Пол Андерсон - Три сердца, три льва

Хольгер принюхался.

— Я ощущаю только запах навоза и помойки.

— Да, но ты ведь не лесовик. Быстро, рыцарь, спусти-ка меня на землю, а я уж пойду по следу. Только смотри, держись ко мне поближе.

Хольгер поднял Алианору в седло и двинулся за Хуги. Фродар и Одо шли по обеим сторонам от него, высоко подняв факелы. Сзади, вооруженные ножами и палками, двигались самые отважные из городских жителей. Если мы его схватим, подумал Хольгер, нам понадобится силой удерживать его и попытаться связать. А там… Там будет видно.

Путь волка кружил по городу. Вскоре Хуги вывел их на рыночную площадь, мощенную брусчаткой.

— Запах острый, как горчица, — воскликнул он. — Никто на свете не смердит так, как оборотень, который недавно сменил обличье.

«Не результат ли это выделений каких-то желез?» — мелькнуло в голове Хольгера.

Они миновали площадь и двинулись по относительно широкой улице. В домах светились окна, но Хуги, не отвлекаясь по сторонам, вел их прямо и прямо — до тех пор, пока за спиной Хольгера не прозвучал испуганный голос Фродара:

— Нет! Только не дом моего господина!

Дом рыцаря выходил фасадом на прицерковную площадь. Кухня и конюшня стояли отдельно. Сам дом выглядел не слишком роскошно — деревянный, крытый соломой, он был немного просторнее, чем дачный домик в далекой Дании. Парадный вход был закрыт, из щелей в ставнях окон сочился свет. В конюшне надрывались псы. Хути подошел к двери, обитой железом.

— Волк вошел сюда, — сказал он.

— А мой господин и его семья там совсем одни! — Фродар подергал дверь. — На засове! Сэр Ив! Ты слышишь меня? Все ли в порядке?

— Одо, зайди за дом сзади, — приказал Хольгер. — А ты, Алианора, поднимись в воздух и следи сверху.

Он подъехал к двери и постучал в нее рукояткой меча. Кузнец с группой мужчин скрылся за углом. Хуги поспешил за ними. Отовсюду на площадь стал стекаться народ. В неверном свете факелов Хольгер узнал знакомые лица: пастухи с дороги. С копьем в руке к нему подошел Рауль.

Стук в дверь отзывался в доме эхом.

— Умерли они там, что ли? — вскричал Фродар. — Нужно взломать дверь! Люди, что вы стоите?!.

— Нет ли в доме черного хода? — спросил Хольгер. Кровь стучала в висках, но он не испытывал страха перед чудовищем. Он делал работу, для которой был призван.

Хуги протиснулся к нему сквозь толпу и дернул за стремя.

— Здесь других дверей нет, — сообщил он. — А все окна закрыты наглухо. Я все обнюхал: волк в доме, он не выходил. Теперь он от нас не уйдет.

Горожане притихли и ждали, готовые ко всему. Свет факела осветил испуганное лицо какой-то женщины, блеснул на мокром от пота лбу мужчины, отразился в обнаженном клинке. Над толпой щетинилось оружие — копья, топоры, косы, пики, цепы.

— Нет никого, — ответил Фродар. — Прислуга, как стемнеет, расходится по домам. На ночь остается только старый Николя, но он вот он, вместе с конюхами. Давай войдем, сэр рыцарь.

— Именно это я и хотел предложить. Разойдитесь немного.

Фродар и Рауль быстро и грубо оттеснили толпу. Хольгер похлопал Папиллона по шее и шепнул ему:

— Ну, мальчик, покажи им, чего мы стоим.

Конь разбежался — и передние копыта с грохотом ударили в дверь. Засов отлетел. Вход был свободен.

Хольгер въехал внутрь и оказался в длинном зале с глиняным полом, кое-где покрытым потрепанными циновками. Стены, вдоль которых тянулись лавки, были украшены охотничьими трофеями и оружием. Между стропилами колыхались запыленные боевые знамена. Свечи в канделябрах давали достаточно света для того, чтобы убедиться, что в помещении никого нет. Из толпы, ввалившейся вслед за Хольгером, донеслись яростные восклицания. Кто-то, закованный в сталь, вырвался вперед и поднял меч.

