Марина Баринова - Криасморский договор. Пляска на плахе

«Удивительно, что леди посол не прибыла в столицу. Почему?»

Пристальнее всего Демос наблюдал за представителями королевы Агалы из Таргоса. Послы крутились возле эннийцев, что-то горячо обсуждали с южанами и то и дело кивали в сторону канцлера.

Рундкар и Ваг Ран своих послов, разумеется, не прислали.

«Представляю, как удивился бы Аллантайн, увидев здесь делегацию бряцающих топорами варваров или надменных седовласых вагранийцев. Зато присутствие такой экзотики здорово бы скрасило этот отчаянно скучный день».

Чем ближе они продвигались к площади перед Великим Святилищем, тем уже становился проход: на улицы высыпали тысячи людей. Горожане кричали, молились, пели гимны. Демос оторвался от созерцания перекошенных в религиозном экстазе лиц, чтобы обратиться к Ирвингу. Аллантайн как раз дышал ему в затылок, а вездесущего сына канцлера, к счастью, рядом не оказалось.

– Как я и предполагал, императрицы нет в монастыре, – обернувшись, сказал казначей.

– Вы лишь подтвердили догадки, – вокруг стоял такой шум, что Демосу приходилось читать слова Аллантайна по губам. – Что будете делать дальше?

– Как долго вы сможете удерживать случившееся в тайне от таргосийцев?

– Достаточно долго. Но слухи распространятся быстро, если они почуют неладное. Продолжайте поиски.

– У меня есть одна мысль.

– Лишь одна, лорд Демос? – усмехнулся канцлер. – На вас это не похоже.

Горелый лорд пропустил сарказм мимо ушей.

– Вы прекрасно знаете, как строго охраняется дворец.

– И вас интересует, кто мог прошмыгнуть мимо наших караульных?

– Именно, – кивнул Демос. – Мне на ум приходит только гильдия мастера Арчеллы…

– Но Арчелла давно работает на вас. Вы хотите знать, кто еще располагает настолько умелыми людьми?

– Можно подумать об эннийцах из «Рех Герифас», но эта гильдия никогда не работает с чужестранцами, – продолжил казначей. – Только с эннийцами.

Аллантайн прищурился.

– Изучите оба варианта, но я бы рекомендовал обдумать и третий.

– Внимаю, – прошептал Деватон.

– Вас не смущает, что служители церкви нам лгут?

«Давно перестал удивляться».

– Я уже задавался этим вопросом, и логики не увидел, – ответил Демос. – Возможно, столичные наставники еще сами не в курсе, что Изары нет там, где она должна быть. Разве что…

– Вот и проверьте, – коротко приказал Аллантайн и, завидев приближающегося сына, поспешил отступить на пару шагов назад.

Демос задумчиво посмотрел на гроб.

«Проще заставить козла родить, чем выбить хоть что-то из церковников, если те не собираются говорить. Даже если один из слуг Хранителя – мой брат».

Огромная площадь перед храмом была забита людьми. Белокаменный собор, украшенный множеством высоких тонких башенок, изящными скульптурами и стрельчатыми окнами с великолепными витражами, внушал благоговение и заставлял задуматься о ничтожном месте маленького человека в огромном мире. Прекраснейший храм, однако, был лишь незначительной частью Эклузума – владений Великого наставника Ладария. Здесь короновали, венчали и отправляли в последний путь всех правителей империи. Демос вздохнул с облегчением.

«Все почти закончилось».

Дворяне и важные гости стояли позади наставников в строгом иерархическом порядке, толпе же досталось все остальное место на площади. Ритуал прощания уже начался, но горожане все прибывали, надеясь успеть посмотреть на императорский костер.

Великий наставник Ладарий, в облачении которого было больше серебра, чем ткани, возносил длинные молитвы. Гроб с покойным императором разместили на высоком деревянном помосте, обложенном хворостом. Окончив песнопения, Ладарий посмотрел на Демоса, кивком приглашая родственников проститься с Маргием. Казначей обратился к Грегору:

– Кажется, нам придется идти вместе.

– Сочту за честь, – хайлигландец улыбнулся и помог кузену подняться на помост.

Увидев герцогов вместе, толпа возликовала. Полетели цветы, люди кричали и молились, воспевали хвалу империи и покойному.

«Надо отдать ему должное, этот молодой Волдхард очень эффектно появился в столице».

Демос не без усилия принял из рук Великого наставника новый факел. Стоявшие внизу монахи ожидали сигнала, чтобы поджечь деревянную конструкцию с разных сторон.

Две руки – обожженная и затянутая в кожаную перчатку – взялись за длинное древко факела. Пламя коснулось соломы и хвороста, в которых утопал гроб Маргия. Небольшие языки пламени лизали сухое дерево, разгораясь все сильнее. Глядя на огонь, Демос почувствовал нарастающее внутри напряжение.

«Ненавижу, ненавижу, ненавижу!»

– Пора уходить, – сухо сказал он.

Кузены аккуратно спустились. Ладарий подал монахам знак поджигать костер снизу. Через несколько мгновений огонь занялся настолько сильно, что поглотил гроб целиком. Толпа гудела и выкрикивала прощальные слова. Церковники вновь затянули песни. Шум заглушил даже треск поленьев и гул огня.

Грегор легко тронул кузена за плечо:

– Я благодарен вам за оказанную честь, лорд Демос. И рад знакомству.

– Взаимно, – кивнул казначей. – Лишь сожалею, что оно не состоялось несколько дней назад во дворце.

Волдхард обезоруживающе улыбнулся:

– Мне тоже жаль, – ответил он. – Но я не смог отказать самому Энриге Гацонскому. Моя сестра, сами понимаете… Если ваше приглашение еще в силе, при удобном случае я с удовольствием нанесу визит вашему Дому.

«При удобном случае… Дерзишь, братец. Ну что же, сам виноват. Хранитель мне свидетель, я хотел, как лучше».

– Разумеется. – Демос немигающим взглядом смотрел на разбушевавшееся пламя. Волдхард оторвал взгляд от костра и с тревогой посмотрел на кузена.

– Вы очень бледны. Вам действительно не нужна помощь?

– Ценю вашу заботу, лорд Грегор, – казначей с усилием оторвал взгляд от пламени и растянул губы в уродливой улыбке. – Нет причин для беспокойства. Просто у меня… особые отношения с огнем.

С такой пылкостью, как в Хайлигланде, Хранителя не почитали ни в одной другой части материка. Фанатичная любовь к богу выросла в буквальном смысле на крови – когда вся твоя жизнь наполнена болью, голодом, холодом и мучительным ожиданием скверного конца, невольно захочется верить хоть во что-то хорошее. Именно поэтому учение о Пути, обещающее всем праведникам блаженство и встречу с родными в Хрустальном чертоге после смерти, быстро обрело популярность в этих землях. Существовало ли это блаженство на самом деле или же попросту являлось величайшим обманом, придуманным ловкой кучкой латанийцев тысячелетия назад, судить было невозможно. В конце концов, из Хрустального чертога еще никто не возвращался, чтобы доказать или опровергнуть столь многообещающие заявления.