Козырь - Ночные бдения

Когда стол был полностью накрыт, мы чинно уселись: я рядом с Леной, Колька с Аней, Маринка завладела маленьким Ромой, который был в восторге от новой няньки, выделывавшей с ним такие штучки, что малыш захлебывался от звонкого смеха.

Кулинарные способности хозяйки были выше всяких похвал: непревзойденный оливье, чесночно-поразительное жаркое из свинины, истекающее сочным мясным духом, пронзенным запахом пряностей, а когда мы добрались до чая и поданным к нему яблочному пирогу, в мягкой и нежной глуби которого томилась восхитительная начинка, восторги по поводу угощения заняли всю нашу беседу.

Что и говорить, зеленоглазая Аня была бесподобной хозяйкой, но и в беседе она была неподражаема: вежливо-корректна, она успевала поговорить с каждым гостем, оделить его добрым словом и чарующей улыбкой, умела вовремя пустить в ход тонкие шутки и серьезную патетику; в общем, к концу обеда все были очарованы рыжей колдуньей.

Когда с чаем и пирогом было покончено, объевшиеся гости расползлись по креслам и диванам. Вниманием девушек завладел Рома; три щебечущие птички обсуждали чисто женские проблемы, а мы с Колькой устроились в уголке, чтобы спокойно обсудить насущные дела.

В ходе недолгих переговоров была установлена оптимальная цена, благородство Кольки превзошло все мои ожидания, он также согласился по старой дружбе и налаженным связям подготовить необходимые документы, мне оставалось лишь вручить ему деньги и поставить свою подпись под договором купли-продажи хлебопекарни.

Колька достал из секретера большую амбарную книгу и четко, в нескольких словах, обрисовал обстановку дел на вверенном мне производстве. Доход был стабильный, но не выливался в долгожданную радужную цифру; это положение вещей я надеялся исправить некоторыми нововведениями, чем с удовольствием поделился со старым другом. Колька похвалил мою деловую сметку и в наставление рассказал о некоторых налоговых хитростях, лишний раз подтверждая мою версию о том, что он большой пройдоха.

Наконец, когда с делами было покончено, мы удобно устроились с чашечками кофе в руках, и беседа, как ручеек, заструилась по нашим губам.

– А как вы познакомились? – с любопытством спросила Аня, обращаясь ко мне и Лене.

– Да, как обычно, – скромно ответила Лена. – Как все, вечером на лавочке; я первая красавица двора, он самый крутой парень, а потом «тили-тили тесто, жених и невеста». Все началось в шутку, а кончилось всерьез. Потом Андрей уехал после окончания школы, а я его ждала.

– Столько лет?! – удивленно воскликнула Аня и, получив в ответ утвердительный кивок, заключила. – Тогда у вас действительно настоящая любовь. Я, честное слово, не смогла бы столько ждать парня, вышла бы замуж, и дело с концом, будет знать, как где попало шляться.

Лена улыбнулась и легонько обняла меня, прислонившись к моей щеке своею.

– Ну, он же у меня особенный. Таких больше не бывает.

Я решил взять инициативу в свои руки и спросил Аню:

– Расскажи лучше, как тебе удалось заарканить этого мартовского кота?

Аня взмахнула длинными ресницами и бросила на Кольку молниеносный взгляд, смысл которого был понятен только ему.

– Да, как обычно, – сказала она, вызвав своей шуткой взрыв искристого смеха.

– Ну расскажи, – прочирикала Маринка, обретшая в лице Ани нового кумира.

– Ладно. Однажды, ничего не подозревая…

Вот так и лилась наша беседа, а разошлись мы поздно-поздно вечером, довольные, объевшиеся, веселые. Это был последний счастливый вечер в моей жизни…

Отправив Маринку домой, мы с Леной стояли одни, в темноте, у подъезда. Ни звезд, ни луны не было видно на небе, лишь еще не уснувшие окна чуть освещали наши счастливые лица. Я легонько коснулся кончиками пальцев бархатной кожи ее щек и запечатлел на мягких губах страстный поцелуй, почувствовав улыбку. Лена крепко обняла меня за шею и тихо прошептала на ухо:

– Неужели мы скоро поженимся? Неужели совсем скоро я стану счастливой?

– А разве ты сейчас не счастлива? – тихонько рассмеялся я, нежно целуя ее в лоб.

– Счастлива, – Лена облегченно вздохнула и провела рукой по моим волосам. – Счастлива, но меня упорно преследует страх потерять тебя, я чувствую, что теряю тебя. Скажи, что это не так.

Я лишь рассмеялся в ответ на ее глупые страхи.

– Ну что ты, любимая, – попытался я успокоить ее, – не говори глупостей, мы всегда будем вместе.

Лена одарила меня очаровательной улыбкой и тяжело вздохнула.

– Ну что еще? – недовольно буркнул я.

– Пойдем сегодня ко мне? – ласково спросила она.

Я натянуто улыбнулся и ответил на ее призыв будничным: «Пойдем…»

Этот день… до мельчайших подробностей вспоминал я его, пытаясь найти щелочку, лазейку, хоть малейшую зацепку, но все напрасно: он был так похож на остальные будни, но так разительно по духу от них отличался. Казалось, с самого утра что-то отвратительно навязчивое витало в воздухе; весь день меня преследовала песенка «Приходи ко мне, морячка, я тебе гитару дам…», которую, кстати говоря, я всегда не любил… Но все по-порядку.

Проводив Лену на работу (в тот день она подменяла подругу), я направил свои стопы домой, сгибаясь под сумасшедшей тяжестью солнечных лучей (погода обещала быть жаркой, что, впрочем, так и было) и отирая бегущий ручьями пот носовым платком.

Первое, что я услышал, придя домой, был натужный рев и раздраженное громыхание посуды, причина сего шума была мне известна и потому, не тратя времени на пустяки, я взялся за ее решение.

Первым делом я направился на кухню, где орудовала какофонией кастрюль мама, получившая подтверждение своим худшим опасениям насчет Маринкиного экзамена по алгебре. Она действительно была раздражена: по лицу ее метались тени недовольства и разочарования.

Я легонько обнял ее за плечи и, настойчиво заглядывая в глаза, спросил:

– Что произошло?

– А то ты не знаешь, – хмуро бросила мама, избегая моего взгляда.

– Мама, а что было у тебя по математике в школе? – хитро прищурившись, спросил я.

– У меня? – мама озадаченно посмотрела и вдруг смутилась, залилась краской и отвернулась к раковине.

– Ну, вот видишь, – облегченно вздохнул я. – А ведь она твоя копия от кончиков ногтей до кончиков волос, твоя дочь.

– Я же хочу, как лучше, – зло буркнула она, яростно составляя чистые чашки на полку.

– И я тоже, и Маринка, – все хотят, как лучше, а получается… – я невольно запнулся, – так, как получается. Надо быть проще, надо уметь мириться с фактами, ведь от них все равно не скроешься. Что, из-за этого экзамена теперь весь мир развалится?

– А ты, однако, решил меня поучать, да? – совсем уже без злобы, скорее весело, спросила мама. – Не дорос еще.