Ольга Пак - Гости застывшего времени

ОБЫЧНОЕ УТРО, КОТОРОЕ ПЕРЕРОСЛО В НЕОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ

Эта история начинается прямо сейчас. Конечно, если ты, дорогой мой неизвестный друг, уже читал ее, то для тебя она начинается уже не в первый раз. Но факт остается фактом, и с этим ничего не поделаешь: она начинается именно СЕЙЧАС.

На холодных землях, в одной из самых обычных зажиточных семей, жила девушка. Если говорить об ее описании, то она, бесспорно, выделялась, что не может не радовать любителей выделяющихся главных героинь. А выделялась она тем, что была обычной. Тут вы можете почувствовать себя обманутыми с моей стороны, ведь еще свежо мое замечание о том, что она выделялась. Но я тут же попрошу не торопиться с выводами, ибо знаю, о чем говорю: все-таки я много раз слышала эту историю и хорошенько запомнила о том, что девушка была ОБЫЧНОЙ. Но этим она и сумела выделиться на фоне других барышень на этих же землях. За все свои восемнадцать с лишним лет, она так и не изменила ни цвета глаз, ни волос, ни формы фигуры, ни даже длины ног! Так и ходила с родными вьющимися темными волосами с пробором на левую сторону; с природным, слегка косым разрезом черных глаз, прямой взгляд который не мог не завораживать; ростом, ближе к среднему, без единого нарощенного сантиметра и с самой обычной худенькой фигуркой. Никогда ее обычная нога не ступала на порог какой-нибудь ближайшей ведунье, которая бы за чешую умершего ялиона 1 1 Ялион – вымерший гигантский птицезверь, живущий в Верхнем Мире в первом тысячелетии. Имеет серебристую чешую, драконевидную голову и прочные крылья по два метра смогла бы ее отблагодарить новыми губками, потому, как свои никуда не годились, как шептались сверстницы. И это при всей зажиточности ее семьи! Местные соседки обхватывали ее своим взглядом с ног до головы, стоило ей изредка появиться на каком-нибудь обязательном празднике. И потом еще долго упивались ядовитыми беседами на почве ее странного жития. Глубоко в душе они были благодарны ей за это, ведь иначе, о чем они могли так долго шушукаться? Не о погоде же в южных краях!

Как только девушке (а звали ее Ним, если я еще не упомянула), исполнился возраст, когда разговоры родителей о создании своей собственной (конечно же, тоже зажиточной) семьи, приобретают статус «уже надо» вместо ранних «когда-нибудь», она взяла и заявила о том, что никуда она замуж не выйдет. Видите ли, она выбрала другой путь. Этим неслыханным в этих краях, выражением, она ввергла их в замешательство. А как же традиционное свадебное пиршество? Куда они будут по субботам приходить в гости? И как, наконец, она собирается ходить в одиночку к знакомым на праздники? Мама Ним (а это была поистине прекрасная добрая женщина) даже упала в обморок на целых полчаса.

Но ни повторяющиеся обмороки доброй матушки, ни забастовочное молчание отца, которое до сего дня работало на «отлично», не переубедило девушку жить нормально – как вначале выразился их дядя, как только заслышал о ее намерении от фыркающего в праведном возмущении, отца. Ним и дальше подолгу исчезала в своей комнате, читала какие-то толстые книги и отправляла свою служанку в какую-то даль, после которых та возвращалась, прихрамывая и с колючками на башмаках. И доброй матушке пришлось смириться и прекратить душераздирающие падения. Ибо, повторюсь, она была доброй женщиной, да и падать в обморок ей изрядно надоело.

История переносится дальше. Если быть точнее, то прошло не меньше сотни дней после последнего обморока матери нашей героини.

Начиналось все, как обычное утро, от каких Ним давным-давно устала. Бедняга со всех сил выходила за рамки приличного поведения, стараясь убежать от бесполезной, по ее мнению, жизни зажиточных семей, но обычное утро с обычным солнечным лучом на обычном полу не предвещало и сегодня никаких перемен.

Тем не менее, Ним оставалась всего лишь человеком, и валяние в кровати дольше обычного ей было не чуждо. Чуть погодя, она нехотя потянулась и вылезла из-под одеяла. Ее босые ноги дотянулись до тапочек с первого раза. Ним уверенно встала, отметив про себя это попадание, как предвещание неплохого дня. Хоть и обычного.

После потягиваний, все девушки ее положения обычно садились за туалетные столики и вставали оттуда не раньше часа. Ничто не помешало бы нашей героине сделать то же самое, если бы не ее великое предназначение, которое, как она верила, явится ей в один прекрасный день. Посему она приступила к ритуалу, проведение которого ей приснилось несколько лет назад. Во сне присутствовал амиф 2 2 Амиф – редкий вид животных. Отличаются пушистой шерсткой, высоким интеллектом и размером с небольшую собаку , а такие сны простыми не бывают. Поэтому ритуал проводился с особой тщательностью все эти годы.

Ним опустилась на глубокий пушистый ковер и с шумом втянула в себя воздух. Закрытыми глазами, вычерчив тонким пальчиком очертание Арана, она постаралась вытеснить из головы накатившие на нее людские мысли. Свежий порыв ветра погрузил ее тело в приятную негу. Ним почувствовала легкость и…

– Госпожа Ним, госпожа Ним! – испуганно раздалось за дверью. Тело молодой девушки мигом обрело свои законные сорок пять килограмм, и разьяренная Ним в гневе вскочила с пола.

– Почти получилось! Нани! Ты сорвала мне попытку связи с Правителями! – не сдерживая отчаяние, кричала Ним. Ее активная жестикуляция не сулила ничего хорошего, и поэтому Нани рискнула просунуть в комнату лишь плаксивое лицо.

– Ну, госпожа Ниим! – жалобно захныкала она, скребя дверь с другой стороны. – Ваш отец так и сказал: пусть немедленно придет ко мне. Прямо сейчас.

Ним в отчаянии указала в открытое окно. Молодая служанка вытянула шею, в попытке рассмотреть то, на что указывала ей ее молодая хозяйка.

– Вот видишь! Именно сейчас я могу связаться с ними. Ни через час, ни через полчаса, а СЕЙЧАС! Понимаешь, дорогая Нани? Поэтому, прошу тебя, поворачивайся и направляйся к моему отцу! Придумай, что угодно, отвлеки его!

Сколько не старалась верная служанка, а разглядеть то, что показывала Ним, ей так и не удалось. Однако, соорудив на лице жутко понимающую гримасу, ей ничего не осталось, как, опустив голову, устремиться из комнаты. По пути в комнату главы семейства она позволила себе немного всплакнуть, что случалось весьма часто на ее службе этому дому.

В семье, где живет девушка, которая вместо утренних процедур преображения, сидит на полу в странной позе, взывая к потолку, просто не может состоять из улыбающихся, благополучно выглядящих, людей. Вот и глава семейства – отец Ним, когда-то породистый регионал с цветущим, беззаботным лицом, превратился в седого, осунувшегося старика с уже смирившимся, потухшим видом.