какой-то вес. Во всяком случае, ты сильно отличаешься от всех, даже сейчас, своими мыслями.

– А почему у вас обязаны стать леториями, а в других городах нет? – спросил Акефамий.

– Мне вообще непонятно, зачем летории нужны. Да, есть те, кто перевозит рудэлиз с юга, убийцы и воры, но граждане и сами могут за себя постоять, каждый может носить оружие. Война не намечается, а они хотят и с других городов собирать юношей. Либо они что-то знают, либо готовят.

– Это уже болезнь, раз ты начинаешь выдумывать такие вещи, – сказал один из новобранцев.

– Болезнь или нет, но слишком странно это, – ответил Литор-Ифелий.

– А ты кто? – спросил Акефамий рекрута, упрекнувшего Литор-Ифелия в болезни.

– Новобранец, как и ты.

– Нет, имя, как тебя зовут?

– Кладифелий, приятно познакомится, – произнёс он и кивнул головой.

– Твоя манера речи… – сказал Литор-Ифелий.

– Да, родители с юга, были перевезены в столицу, как война закончилась. Они скопили не мало алпи, когда часть добытого кинезия прятали в одежде. А в Лагриме спрос хороший, особенно у ювелиров. До объединения, на юге, она ничего не стоила, а после войны, из-за того, что большую часть раскопок разрушили, стоила огромные деньги. До сих пор не нуждаемся ни в чём.

– Так почему ты просто не уехал из столицы, чтобы тебя не забрали?

– На родину хочу посмотреть, как оно выглядит. Тем более говорят, что брат отца строил стены Арпила, оценю работу, – сказал он с улыбкой.

– Хм… – задумался Литор-Ифелий и посмотрел с начала на Акефамия, потом на Кладифелия, – Вы оба выделяетесь, даже очень.

– И к чему ты это? – спросил Кладифелий.

– У нас год впереди, не тратить же его на маршировку, построения и подготовку.

– Верно мыслишь, соглашусь.

– А что тогда делать? – робко спросил Акефамий.

– Увидишь, Аки, увидишь, – сказал Кладифелий, подошёл к Акефамию и похлопал его по плечу. – Но это уже дела завтрашние, а сейчас я отправлюсь спать и вам советую.

– Соглашусь, спокойной ночи, – попрощался Литор-Ифелий и пошёл к своему навесу.

– И вам, – произнёс Акефамий.

Встав и отправившись к навесу, Акефамий не мог понять, почему в кругу сидело восемь новобранцев, но беседовали только четверо. Но больше всего его озадачил вопрос: «Как залезть под навес?». Палки стояли прямо поперёк мест, через которые надо было попасть под навес. Сначала Акефамий пытался пролезть через небольшие отверстия, чтобы навес не потерял свою форму. Он очень долго ходил вокруг да около, но не мог ничего придумать. После чего ему пришла новая конструкция навеса. «Одна из палок закапывается в землю не прямо, а под наклоном, повторяя наклон навеса, и позволяет забраться под навес. Также, за счёт наклона палки, одна сторона будет острее и по ней будет стекать вода, во время дождей. При всей форме, навес не будет хуже, а даже наоборот – становится эффективнее», – думал Акефамий, но потом заметил, что все просто вынимают один из колышков и залезает под навес.