Роман Суржиков - Лишь одна Звезда. Том II

Джейн очень долго тасует карты. Теперь уже никому не до шуток. Она берется за кубок и сдвигает колоду.

– Я тоже, – говорит Иона. Тонкими пальцами гладит карты, аккуратно снимает половину колоды.

– И я.

Держась за кубок, сдвигаю карты. Они кажутся горячими, а кубок – ледяным. На нем полоска Иониной крови.

Джейн вынимает первую карту с такой бережностью, словно это вексель на десять тысяч. Вторую. Третью. Ловлю себя на том, что уже не сижу, а стою, нависаю над меловым рисунком. Четвертая карта ложится в кольцо, и Джейн открывает все четыре.

Завязка – туз пик. Помощь – валет треф. Помеха – дама червей. Развязка – бубновая четверка.

Прежде, чем Иона и Джейн открывают рты, я говорю:

– Вы давеча хотели понять, как я мыслю. Позвольте, леди Иона, я покажу вам.

– Прошу.

– Туз пик, миледи, – это Эрвин София. Черный – цвет кайров, а туз – та самоуверенность, с которой ваш брат пошел против сильнейшего врага. Валет треф – это лорд Крейг Нортвуд, коего вы обратили в союзника. Эрвин уповает на его помощь, но она будет слаба: валет – не король, согласитесь. Карта помехи – дама червей – конечно, это Светлая Агата. Вы не ожидали увидеть ее на этой позиции? Именно в неожиданности и состоит значение. Адриан атакует Эрвина внезапно. Какова бы ни была агатовская прозорливость, Эрвин не сможет предсказать удар. Наконец, развязка дела – четверка. Бубны изображены на карте квадратом, и это означает окружение со всех четырех сторон. Эрвин будет окружен искровиками Короны, одетыми в мундиры цвета бубновой масти, и силами Альмеры – Красной Земли.

Наступает тишина. Джейн меняется в лице, но она мне безразлична. Северная Принцесса, как ты среагируешь? Любишь игры в откровенность, как твой муж? А что скажешь об откровенности без игр?

Иона говорит:

– Красота честности. Благодарю вас, миледи.

И протягивает мне кубок.

– Только я хочу, чтобы гадание было справедливым. Мы спросили о судьбе Эрвина – узнаем же и судьбу Адриана.

– С удовольствием, – говорю я и добавляю в чашу новые капли. То же самое делает Иона.

– Боги Луны и Звезды, силой крови Янмэй Милосердной вопрошаю вас: чем кончится война для Адриана Ингрид Элизабет?

– Силой крови Светлой Агаты присоединяюсь к вопросу.

Джейн берется за карты. Кажется, ее пальцы дрожат. Мы с Ионой следим за нею, склонившись над столом, голова к голове. Мелькает мысль: мне стоит благодарить Праматерей за Иону. Счастье, что именно она – мой враг. Все могло быть куда хуже.

Поочередно мы сдвигаем колоду, и Джейн раскладывает карты на позиции. Начало – бубновый туз, помощь – трефовый король, помеха – двойка червей. На место развязки ложится джокер. Впервые за вечер он показался на глаза.

– Вы позволите, леди Минерва?

– Конечно, леди Иона.

– Все начинается с бубнового туза: это император на троне, столь же самоуверенный, как мой брат. Он пытается установить надо всем миром власть: не королевскую, ограниченную законами, а тузовую – абсолютную. Ему содействует король треф: это и сила Короны, уже принадлежащая ему, и мощь Святого Вильгельма – первого короля Полариса и носителя Перстов. Сильнейшая помощь, ничего могущественней нет в подлунном мире. А помеха – всего лишь двойка. Такова, на самом деле, сила Эрвина в сравнении с могуществом Адриана. Вы ошибаетесь, если думаете, что я этого не понимаю. Но двойка червей – не двойка пик. Речь не о силе мечей. Если бы дело решалось только оружием, Эрвин был бы обречен. Но иногда ход истории меняют не клинки, а сердца. Благородство, храбрость, вера. Отчаянный удар крохотными силами. Выигрыш одним шансом против сотни. Адриан не сможет предусмотреть этого: ему просто не хватит наивности.

Иона снизила голос и окончила почти шепотом:

– Ну, а джокер… шут… Все знают, кто таков шут в традициях Династии Янмэй: человек, потерявший все.

Ноябрь 1774 г. от Сошествия

Военный лагерь северян в предместье Лабелина

Я служу в армии герцога Ориджина!

Мысль, на первый слух, звучная. Звонкая такая, парадная, с бронзовым отливом. Сама собою просится на язык словами, да с подходящим выражением лица: подбородок торчком, челюсть выпячена, взгляд прищуренный, надменный, поверх головы собеседника. Выйдет мощно, цельно, как удар в забрало:

– Джоакин Ив Ханна, меч герцога Ориджина.

Звучит!..

Бывших ополченцев Южного Пути, нынешних воинов Ориджина, с рассветом выгоняют в поля, покрытые хрустким инеем. Стройся!.. Одурелые спросонья, дрожащие на утреннем морозце бойцы сбиваются двадцатками, кое-как формируют ряды: семеро вширь, трое вглубь. Копья торчат в небо, острия выписывают восьмерки. Сержант из путевцев прохаживается вдоль шеренг, проверяя построение. Солдаты стоят, как могут: там брюхо вперед, там задница – назад. Кто-то, воткнув копье в землю, пытается отогреть ладони за пазухой.

– Сссскоты! – орет сержант. – Как стоите? Поровняться! Деррржи строй!

Солдаты кое-как подтягиваются – сообразно своим представлениям о прямой линии. Сержант проглядывает между рядами, бьет кого-то древком меж лопаток, другого – по пузу.

– Стоять прямо! Свиньи безрогие!

Сержанта зовут господин сержант Додж, он же – Рука. Это именно он поймал Джоакина в таверне на площади города Пикси и, помнится, обещал дать северянам хорошего пинка под их мерзлые задницы. Господина сержанта солдаты не боятся. Он громкий, но не злой. Орет и бранится для виду – служба требует. Но кроме Доджа есть кайр. Кайр молчит и на солдат не смотрит. Стоит подолгу неподвижно, потом пройдет пару шагов, снова стоит. Носит меч с очень простой крестовидной гардой. Кайру на все плевать: на холод, грязь, сержанта, солдат. На солдат – в особенности. Кайра боятся до дрожи в коленях. Говорят, он может зарубить солдата, если тот чихнет не вовремя. Кайра зовут кайр.

– К бою! – кричит сержант.

Солдаты вразнобой хватаются за копья, неуклюже опускают наизготовку. Кто-то получает по шлему.

– Отставить, овцы конопатые безмозглые! Все позабывали, скоты! А ну снова – к бою!..

Солдаты повторяют маневр – снова, снова… Сержант Рука Додж вопит, изрыгая облачка пара. Наконец, строй кое-как принимает боевое положение – щетинится по фронту жидкой гребенкой копий.

– Безрогие свиньи, – говорит сержант и косится на кайра. Тому плевать.

– Пожрать бы… – тихо бормочет кто-то в строю.

– Пасть закрой! – свирепеет Рука Додж. – В атаку!

Отряд, не сразу уразумев приказ, шагом трогается с места. Тут же начинается хаос. Правый фланг вырывается вперед, размахивая копьями почем зря. Левый шагает медленно, но усердно, держа острия на уровне груди. Задний ряд мешкает, но потом стремительно догоняет передние и наступает на пятки. Кто-то роняет копье, пытается подобрать, другой спотыкается о древко.