Ингвар Нинсон - Красная Книга

Легендарный колдун был столь искусен в бросках Гебо, что деньги в торговых операциях любого масштаба он платил только из уважения к Шестой Лоа. А на самом деле он мог просто звякнуть платёжной карточкой, бросить руну и брать, что хочет.

Дагз была столь хороша в его руках, что он видел в темноте на многие километры, мог всё рассказать о человеке, просто посмотрев ему в глаза, и даже мог диагностировать любую болезнь задолго до того, как она находила свою жертву. Таро не занимался этим только потому, что не хотел очереди страждущих, болезни которых он сможет увидеть, но не сможет исцелить.

Райд использовалась Таро постоянно – он всегда знал куда идти, и сколь бы ни была далека цель, светящаяся синяя ниточка вела к ней.

Исса в руках Тайрэна была столь сильна, что он мог ходить сквозь ревущее пламя и даже не вспотеть. Дыхание задерживал на гораздо больший срок, чем дельфины. За что его не любили многие морские млекопитающие, а рыбы и вовсе тихо ненавидели.

Руны Восьмой Лоа были практически недоступны легендарному колдуну. Он совсем не мог лечить с помощью Берк. Даже растения, которым нужно было только чуть разогнать оргон, чтобы они затягивали повреждения прямо на глазах, не поправлялись от прикосновений Тайрэна. Домашние цветы могли завянуть всего за несколько дней в обществе Таро. Аптекарский огород вымирал за неделю. Крупные деревья могли выдержать соседство какое-то время, но только если Таро не практиковал слишком много.

Лагу тоже не подчинялась Тайрэну, несмотря на всё его легендарное мастерство. Он просто не мог стать невидимым. Не мог стереть свой образ из мыслей других людей. Восприятие пустышек проявляло тут удивительную стойкость.

Даже сам Таро Тайрэн не мог затмить собственное сияние.

Это тоже всегда подавалось им с особым апломбом. Как очередное свидетельство его силы, а не слабости. Как показатель размера строчек, что он оставлял в Мактубе. Мол, такое и не скроешь даже.

Руны сказочника Инка были родными для Тайрэна. Он так сжился с Эйвс, что звери слушали его уже безо всякого колдовства. Ему не нужна была ни узда для лошади, ни поводок для собаки, ни записка для почтовой птицы.

Таро так хорошо орудовал Мадр, что его нельзя было обмануть. А любой, о ком он напряженно думал, сам спешил к нему навстречу. Речь шла не об обычном радиусе такого зова, сравнимого с броском камня – расстояние исчислялось десятками километров.

Легендарный колдун не пользовался ключами. Все замки, даже и металлические, он открывал руной Инги. Ею же отмыкал уста и иные входы-выходы. Инги открывала и пути между мирами. Так что если кто и путешествовал сквозь порталы, то это легендарный Таро Тайрэн.

У Десятой Лоа Ишты была и ещё одна руна – Ярра. Эта руна позволяла замедлить внутреннее время. Иными словами, ускорить собственное восприятие.

Таро был столь искусен в управлении этой руной, что перед любым ответом имел целый час на размышление. Он мог проводить во внутренних практиках целые дни, пока во внешнем мире – записанном в Мактуб – проходили считанные часы.

Таро так мастерски управлялся с рунами Сурта, Одиннадцатого Лоа, что не носил при себе огнива. Светильники он зажигал руной Кано, а тушил пламя меткими бросками Хага.

Рунами Шахор Тайрэн владел с таким совершенством, что мог защититься от пущенной в него стрелы, выставив щит Одал. Мог даже не мокнуть под дождём, используя Одал в качестве зонта. Поставленные им межевые знаки будут различимы колдунами ещё триста лет.

Мог призывать духов бросками Перт.

Мог убивать пустышек, только начертав на них эту руну.

Мог, мог, мог… Из бесконечных легенд, которыми Таро Тайрэн окружал сам себя, следовало, что он был всесилен.

– И вы знаете, милорд, книги забиты подобной галиматьёй о величии легендарного Таро Тайрэна. Половина написана на заказ. Половину, милорд, вы самолично написали. Судя по многочисленным свидетельствам, и металл не становился преградой для вашего Сейда. Многие заклинания, и это я сам лично наблюдал, вы творили в перстнях.

Нинсон уже слышал про металл от Тульпы.

Это, похоже, было правдой. Хотя и верилось в такое с трудом. Но Таро Тайрэн действительно был одним из нескольких колдунов, что ладили с металлом.

Это же объясняло и благосклонность к нему Лоа.

Тех колдунов, которые хоть как-то могли взаимодействовать с металлом, привечали на самом высоком уровне. Так как только они могли быть пилотами. Только их глаза принимали в уплату за мудрость железной плоти. Только на их прикосновения отзывались живые доспехи.

Ингвар был на грани.

Тульпа прекрасно это видела.

Раны оказались несерьёзными. Но выглядели страшно.

А он был не воин, не был привычен к боли. Учитывая обстоятельства, неплохо держался. Тульпе было даже жаль, что она не может его за это похвалить, но она понимала, что Великана расслабится и начнёт расклеиваться.

Ей было жаль, что всё так получается с подобными ребятами.

В задумчивости Тульпа положила свободную руку на голову своему подопечному и принялась гладить. Густые длинные волосы спутались колтуном и склеились от крови. Справиться без щётки и мыла невозможно. Так что она скорее не расчесывала, а трепала спутанную звериную гриву.

– Вот так. Вот так. Вот так.

Лево – вот, право – так, лево – вот, право – так. Женщина покачивала огромную голову великана, как люльку. Как колыбель для спутанных мыслей под пологом спутанных волос.

Размеренной бессмыслицей – вот – так – вот – так она баюкала и усыпляла его. Простыми, но действенными женскими чарами, спокойным принятием, голосом, полным заботы.

В незатейливом сердечном ритме – тук-тук, тук-тук – он находил передышку от мыслей и сомнений. Он просто был.

– Тульпа?

– А?

– Зачем ты всё это делаешь?

Рука замерла. Женщина сглотнула горький комок. Промолчала.

Ингвар спросил ещё раз:

– Зачем ты всё исписала бессмысленными наборами рун?

Поняв вопрос, она с облегчением выдохнула:

– Расскажу, когда немного придёшь в себя. Наше сегодняшнее занятие самое трудное. Сейчас надо будет принять немножко лекарства. Хорошо?

– Хорошо, – вяло согласился Ингвар.

– На. Жирок Кинка.

Тульпа достала крынку с салатовым варевом, в котором плавали кусочки мелко покрошенной зелени. По камере разлился густой запах укропа. Ингвар с сомнением посмотрел на жидкость. Потом на Тульпу.

– Это барсучий жир со всякими хитрыми травками. Его нужно выпить, ну, или съесть. Он густой, как кисель. С хлебом было бы лучше. Но хлеба я что-то не вижу. Это странно, у тебя же в камере должна быть краюха. Ты достаточно долго не ел, чтобы твоё тело не отторгло эту штуку. Просто поверь, что это нужно и…