Мариэтта Роз - Посеявшие бурю

Джарет тем временем занимался украшением комнаты. Первым делом наколдовал ёлку. Дерево получилось пушистым, смолянистым. После украсил её своими шарами, сферы засияли на дереве матовым золотистым цветом, словно настоящие игрушки. Затем Джарет протянул к окну ладони, сложенные лодочкой. Что-то прошептал – далекие мерцающие огоньки отделились от небосклона и упали в руки короля. Джарет подождал немного, пока ладони наполнятся звездной крошкой, подбросил – огни послушно взлетели и прикрепились к потолку квартиры.

– Как чудесно! – воскликнула Мариэтта, войдя в комнату. – Даже больше, чем просто чудесно!

Прижала к груди бокалы, которые в это время держала в руках. Увидев их, Джарет возмутился:

– Надеюсь, ты не заставишь меня пить вот из этого!

Мариэтта смутилась: других в хозяйстве нет.

– Ладно, – горестно вздохнул Джарет, – тащи всю посуду, которую думаешь поставить на стол. Только пока без продуктов.

– Но! – удивилась Мариэтта.

– Тащи.

Молодая женщина послушно принесла.

– А теперь закрой глаза, – сказал Джарет.

Мариэтта закрыла глаза, а когда открыла их, то увидела на столе не старую пожелтевшую посуду, а изящный фарфоровый сервиз, хрустальные бокалы.

– Обалдеть, – выдохнула женщина. – Всё никак не могу привыкнуть к тому, что ты волшебник.

– Тебе ещё одеться надо, – напомнил Джарет. – Ты же не будешь Новый год со мной встречать вот в этом.

– Конечно! – засуетилась Мариэтта.

Ближе к полуночи всё было уже готово. Стол накрыт. Сама она одета, накрашена. Джарет открыл шампанское.

– Знаешь, дорогая, я не успел приготовить тебе подарок, – вдруг сказал он. – Я же не планировал сегодня появляться. А соображать что-то наспех не захотел. Так что твоим подарком на эти три праздничных дня, которые думаю с тобой провести, буду я.

– В каком это смысле? – удивилась Мариэтта.

– Можешь повелевать мной, как хочешь, – пояснил Джарет. – Конечно, в рамках разумного.

– И ты всё-всё-всё сделаешь? – Мариэтта с сомнением покосилась на короля.

– Всё-всё-всё, – заверил её Джарет, – и даже больше.

Звучало соблазнительно!

Мариэтта закусила губу, прошлась по комнате.

– Можно начинать, да? – с легким придыханием промолвила женщина.

– Начинай.

– Тогда! – Мариэтта привстала на носках. Выпалила: – Тогда на колени!

И Джарет – в своём роскошном бальном одеянии – послушно опустился перед ней на колени. Мариэтта замерла от восторга. Ещё бы! Не всякая женщина может похвастаться, что сам Король домовых был у её ног.

– Что дальше? – спросил Джарет.

В миндалевидных глазах вспыхнули разноцветные бесенята. Он провёл ладонью по ноге женщины. Начал с пальчиков, затем – по лодыжке, рука немного задержалась на колене и после юркнула под подол платья.

– Интересно только, зачем я одевалась? – Мариэтта едва дышала.

Он здесь. На коленях. А его рука… Женщина слабо вскрикнула.

– Повелевай мной, – повторил Джарет. – Ну же! Скажи мне, что ты хочешь.

– Я… – Мариэтта облизала пересохшие губы. – Я хочу… хочу… Джерри, хватит издеваться! Ты же знаешь, чего я хочу.

Она ослабла, дрожала, руки мужчины жгли раскалённым железом.

– Скажи это, – не унимался Джарет. – Повелевай мной.

– Да, да! – вскричала женщина, не выдержав. – Возьми меня! Прямо сейчас!

– Слушаю и повинуюсь, – с улыбкой произнёс Джарет.

