Алина Рейнгард - Бес, смерть и я

Госпожа Маргарита умерла раньше твоего учителя – моего отца. Госпожа Маргарита просто устала жить. Около десяти лет назад она сказала: Свенья, ты взрослая ведьма уже, всё можешь, всё умеешь. Ведьмы, так и знай, не умирают, просто оставляют тело. Не хочу умереть совсем уж старой, уйду. Дом тебе остаётся, всё здесь – твоё, ты в своё время очень мне деньгами помогла, как раз нужно было. Денег, в свою очередь, прости, не оставляю, но зато вся моя клиентура – твоя. Выпила что-то – и ушла. Мне её даже хоронить не пришлось – Маргарита Тод была достаточно умная женщина, чтобы заранее договориться с кем-то из знакомых мародёров, что тело её унесут и сожгут в полнолуние. Мародёрам она часто бесплатно помогала. Зарабатывали мы в основном на хуторских и на чёрном рынке. Да, после того, как из-за своих прогулок на чёрный рынок я потеряла дом и отца, мне самой приходилось на нём торговать… Сейчас таким уже не занимаюсь – всё через перекупщиков. У меня свои отношения с мародёрами – в то время как госпожа Маргарита им разве что помогала, я – за часть прибыли – сдаю им комнату и хожу на опасные вылазки к нечисти. Ведьма в бою – лучше, чем ведьмины зелья с собой…

Ничего себе. То есть я попал не просто к ведьме, но, считай, к профессиональному мародёру. Да, Берониан умеет устроить сюрприз. С минуту молчу. Думаю.

– Расскажи теперь о себе, – просит Свенья. – Ну есть же что-нибудь, о чём я ещё не догадалась? У тебя было трудное детство, потом тебя забрал учиться мой папа – а дальше? Что произошло, кроме того, что тебя оставила девушка… или даже невеста? Боль утраты я чую, а дальше разобраться у меня не слишком получается.

Рассказываю всё: и про Берониана и его эльфийское происхождение, и про нечестность Эжена, и о том, как дома мне держит зажжённой свечу верный Фальян.

– Я ведь любил её, – всё ещё поражаюсь истории с Мерианой. – Свенья… твоя история ужасна, но она понятна, у тебя с отцом всегда были кристально ясные отношения, так ведь? А Мериана… она всегда, ну вот просто всегда давала понять, что всё хорошо, что она меня любит. Когда я впервые пригласил её на свидание – прогуляться вдоль леса, а потом перекусить в трактире у Виты, там отлично кормят, – она смотрела на меня такими восторженными глазами! Когда я попросил её руки у кузнеца-ювелира – плакала, правда ведь, плакала!..

Свенья вздыхает:

– Ты мог оказаться единственным смельчаком, кто открыто обратил внимание на столь юную девушку без критики церкви. Ты же не ходил на все церковные события так часто, как и я? А в моё время священники говорили уверенно: девушка, которая не закончила ещё своё обучение, недоступна и далека. Только не уважающий себя мужчина попросит её руки – нет, на девушку нужно смотреть издали, а звать замуж лишь тогда, когда родители объявят, что дочка у них на выданье…

– Что за бред? – я был искренне потрясён. – Я же вырос в столице. У меня папа сделал предложение маме, когда она ещё в школе училась – в столице у нас вообще, если знаешь, частные уроки только одни богачи берут, и у мальчиков, и у девочек есть школы. Познакомились на межшкольных танцах, сдружились…

– На межшкольных танцах, – уточняет Свенья. – Да чтобы в нашем городке речь шла о каких-то межшкольных танцах! На балы девушка начинает ходить, только когда закончила обучение, – тогда и выбирает себе жениха. В столице, дорогой мой Леокаст, даже женщина аптекарем быть может, папа рассказывал. Не то чтобы это было так же обычно, как мужчина-аптекарь, но никто её за это не проклянёт. Жизнь человека, милый мой, определяет не церковь, не единая система. Жизнь человека определяют нравы. И очень жаль, что ты, перебравшись из столицы совсем, заметим, юным, не понял, что нравы вокруг тебя ещё какие местечковые.

