Сергей Чижиков - Тайны стихий. Часть первая

– Нет, он не успел меня догнать, – сообщила Анна. – Я просто рухнула, сама не знаю как, я даже не думала, что настолько уже вымотана.

Осина пристально посмотрела на Анну. С чего бы это? Но в этот момент объявился один из сторожей. У него были аж три миски разом, поставленные друг на друга. Миски были с крышками, сделанные из светло-серого, незнакомого металла и имели клеймо одного из заводов Георга, сверху на каждой. Сперва парень хотел просунуть миски сквозь решетку, но они не пролазили ни вместе, ни по одной.

– А как она будет есть, ты подумал? – спросил Лемов, указывая на Анну.

– Ладно, сейчас сообразим, – он поставил миски на землю и снова ушел. Пахло очень даже аппетитно, никак перловая каша. Анна всем естеством почувствовала, как же сильно она проголодалась. Прежние утверждения по поводу охоты и попрошайничества были уже не так тверды. Она поняла, что и не голодала толком, ни разу в своей жизни.

– Анна, – позвала Осина. – Тебе нужно кое-что п…попробовать.

– Кашу? – уточнил Лемов.

– Не кашу! – пихнула его Осина. – Силу!

– Да, как насчет того, чтобы погнуть решетки и сбежать? – съехидничал Лемов.

– Анна, ты п…пользовалась силой! – гнула свое Осина. – Ты должна накопить ее н…немного. Потом вызови и попробуем сбежать!

– Силу?! Ты издеваешься надо мной? Какая сила? – Анна не могла понять чего же Осина от нее хочет.

– Не глупи! Твоя стихия – свет. Ты звала с…свет? Если да, то он п…приходил, но п…первый раз ты не выдержала. Нужно п…попробовать еще.

– Свет…– шепнула Анна.

Да, ее стихия – это свет. Так они выяснили, судя по символам из книг. Но Анна никогда не воспринимала это всерьез. А если это не всерьез, тогда за что казнили тех людей, почему она сама бежит через дебри в другие дебри? Она привыкла воспринимать это как бесполезное, тяготящее проклятие. Но что если была и польза?

Снова пришел сторож. Он открыл замок ключом, вошел в камеру, с помощью металлического крючка подцепил веревку в нужном месте и развязал узлы Анны. После этого он поставил миски в камеру и снова запер ее. Сопротивляться было бессмысленно, рассудила Анна. Просто так им не справиться с этими людьми, но если Осина права, то способ был. Нужно набраться сил, пока же она еще чувствовала слабость.

– У каждого человека есть стихия, – потихоньку говорила Осина. – Так философствовал Абу-Аль-Инзарек в своей книге. Он был п…первым, кто изучал хранительство. В н…нашей эпохе. Даже если человек не хранитель, он все равно с…склоняется к той или иной стихии. Какая твоя стихия, Лемов?

– Суп с фрикадельками, – ответил Лемов. Он уже какое-то время пытался поспать, однако сделать это в такой тесной камере было затруднительно.

– А я вот д…думаю над своей, – продолжала мысль Осина. – Думаю, металл бы мне п…подошел. Металл – красивая стихия. Или вот дух. Стихия, н…наделяющая живое самосознанием.

– Для рыжих есть только одна стихия – это огонь, – комментировал Лемов.

– Нет, – решительно покачала головой Осина. – Может это и п…п…предубеждение, но это очень жестокая стихия. Мне не н…нравится огонь.

– Не нравится ей… как насчет природы? Вырастила бы нам покушать чего, – Лемов пустился в свой стиль философии. – От томатного сока я бы сейчас не отказался.

– Ты очень большой д…дурак, Лемов. Степень, в которой ты д…

– Ну, хватит уже, пожалуйста! – взмолилась Анна.

– Прости.

Уже темнело. Никто так и не пришел, чтобы забрать их куда-то еще. Ужин тоже состоял из каши, но сытным он не был. Анна чувствовала не только голод, но и подобие отчаянья, хотя и не сильного. В темноте призвать свет, скорее всего, не получится, если это вообще возможно. Вот уже несколько часов она сидела, пытаясь заглянуть внутрь своего духа, если пользоваться словами Осины. Эти попытки были небезуспешны: внутреннее ощущение силы, какой-то ее емкости, усиливалось в ней. Сначала это чувство было ускользающим и казалось надуманным, но затем она поняла, что оно реально.

Теперь она ощущала присутствие в ней некой силы, за неимением лучшего слова, и это чувство было таким же реальным, как вкус, зрение или слух. Отныне Анна была уверена, что сила копится в ней постоянно, как бы заполняя ее душу, капля за каплей. Она продолжала копиться даже теперь, когда опускалась темнота и появлялись звезды. Свет есть даже ночью! Луны не видно, но раз есть хоть какой-то свет, то нужно продолжать.

Сторожа совершенно не позаботились о ночлеге своих пленных. Камера не предусматривала ночлег совсем, здесь можно было только сидеть, но не лежать. А при такой загруженности, в три человека, уже и сидеть было крайне неудобно. Руки и ноги затекали, болела спина, не было возможности повернуться набок, и потому начинало ныть все тело. Лемов нашел позу с поджатыми под себя ногами, что позволило Анне, на какое-то время, устроится каплю удобнее, но через час ногу Лемова свело судорогой и все вернулось, как было, только теперь он еще постанывал и пытался растереть ногу, в такой-то тесноте. Осина всем телом навалилась на стенку камеры и даже смогла подремать, но вскоре проснулась с сильной головной болью.

Анна тоже не смогла бы нормально спать в этом месте. Из-за того, что скамейка была поставлена немного наискосок, Анна упиралась ногами в дверь камеры, находясь, таким образом, в полулежащем положении, а подушкой ей служил угол, где сходились решетки. Но хотя сон и не был в ее планах, сосредоточится при таком подходе тоже было нелегко. Она старалась насколько могла, не понимая в точности, что именно нужно делать.

Анна пыталась звать свет самыми разными способами. Вспомнив, что невольно звала на помощь солнце, Анна попробовала сделать это еще раз, только вот солнца сейчас нет, а звездное небо на зов не откликнулось. Она пыталась звать уютный свет, что шел из дома сторожей. Там горели лампы, таким манящим, теплым светом, будто обещая простор и покой, какого никто еще не знал, и Анна ненадолго забыла обо всем на свете, просто глядя на него. Свет в окнах погас довольно скоро. Спать лег только один из сторожей, – это Анна знала наверняка – второй ушел в дозор, они все слышали их вечерний разговор. Третий же сторож так и не вернулся, пока что. Момент для побега мог быть близок к идеальному, Лемов даже шепотом помечтал, что они могут украсть запасы сторожей и сбежать с ними. Но чтобы так получилось, нужно сперва открыть замок, не разбудив спящего сторожа. Пусть даже они разбудили бы его, один сторож не трое, особенно если он не ожидает нападения.

Ночь тянулась медленно. Пару раз Анна разочаровывалась в своих попытках. Возможно, лучшим решением был бы отдых, так она могла набраться не только духовных, но и физических сил. Шанс мог представиться и позднее. С другой стороны, если их отведут в один из пограничных фортов, сбежать оттуда будет в несколько раз сложнее. Но Анна все равно не представляла, что делает, правильно ли она это делает и даже чего в итоге планирует добиться. Даже если свет удастся вызвать, то как им пользоваться было непонятно, а как можно напасть на живых людей с помощью этого света, когда потребуется, тем более. Пытаясь медитировать, как подсказывала ей Осина, Анна просто провалилась в тревожную дрему, а потом проснулась в ужасе.