Он подхватил на руки обессиленную женщину и отнёс её в постель.

* * *

Вечером третьего января Джарет вдруг признался:

– Ты всерьёз поверила, что я без подарка?

В это время он стоял у зеркала в коридоре, критично оценивал, какой ущерб его красоте нанесли излишества последних дней. Нашёл, что всё не так уж и трагично. Мариэтта стояла рядом, с улыбкой наблюдала.

– Ты сам – лучший подарок, – ответила женщина.

Отдав всего себя якобы в рабство, Джарет ни на секунду не пожалел. Он действительно делал всё то, что она хотела, был на удивление мил. Мариэтта в ответ обрушила на него шквал страстей. В общем, если они и планировали куда-либо сходить на праздники, то в итоге все три дня провели дома и ничуть об этом не пожалели.

– Ну, значит, этот подарок я преподнесу тебе на следующий Новый год, – сказал Джарет.

– Какой подарок? – оживилась Мариэтта.

– Тот, который у меня в кармане. Руки, руки! – тут же воскликнул король. – Ещё не хватало, чтобы ты у меня по карманам шарилась.

– Между прочим, ты обещал быть моим рабом до конца этого дня.

– Я много чего могу пообещать, – заверил её Джарет.

Но Мариэтта уже залезла в карманы камзола. Разочарованно вздохнула.

– Не в этих, – заметил Джарет. – У меня много карманов.

Мариэтта не слушала. Она шарила по его телу в поисках карманов. Карманов, действительно, оказалось на удивление много.

– Это мне такая жестокая месть? И за что только? – вздохнул Джарет. – В кармане брюк, милочка. О, чёрт! Зачем я это сказал? – Тяжело вздохнул.

Маленькая коробочка нашлась в правом переднем кармане. Открыв ее, Мариэтта ахнула: там оказался золотой кулон с изумрудом.

– Мне?

Джарету захотелось съязвить, но он решил благоразумно промолчать.

– Цепочка у тебя уже есть, так что я подумал, что маленькая безделушка не помешает. Но твоя месть всё равно оказалась жестокой, – вздохнул он. – Я буду мучиться весь вечер.

– А ты не уходи, – ответила Мариэтта, любуясь украшением.

– Мне нужно. Но если ты поедешь со мной, – вдруг сказал он, – то всё можно будет поправить.

Мариэтта смутилась. Никак не ожидала, что он скажет такое! Ответила:

– Нет, я пока не хочу возвращаться.

Джарет вздохнул ещё раз, спросил:

– Но однажды?

– Однажды.

Ореховые глаза властителя Альфара с тревогой наблюдали за тем, как стремительно развивается роман Короля домовых. Всё его смущало: и выбор девушки, и та страсть, с которой Джарет бросился в новый роман. Но больше всего благородного эльфа тревожили подёрнутые поволокой чёрные очи собственной супруги. Рано или поздно Елена узнает о ней. И что будет? Отреагирует спокойно? Зальётся слезами? Самое ужасное – Тим понимал, что его терпению приходит конец.

Он устал от необходимости блюсти приличия, от баллад, от косых взглядов свиты на Джарета.

Устал от одиночества.

Впрочем, так должно было однажды случиться. Пока Елена металась в слезах, в очередной раз обвиняя Джарета в «измене», Тим все силы души бросил на поддержание статуса королевского дома. Желание помчаться утешать супругу овладело им не сразу.

Оно зрело постепенно, наливаясь горьким соком, как вдруг… его остановила улыбка. Робкая, застенчивая. Юная дева, впервые пришедшая на бал, с восхищением смотрела на своего короля.

Набравшись смелости, свойственной лишь молоденьким девушкам, она пригласила благородного эльфа на вальс. Тим принял приглашение. И, закружившись в ритмах музыки, вдруг остро четко осознал, что если бы рядом с ним была вот такая восторженная, влюблённая в него женщина…