Молчу. Это мне в голову и правда не приходило. Учитель мой всегда был таким, как я привык… Подаю голос – сообщаю об этом Свенье.

– Ну так сколько он по столицам ездил, искал оккультные книжки и общался со всякими-разными, – она горько смеётся. – На нашем чёрном рынке таких книг, как у него в библиотеке были, не достать. Это разве что по ведьминскому искусству… Ты знаешь, ведьминскими зельями, мне говорили, в столице и мужчины-аптекари иногда занимаются. Надо будет тебя подучить, хочешь?

– Чтобы шрамы потом были на лице? – смеюсь.

– Шрамы бывают только от некоторых зелий, – она гладит меня по голове. – От таких сильных, что тебе о них и знать не надо. А вот более простым позаниматься – стоит. Тебе же как-то имеет смысл поучиться новым практикам – чтобы, когда вернёшься в город, передать ученику? Твой Фальян, вроде бы, и правда талантливый, но этот бред с листьями граморника… – Свенья вздыхает и брезгливо морщится. Сразу видно: всё-таки она наполовину аристократка. Может, среди знати и не росла, но… такое передаётся.

– Ладно, – жму ей руку. – Я согласен. Я на всё согласен. Если, конечно, у тебя есть где жить, и ты пустишь к себе в том числе и моего призрака.

– Ага, – улыбается, – я чердак не сдаю никогда. У меня жилая общая комната внизу, вторая комната – для мародёров, а на чердаке куча места. Я там сплю, работаю – и тебе местечко найдётся, там есть второй диванчик. Не королевская кровать, конечно, но, думаю, тебя в подобных обстоятельствах всё устроит.

Да уж. В текущих условиях мне бы артефактов нужных набрать – и домой вернуться. А этим лучше заниматься в хорошей компании.

– Представлю тебя ребятам как оккультиста, который с нечистью справится лучше меня. – Тут Свенья абсолютно права, уж не знаю, как она этих гадов задерживает, но мне заклинаний на древних языках, как оказалось, вполне достаточно. – Скажу, что с меня зелья, с тебя – боевые заклятия и наводки, где что искать. Наверняка ведь кроме нужных тебе артефактов в таких местах есть и что-то ещё.

Наверняка.

Всё-таки молодец Берониан, привёл меня куда надо. Можно считать, к сестре. А как ещё назвать дочь моего учителя?..

– Сейчас у меня живут двое, – рассказывает новообретённая сестрёнка. – Братья. Сложные личности. Да сам всё узнаешь.

Да, мародёры – как правило, сложные личности.

Я порой и сам появлялся на чёрном рынке – тот факт, что аптекари часто туда захаживают, известен и церковникам, и властям. Всё-таки далеко не все ингредиенты можно вовремя собрать. Когда тебе срочно нужна травка, которую можно добыть исключительно в полнолуние, а твои запасы исчерпались, любой обеспеченный клиент мгновенно выложит деньги на экстренную покупку у нелегалов. И видел я там очень разных торговцев.

Встречаются молодые ведьмочки, конечно. Те, которые в ученицах у более матёрых. Кстати, не очень понятно, почему у Свеньи ученицы нет… С другой стороны, когда сдаёшь комнату мародёрам, не стоит, наверное, пускать в дом юную девушку, у которой даже лицо ещё не обезображено. Мало ли на кого нарвёшься. Ведьмочки бывают двух видов: те, которые очень стесняются, прячут лицо (непонятно – то ли от приставаний хотят уберечься, то ли просто, чтобы не узнали) в капюшон или в шарфик, говорят тихонько. И те, кто пришёл на чёрный рынок практически с вызовом – наверное, такой была Свенья. Я обычно подходил за товаром, если нужно было что-то из ингредиентов для снадобий, именно к таком девчушкам – бойким, задорным, для которых нет ничего невозможного, и если на всём рынке не найдётся нужного тебе товара, могут запросто поспорить на деньги, что до завтра нужную вещь найдут. В общем-то, получается не спор на деньги, а заказ с доплатой… но игра всегда весёлая штука, особенно когда играешь с юной девушкой. Такие ведьмочки мне очень нравились.