Сергей Иванов - Обходной путь героя

– Еще бы, – проворчал Светлан. – Теперь его ждет такая ломка!.. И неизвестно, вылечится ли. А если Зодиар опять за него примется? Ведь мы лишь подранили колдуна.

Покосившись на магистра, никак не желающего затихнуть и уже призывавшего на головы всех, кого мог узреть со своего возвышения, молнии и прочие катаклизмы, он усмехнулся:

– За что и не люблю церковников: умеют лишь поучать да обличать. А вот истинного милосердия от них не дождешься.

– Хотя б для разнообразия сказал что-то умное, – фыркнула Мишка. – Ведь сплошная дурь.

– Ты о ком?

– Ну не о тебе же!..

В отличие от Изабель, избытком дочерней почтительности она явно не страдала – возможно, даже считала, что с отцов спрос больше. Хотя тут сколько его ни убавляй… Вот времена! Десять веков спустя таких же ревнителей морали, главным аргументом избравших нож, будут отлавливать по подворотням, дабы изолировать понадежней, а здесь они – на коне.

– Меня всегда изумляли люди, напрочь лишенные сочувствия, – сказал Светлан. – Сами-то они не любят боли, но причиняют ее не колеблясь. Это или разновидность дебилизма, или какой-то врожденный дефект.

– Дефект, ну да! – хмыкнула ведьма. – Которым страдают едва не все. Скорей это норма.

– Ну, не преувеличивай. Когда это встает недорого, многие готовы проявить жалость… или даже помочь.

– Так задарма чего ж не порадеть? А еще лучше быть добреньким за чужой счет.

– Но ведь Людвигу не грозит даже это, – заметил богатырь. – Ты можешь представить его в роли доброхота?

Мишка лишь хмыкнула – тут даже ее воображение буксовало.

– И однако какому-то богу он служит, – продолжил Светлан. – И сейчас, кажись, обращается к нему. Правда, магистр сильно преувеличивает его возможности. Если бы тот мог сам карать диссидентов, зачем бы ему требовались слуги? Все, что у него есть, этот бог получает от верующих, а созвучных себе даже наделяет силой, помогая взобраться наверх.

– Еще это называют харизмой, – прибавила Мишка. – А уж когда такой тип прорвется к власти, то прямо фонтанирует! И тут же со всех сторон сбегаются язычники… в смысле, языкатые… готовые лизать его в разные места.

– Господи, девочка!..

– Что, разве не так?

– Да я не против сути. Но почему не облечь ее в иную форму?

– Скажи спасибо, что не матерюсь, – проворчала кроха. – Щажу твою старческую хилость.

– И эту пакость впитала, ишь, – покачал он головой. – А не боишься, что для хорошего не останется места?

– Да будто этого «хорошего» так много!

– А-а, детский максимализм. Уместно, уместно…

– Младенческий, – буркнула Мишка. – Во, – сказала она затем. – К тебе опять… этот… перламутр.

– Парламентер, – с улыбкой поправила Анна, вполне понимая, что ведьма дурачится.

В самом деле, от горстки выживших монахов к ним направлялся д'Адуи, успевший восстановить свой щегольский вид и светясь свежевымытыми латами.

– Да, с ним не мешает потолковать, – кивнул богатырь. – Уж он может многое рассказать.

– Еще бы, – поддержала Мишка. – Ну такой мастер заливать!..

А белянка лишь засмеялась, не скрывая, что в такой компании ей комфортно.

Приблизившись, приор поклонился.

– Садись, чего ты, – пригласил Светлан. – Будь проще – ты же монах.

И кивком указал на камень, вполне подходящий для замены табурета.

Опустившись на него, гость сказал:

– Хотелось бы знать, монсеньор, что вы намерены сотворить со мной и моими подчиненными. По-видимому, теперь это целиком ваша компетенция.

– М-да, – вздохнул богатырь. – Наконец и я могу что-то решать. Вправду, дружок, мне жаль, что погибло столько твоих.

– Будем считать, что здесь за вас распорядился Бог, – вежливо улыбнулся д'Адуи.

– Или сатана, – ввернула ведьма. – Что скорее.

– А насчет того, что делать с вами… – Светлан пожал плечами. – Ну, наверно, я должен доставить вашу команду в Эльдинг и… э-э… сдать кому положено. Нет?

– Предпочитаю быть именно вашим пленником, – заявил приор. – В вопросах чести я полагаюсь больше на вас, чем даже на нашего короля.

– Это не честь, милый мой, это – гуманность… Кстати, с чего такое доверие?

– Видите ли, у Ордена отличные осведомители, – тонко улыбнулся д'Адуи.

– А также длинные руки? Но лучше б вы бегали пошустрей, раз решили связаться с Дьяволом… Слушай, а как пленник ты не обязан делиться со мной сведениями?

– Моя жизнь и мои доспехи принадлежат вам, монсеньор. Что до остального – тут нужна добрая воля.

– И как у нас с ней?

– Я готов помогать, но… А что, собственно, вас интересует?

– Хочу знать, что станет с Орденом после того, как изъяли его главных боссов.

– Есть еще капитул, – напомнил приор. – Теперь власть перешла к нему.

– И каков там настрой?

– Ну, это довольно рыхлое образование – иного бы Людвиг не потерпел. И как оно поведет себя ныне…

– Возможны варианты, да?

– Именно. Тех, кто поддерживает нынешнюю политику Ордена и кто ее не одобряет, в капитуле примерно поровну – вопрос в том, кто возобладает.

– А как насчет тебя? – спросил Светлан. – Ты-то – на чьей стороне?

– Сейчас или был?

– Э-э… был.

– Вообще я держался в стороне от этих проблем. Мое дело – следить за тем, чтобы в Ордене все нормально крутилось.

– Администратор, значит. И что, Людвиг тебя ценил?

– Полагаю, в противном случае я бы не стал приором.

– Не боялся, что подсидишь?

– Я… очень старался убедить Великого Магистра в обратном.

– И так увлекся этим, что проглядел пропасть, в которую разогнался ваш вожачок? Ты ж не дурак – в отличие от него.

– Видите ли… монсеньор… когда затрачено столько времени и сил, дабы преуспеть, весьма трудно признать, что старался впустую. Тут уж надеешься до последнего, цепляешься и за соломину.

– М-да? Ну не знаю, не знаю… В любом случае, поздно ломать копья – решили за тебя. Эту свою роль ты уже отыграл.

– Пожалуй. И, как ни странно, чувствую облегчение.

– Облегчился, ага, – проворчал богатырь. – Ладно, давай о плохом.

– О чем же, монсеньор?

– О вашем боге – чтоб его черти забрали!.. Людвиг оказался ему плохим пособником, ибо слишком себялюбив. Поэтому магистра увело в сторону от генеральной линии, и лишился он, стало быть, благодати – вместе с постом и свободой. Дьявола вызывать – слыханное ли дело? Но до недавнего времени меченосцы пребывали в первых рядах воинствующих ревнителей веры, причем слыли среди них самыми непримиримыми. А значит, харизмой и своей поддержкой ваш бог наделит кого-то из орденской макушки – того, кто реально претендует на главное кресло и при этом фанатик до мозга костей. Найдется в капитуле такой?

– Аббат Дори, – ответил приор после секундной заминки. – Этот никого не пощадит – во славу бога опустошит целые страны, истребит любой народ.