Елена Ермакова - Степное проклятье

Впрочем, ей нужно было спешить. Вернувшись в замок, она бросилась в библиотеку, стараясь быть как можно более незаметной.

В библиотеке царил полумрак. Библиотека была ее любимым местом в замке. Просторное сводчатое помещение с узкими арками окон и широкими столами, предназначенными для занятий, обсуждений, рисования и составления карт. Всё, что так любили домовики и что они пытались привить своим соседям, степнякам и валгалианам.

Библиотека, как, собственно, и сам замок, были спланированы домовиками, которые пару столетий тому назад предприняли попытку наладить стабильный мир между всеми тремя народами, населяющими земли Валги. Они провели переговоры между вождями и королями степняков и валгалиан, наладили торговое сообщение между населенными пунктами, перестроили и перепланировали хаотичные поселения степняков и превратили их в чистые и просторные замки с проточной водой и сточными канавами, открыли библиотека и школы, а также снабдили замки лекарями и библиотекарями-учителями. Школы, однако, прижились только в Низинном Княжестве валгалиан. У степняков грамотными были только дети в королевских семьях, да и то не во всех.

Её взгляд скользнул сквозь узкое окно во двор. Двое солдат прошли под окном. Значит, скоро двор наполнится людьми, и ей нужно спешить, чтобы привести лекаря к дочери как можно быстрее, не привлекая излишнего внимания. Комната Леонарда примыкала к библиотеке и практически никогда не запиралась. Пройдя зал библиотеки, Элина тихо постучала в дверь. Скорее всего домовик все еще спал в этот ранний час. К её удивлению, дверь отворилась на стук сразу же. Домовик стоял на пороге комнаты, а за его спиной Элина заметила аккуратно застеленную постель, свечу на столе и целый ворох бумаг. Было такое ощущение, что он что-то писал в тот момент, когда она постучала в дверь его комнаты. Леонард, как всегда, улыбался, той безоблачно детской улыбкой, которая отличала всех домовиков. Как у всех его сородичей, большая часть его лица была покрыта короткой шерстью. На голове и подбородке шерсть была немного длиннее и напоминала волосы и бороду, но она никогда не отрастала больше определенной длины и не нуждалась в стрижке.

– С Ивой стряслась беда, – тихо и без всяких предисловий выпалила королева. – У нее вся нога в крови. Нужна твоя помощь, но, пожалуйста, давай всё сделаем как можно незаметнее.

Улыбка сбежала с лица Леонарда, он кивнул и схватил со стены кожаную лекарскую сумку, которая всегда была у него наготове. Через несколько минут, удачно избежав встречи с кем-либо во дворе и коридорах замка, они вбежали в комнату девочки.

Она спала все тем же глубоким беспробудным сном, как и тогда, когда Элина пыталась ее разбудить, чтобы перевязать ногу. Кровь на одеяле и полотенце уже начала подсыхать, когда Элина разворачивала ногу. Ногу пришлось приподнять, а девочка так и не просыпалась. Наконец, она сняла с ноги полотенце и выронила его от удивления. Нога была вся в засыхающей крови, но раны больше не было. От колена до лодыжки вился тонкий красный шрам, но он даже не кровоточил. Элина подняла изумленные глаза на Леонарда.

Домовик дотронулся до шрама и кивнул, – Я уже видел такое. Пойдем в библиотеку. Я должен тебе кое-что рассказать. А ты мне расскажешь, что за беда с ней стряслась ночью. Она будет спать еще какое-то время, а потом будет плохо помнить, что с ней случилось. Давай поспешим.

Он поднял спящую девочку, чтобы Элина сменила постельное белье, потом осторожно положил ее и накрыл одеялом. Ребенок даже не проснулся. Элина спрятала окровавленное белье под кровать. Ночью она сожжет его в камине. Пока она прятала бельё, домовик подошел к полке у стены, на которой были аккуратно рассажены Ивины куклы. Он взял с тумбочки одну и повернулся к Элине, держа её в руках. Это была удивительно красивая кукла, с широко распахнутыми голубыми глазами.

– Откуда у Ивы эта кукла? – спросил домовик. Кукла была настоящим произведением искусства. Прелестное личико, изящные ручки и ножки, правда, на голове у куклы совершенно не было волос, словно неизвестный мастер не успел добавить последний штрих к своей работе.

– Кажется, это Алек ей подарил. Да, именно. Он на охоте ее нашел где-то год назад.

– На охоте?

– Действительно странно. Кажется, он говорил, что они случайно нашли мертвую девочку в степи, а рядом с ней эту куклу. Он сразу же решил забрать куклу и подарить сестре.

Элина увидела, как домовик задумчиво провел рукой по голове куклы. Как и у всех знахарей-домовиков, руки Леонарда обладали волшебными свойствами – своими длинными тонкими пальцами, покрытыми шерстью, Леонард умел определять и лечить болезни. Однажды всегда уравновешенный домовик рассердился на нее, когда она заговорила с ним о его волшебных руках. – Какие еще волшебные руки, Элина, —возмутился тогда знахарь. – Сколько раз я говорил тебе, что мы просто обладаем способностями чувствовать жизненную энергию, только и всего. В этом нет никакого волшебства!

– Эта кукла что, живая? – совершенно неожиданно для себя спросила Элина.

– Живая? Скажешь тоже, – Леонард с изумлением посмотрел на нее. – А впрочем, подожди-ка.

Он снова провел рукой по игрушечной головке.

– Странно, – домовик нахмурился. – Она безусловно не живая, но я чувствую в ней что-то странное. Точнее, она мне что-то напоминает. Не возражаешь, если я возьму ее с собой ненадолго?

Элина кивнула, и они покинули комнату девочки, предварительно заперев ее на ключ. Через несколько минут они уже входили в комнату Леонарда. К удивлению Элины, домовик не стал закрывать дверь, а оставил ее открытой нараспашку.

– Если кто-то войдет в библиотеку, мы сразу же его заметим, – объяснил он. – Это лучше, чем сидеть с запертой дверью и думать, что кто-то тебя подслушивает. Не волнуйся, здесь мало кто бывает, так что никто ничего не услышит и не узнает.

Не спрашивая её, Леонард налил ей в кружку дымящегося чая из степных трав и положил на тарелку большой кусок козьего сыра – его любимого лакомства – на плоской серой лепешке из грубой муки. Элина набросилась на еду, неожиданно ощутив, как она голодна после бессонной ночи. Домовик наблюдал за ней с доброй и немного печальной улыбкой, терпеливо дожидаясь того момента, когда она доест последнюю крошку сыра. Наконец, она сделала последний глоток чая и прямо спросила его:

– Что происходит с моей дочерью? Как страшная рана могла зажить в течение получаса? Что ты имел в виду, когда говорил, что уже видел такое?

Домовик кивнул, давая понять, что ждал этого вопроса.

– Я видел такое несколько раз на тренировках замковых солдат, когда солдаты священников получали практически смертельные раны и через пару часов возвращались к занятиям, как ни в чем не бывало.