Мария Рождественская - Сокровище Болот

Флейта молча просилась в руки, напоминая о себе с холодящей твердостью. Проведя по глазам рукой и поколебавшись, девушка достала её из чехла. Тёмное дерево жирно блестело, так и тянуло его погладить, приласкать, словно что-то живое.

Простая мелодия прогнала сонливость, развеяла жаркую марь, плеснула во все стороны бодрящей волной. Нечто в глубине, заманивающее сном, недовольно отпрянуло, втянуло невидимые щупальца, нырнуло ещё глубже, чуя вызов от деревянной флейты. Оно было сильно, но звуки резали, как клинок, и в умелых руках, пожалуй, сумели бы вовсе развеять древнюю сущность, укрывающуюся внизу.

Руфина шагала, играя. Дышать стало легко, спать больше не хотелось. Хотелось лететь, разбрызгивая воду, смеяться и петь. Вдруг вспомнились все рассказы о таких вот сонных местах, где пропадали люди, любящие ходить по болотам в одиночку. Истории о них передавали те, кто находил спящих. Их уже почти невозможно было разбудить.

Раньше эти места были безопасными, она не очень далеко ушла от обжитого деревенского круга, поэтому произошедшее было странным и очень тревожным. Чуть не пропасть в полудне пути от дома!

Она всё шла и шла, боясь прекратить игру на флейте. Наконец, отойдя довольно от страшного места, прервалась на миг, прислушалась, прикрыла глаза, пытаясь почувствовать раскинувшуюся вокруг бескрайнюю пропитанную влагой моховую поверхность. Ей всегда казалось, будто в такие моменты она смотрит в темноту, а над головой разгорается всё сильнее и сильнее лампа, и круг света бежит, бежит волной, смывая тени… и вот уже огонь сияет не в лампе, а в её голове, и ничто из того, что захлестнуло светом, не может спрятаться.

Волна разбегалась.

На границе воображаемого круга приоткрыли сонные золотые глаза пять больших лягух, на полдень кислым мазнула по языку куртинка красноягод, что-то темное и холодное закопалось вглубь далеко слева и позади, теплым ответил весь переплетённый мох под ступнями, словно круги по воде разбежались.

Миг прошел, волна растаяла – под веками полыхнуло – пришлось открыть глаза. У нее почти никогда не получалось сосредотачиваться надолго, но с каждым разом это становилось делать чуточку легче, а круг света был как будто бы чуточку шире.

Можно было выдохнуть и идти собирать увиденные ягоды – опасность миновала.

Возвращалась девушка второпях. Увлекшись добычей красноягод, она замешкалась по дороге. Как можно было забыть, что именно сегодня ночью Праздник ловли светлячков!

Усталость после целого дня на болотах давала о себе знать, оседая влажной тяжестью на плечах, но сознание упрямо гнало тело назад, в деревню. Вчерашний день казался бесконечно далеким, воспоминания о том, что Эй уже неделю помогает плести сети для ловли, размывались в перламутровой дали. А ведь дядя Ревус окликнул её сам, когда она уже пересекала мостик через ров с водой:

– Не забудь, Руфина, сегодня вечером, по всем приметам начнется добрый лёт светляков! Прибегай домой пораньше!

– Да, дядя, конечно! Я помню…

«Конечно, ты помнишь! – ворчала себе под нос Руфина, чуть не бегом шлепая по сочащемуся влагой мху, – Конечно, ты успеешь… Если шею себе не свернешь…»

К счастью, солнце ещё не село за дальние деревья, когда она пересекла границу деревни. Поприветствовав старенького сторожа, который дежурил нынче у мостиков, она поспешила к своей хижине.

– Руфина, ну, где ты ходишь?! – притворно сурово накинулась на нее с порога тетя Ришка, которая зашла, чтобы помочь Эй донести сетки и сачки. – Праздник вот-вот начнется! Я понимаю, конечно, он каждый год начинается внезапно, как будто за болотами полмира вспыхнуло, но это не повод для тебя каждый же год опаздывать, словно ты не помнишь совсем ничего!

У тети Ришки властный характер, пронзительный голос и черные прямые волосы, такие густые, что когда она их обрезала пару лет назад, чтобы сплести общинные обереги в свой черёд, и завязала в пучок на макушке, они так и торчали вверх, как задорный маленький фонтан. Она умудрялась говорить и суетиться так много, что одна занимала пространства больше, чем пять более молчаливых человек. Руфина знала, что Эй побаивается ту за громогласность.

Ее дочери подражали матери во всём; особенно же хорошо им удавалось создавать шум, гам и бурную деятельность на почти пустом месте. С другой стороны, не было ничего лучше, если их силы всё-таки удавалось направить в полезное русло – например, заставить стирать бельё или, как сейчас, плести сети. Сетей было навязано огромное множество. Их раздали всем жителям деревни, особенно тем, кто был стар или чьи сети истлели с прошлого года, а новых сделать времени не было.

Поблескивая синими глазами, тетя Ришка продолжала наполнять собою их маленький домик, умудряясь одновременно заплетать косу Эй, добиваться от Ифа, чтобы он отвлекся от вырезания по очередной коряге и переоделся, и отчитывать только что вбежавшую Руфину за опоздание.

Жители деревни постепенно собирались на помосте в центре круга, образованного домами. Солнечный диск канул за край земли, синие тени взялись за руки и начали водить хоровод, а люди рассаживались на циновки, держа поблизости сети и клеточки для будущей добычи, и погружались в неспешную беседу. Дети с визгом носились где-то поодаль по мосткам, ловя сачками друг друга, мужчины степенно возжигали благовония в черных чашах из дымного стекла, женщины вполголоса шушукались, обсуждая погоду, предстоящую ярмарку и много ли нынче будет светлячков.

Небо совсем потемнело.

Площадь тускло освещали желтые фонарики у порогов и в руках ловцов, тоненькими иголочками лучей прокалывающие темноту. Народ притих, дети уже набегались, взрослые наговорились, смех и возгласы слышались всё реже.

Вдруг во внезапно наступившей тишине раздался общий восхищенный вздох: повсюду, насколько хватало взгляда, точками, брызгами, гирляндами – загорались желто-зеленые и оранжево-золотые огоньки. Они перемещались, смешивались потоками цветов, взмывали ввысь лентами и опускались на землю покрывалом. Светлячки проснулись! Они танцевали во тьме танец любви, рисуя узоры светом своих тел.

Бесчисленные маленькие искорки сияли, тихо шелестя прозрачными крылышками.

Жители деревни распахивали припасенные мисочки со сладким нектаром и пахучими цветками семилетника, которыми питались светлячки, чтобы те подлетами к ним на запах. Там их ждали мягкие сеточки, тонкие сачки и клеточки с едой и мелкими-мелкими дырочками для воздуха, исключающие возможность побега.

Светлячки охотно ловились руками, стаканчиками, сачками и тряпочками, садились на плечи и на стены домов, вились над головой и кружили друг с другом. Дети поменьше с восторженным визгом гонялись за живыми огоньками по мосткам, окружающим площадь. Дети постарше важно помогали родителям в важном деле поимки сияющих насекомых. Они все вместе растягивали и расправляли большую мелкоячеистую сеть и поднимали её вверх на шестах. Когда в её полукруглые бока надувались ветерком, и в их объятия влетало большое облако светлячков, полотно аккуратно тянули вниз, заворачивая края так, чтобы попавшиеся пленники не выскользнули все наружу. Светящийся шар оставляли висеть на палочках основы, которые не давали светлячкам повредить крылья и пушистые брюшки, а тем временем ловцы доставали новую сеть.