— Кто ты?! Что это за разбой?!

— Сэр Ив! — воскликнул Фродар. — Волк не причинил вам вреда?

— Какой волк? В чем дело, черт побери? Кто ты, рыцарь? Как ты объяснишь мне, что вломился в мой дом? Или ты такой-нибудь мой враг? Если нет, то клянусь Богом, ты сделал все для того, чтобы им стать!

Хольгер соскочил с коня и подошел к хозяину. Сэр Ив де Лурвиль был высоким худым мужчиной с апатичным лошадиным лицом и обвислыми серыми усами. Доспехи на нем были куда изысканнее, чем у Хольгера. Герб на его щите — черная волчья голова на фоне красных и серебряных полос — показался необычайно точно соответствующим ситуации. Кто-то из его предков мог быть стопроцентным оборотнем, и если все про это забыли, то герб сохранил память…

— Я сэр Хольгер из Дании. Я видел волка собственными глазами, я и множество других людей. Только благодаря милосердному провидению нам удалось спасти ребенка, которого он похитил. Он бежал. Его след привел нас сюда.

— Да! — воскликнул Хуги. — След ведет прямо в дом!

Ропот пробежал по толпе.

— Ты лжешь, карлик! Я просидел здесь весь вечер. Никакой зверь не вбегал сюда. — Сэр Ив ткнул мечом в сторону Хольгера. — И здесь нет никого, кроме моей больной жены и моих детей. И если кто-то решится сказать, что я лгу…

Роль смельчака была ему не по плечу: голос выдавал его растерянность. Ему ответил Рауль:

— Если все это так, сэр Ив, то оборотнем, значит, должен быть кто-то из твоих домашних.

— Что? — с гневом воскликнул рыцарь. — Видно, ты перетрудился сегодня, так что я прощаю тебе эти слова. Но кто еще осмелится сказать так, отправится на виселицу!

— Лесовик! — сказал сквозь слезы Фродар. — Ты уверен?

— Кому вы поверили! — загрохотал сэр Ив. — Этому недочеловечку и какому-то неизвестному с большой дороги? Разве не я все эти годы охранял вас от зла?

За его спиной возник юноша лет четырнадцати, щуплый и светловолосый. На голове его был шлем, в руках — щит и меч.

— Я здесь, отец! — звонко выкрикнул он и впился в Хольгер а зелеными злыми глазами. — Я, Ги, сын Ива де Лурвиля, хоть я еще не посвящен в рыцари, я обвиняю тебя во лжи и вызываю на бой.

Хольгер был тронут. Мальчик еще очень молод, но его храбрость делает ему честь.

«Не торопись делать выводы», — одернул он себя. Оборотень может производить самое выгодное впечатление до тех пор, пока его метаболизм не разбудит в нем жажду убийства. Он вздохнул и вложил меч в ножны.

— Я не хочу сражаться, — сказал он. — Если люди скажут, что не верят мне, я уйду.

Горожане беспокойно зашевелились. Многие спрятали глаза. Вдруг в дверях появился Одо: он расталкивал людей, прокладывая дорогу Алианоре.

— Дева-лебедь будет говорить! — крикнул он. — Дева-лебедь, которая спасла Люси! Тихо, вы, там, поберегите лбы, или они кое у кого треснут!

Наступила полная тишина, нарушаемая только лаем собак на улице. Хольгер заметил, как побелели костяшки пальцев Рауля, сжимающего копье. Какой-то коротышка в одеянии священника упал на колени, прижимая к груди распятие. Ги разинул рот. Сэр Ив отшатнулся, как человек, получивший удар в живот. Все взгляды были прикованы к Алианоре. Она стояла в центре зала, стройная и гибкая, и свет свечей мерцал в ее каштановых волосах.