Елена Ермакова - Степное проклятье

Элина так глубоко задумалась, что вздрогнула, услышав стук отодвигаемых стульев. Завтрак был окончен, и движение за столом прервало ход её мыслей и воспоминаний.

Она подняла глаза, и неожиданно её взгляд столкнулся со взглядом священника бога вечности. Обычно тот сидел за завтраком в надвинутом на глаза капюшоне, но на этот раз капюшон был откинут. Голова священника была выбрита, лицо можно было бы назвать приятным, если бы не пристальный взгляд в упор, который он не спешил отвести. Она уже несколько раз за последний год замечала такой его взгляд, и всегда ей становилось от него не по себе. В этом светло-сером пронзительном взгляде была холодная отрешенность, с налетом чего-то похожего на любопытство. И еще ее всегда поражал странный бледно-желтый цвет кожи священников, какой-то неестественный, словно их кожа не была настоящей.

На шее священника висел крупный синий камень, и Элина вспомнила обещание, которое она дала домовику: раздобыть ему такой камень. Видимо, ее взгляд задержался на камне дольше обычного, потому что священник вдруг сказал, —Я вижу тебе нравится мой камень, королева. Я хочу тебе его подарить. Возьми.

Он быстро снял камень с шеи и протянул его ей. Она хотела отказаться, но потом взяла камень, кивнув священнику. Выйдя из столовой и завернув по коридору за угол, она сорвала камень с шеи и сунула его в карман платья. Ну что ж, обещанный камень для домовика был у нее в руках.

Глава 5 КАМЕНЬ

– Молодец, что сняла камень с шеи, – воскликнула девочка с темно-русыми волосами, от волнения схватив светловолосую за руку.

Отдав камень Леонарду, Элина пришла в спальню дочери и в изнеможении уснула рядом с девочкой. Ей нужно было выспаться после бессонной ночи перед встречей с валгалианином. Проснувшись через несколько часов, она навестила Томана, забрала с кухни ужин в спальню дочери и попыталась разбудить девочку, чтобы покормить. Ива только сонно отталкивала её руку, поэтому она оставила её в покое. Она ждала домовика, и когда солнце окончательно село за горизонт, Леонард тихо постучал в дверь.

Войдя, он осторожно посадил куклу Ивы, которую брал утром, на полку, потрогал лоб девочки и сел в кресло рядом с кроватью. Он выглядел озабоченным.

– Я боюсь за тебя, Элина. Тебе придется идти довольно долго одной в темноте. Я не могу тебя отпустить одну, – начал Леонард.

– Не волнуйся, – успокоила его Элина. – Костер стража прекрасно видно, я не заблужусь. А ты мне нужен в этой комнате, с Ивой.

Ей не хотелось объяснять, чего именно она боялась. Сама мысль о том, что ночное безумие может снова овладеть девочкой, пугала ее настолько, что она не могла облечь ее в слова. Домовик кивнул, давая понять, что он сделает, как она просит. Однако, выражение его лица оставалось хмурым и озабоченным.

Идти через степь в длинном теплом плаще было неудобно, потому что полы плаща задевали кусты полыни и колючие кусты чертополоха. Ночные шорохи пугали Элину. Ей вспомнились рассказы о чудовищах леса, которые для местных жителей были отнюдь не сказками. Самый страшный рассказ был о том, как лет двадцать тому назад, весной, – многие жители замка прекрасно помнили то время – на замок напали вампиры, напали тогда, когда никто не ждал от Черного Леса никаких каверз.

– Облепили все башни и стены замка, что твои шершни, – рассказывал ей как-то старый конюший. – Мы все попрятались, кто где мог. Выходить нельзя было – смерть. Пустят отравленное жало, и конец тебе. Потом улетели, также как прилетели – вмиг. На стада напали, нас-то им высидеть не удалось.

Она тогда все хотела выпытать у конюшего, как вампиры выглядят.

– Мохнатые, быстрые очень. А так – кто их знает, как выглядят. Смотреть-то мы боялись. Чудовища, они и есть чудовища. Засмотришься – и конец тебе.

Вот и все, что она смогла вытянуть из него тогда.

Наконец, костер приблизился настолько, что ей была уже видна высокая, широкоплечая фигура валгалианина, неподвижно стоящего у костра. Ей казалось, что в черноте степи её не было видно, но он приветственно поднял руку задолго до того, как она вступила в круг света.

Его лицо в свете костра было видно с четкостью: широкий нос, глубоко посаженные глаза, жесткие черные волосы, которые у всех валгалиан росли назад, как грива у лошадей или горных львов, широкая нижняя челюсть. По меркам степняков, почти что лицо зверя. Но улыбка на этом лице была приветливой и спокойной, что снова, как и утром, поразило ее. Она почувствовала, как её собственное лицо тоже расплывается в улыбке, а напряжение отступает.

– Я вижу, ты ждал меня, – сказала она вместо приветствия.

– Ждал, Элина, – ответил он лаконично.

Сердце Элины забилось сильнее, она взволнованно вздохнула. Откуда-то он уже узнал ее имя, а впрочем, она же сказала ему, что она королева замка, а это практически означало сообщить ему свое имя.

– Садись к костру, – предложил ей валгалианин и показал рукой на ствол дерева, который он расположил у костра так, чтобы на нем было удобно сидеть. Сам он сел на еще один ствол и подбросил веток в костер.

– А тебя как зовут? – спросила она, садясь у костра.

– Ксандр, —прозвучал ответ.

Имя было похоже на шуршание ветра в степи или шорох ящерицы в траве. Элина молчала, не зная, с чего начать.

Тогда она начал сам:

– Я хочу помочь тебе, потому что чувствую, что ты знаешь девочку-чудовище, и её судьба тебя беспокоит.

– Девочку-чудовище? – переспросила Элина со страхом в голосе.

– Значит, я не ошибся, ты её знаешь. Я назвал ее чудовищем, потому что она двигалась так, как могут только чудовища Черного Леса, быстро, так что я едва мог уследить за ней.

– Эта девочка – моя дочь, – сказала Элина упавшим голосом. Ксандр некоторое время молчал, и она поняла, что он её слова его поразили. Зачем она доверилась ему, совершенно незнакомому человеку? Как она могла поступить так опрометчиво?

Наконец, он заговорил снова:

– Элина, я не хотел говорить тебе всего, что знаю, но раз ты доверилась мне, я доверюсь тебе. Тем более, что именно за этим знанием ты и пришла.

Элина кивнула, не в силах скрыть вдруг охвативший её страх.

– Пожалуйста, не пугайся, но вот что я знаю о черных священниках: они подчиняются ловцам душ из другого мира. Ловцы душ захватывают человеческие тела, используя голубые камни. Души ловцов находятся в камнях, это их временные вместилища. Поселившись в человеке, они меняют его, медленно убивая или же наделяя странными свойствами. Я знаю это от человека с гор, который приходил в наш поселок сегодня. Ловцы душ выбрались из пещеры в горах, в которую были заточены раньше, подчинив себе несколько человек с гор, а потом зараза расползлась по степи. Ловцам душ нужны человеческие тела, потому что свои они потеряли, когда разрушился мир, из которого они пришли.