Джонатан Френч - Серые ублюдки

– Поручение огромной важности, друг? – спросил чародей, когда Шакал проходил мимо.

Шакал остановился и увидел на лице толстяка ленивую усмешку.

– Нет, – ответил Шакал.

– Замечательно!

Чародей встал, и довольно проворно для его комплекции. Он был намного ниже Шакала, но из-за тюрбана казался одного с ним роста.

– Я хочу сопровождать тебя.

Шакал хмыкнул, слегка опешив.

– Мало ли чего ты хочешь. Нет. – И двинулся дальше.

– Смелый, – заявил чародей, устремляясь за ним так, что закачались золотые бусины, свисавшие с косы в его бороде. – Но я слышал, это опасно – ходить одному в Топи Старой девы.

Шакал резко остановился. Неужели его раскрыли? Чародей читал его мысли?

– Откуда ты знаешь, куда я еду? – прорычал он грозно, наклонившись к толстяку.

Улыбка чародея стала шире. Он сложил запястья, разведя ладони, и указал на птицу в клетке, которую нес Шакал.

– Эта маленькая пернатая душа вернется туда, как только ты ее выпустишь. Простые создания следуют простым инстинктам, мой друг.

– А ты знаешь топи?

– Я знаю птицу. Увы, как и многие в Уль-вундуласе, я не видал Старой девы. Но я хочу увидеть ее, поэтому мне нужно пойти.

– Хрена с два, – бросил Шакал, отворачиваясь.

– Ты ведь знаешь, что я хожу туда, куда хочу.

Шакал, остановился. Голос чародея оставался учтивым, почти подобострастным, однако из-под его пышной вежливости проступала угроза. Шакал обернулся и заглянул в пляшущие глаза полуорка.

– Да, ходишь, – сказал он, тоже стараясь говорить грозно. – Появиться в тоннеле – это был ловкий трюк?

– По правде говоря, я не хотел устраивать переполоха.

– Ну, разумеется, не хотел. Имя у тебя есть?

– Ухад Уль-Бадир Тарук Ультани, – проговорил чародей и слегка наклонил подбородок.

Шакал сощурился.

– Кошмар хренов, а не имя. Я буду звать тебя Штукарем.

Чародей улыбнулся.

– Это то, что вы называете «копытным именем»?

– Это то, что я называю именем, которое я могу выговорить. И насколько мне известно, ты пока еще не член копыта, потому что голосования по тебе я не припомню.

– Действительно, так и есть, – согласился чародей.

Шакал улыбнулся. Если он возьмет тирканианца с собой, то лишит Ваятеля его любимого гостя. Это хорошо. И кроме того, за это время можно будет разобраться в незнакомце. Это еще лучше. Если чародей способен не только не зажариться в тоннеле Горнила, то на болотах его силы могут пригодиться. Если же нет, то эта дряблая туша станет более сытной пищей для роха, чем Шакал. Обогнать его будет нетрудно.

Шакал хлопнул по мягкому плечу чародея.

– Раз ты не вступил в копыто, значит, ты претендент! Сопляк. Так что идем, Штукарь, посмотришь на Топи Старой девы.

– Премного благодарен! – Пухлое лицо чародея просияло. – Как думаешь, твой Ваятель это одобрит?

Шакал покачал головой, поворачиваясь, чтобы двинуться дальше.

– Меня это мало волнует. К тому же ты ходишь, куда хочешь, верно? Так посмотрим, можешь ли ездить.

Свернув свой коврик и привязав его к бесформенной куче мешков, Штукарь перекинул все это через плечо.

– Могу я узнать, как тебя зовут, друг?

– Шакал.

– О! – Штукарь поднял палец. – Назвали так потому, что ты можешь есть что угодно, у тебя противный смех и ты готов спариваться даже с уродливыми женщинами!

Шакал остановился, сжал кулак, развернулся к чародею, но увидел на его лице озорную усмешку. Значит, чувство юмора. И хорошее.

Шакал, расслабившись, улыбнулся.

– Два из трех угадал.

В хлеву их поджидал Биро. Парень уже подготовил Очажка к поездке. Шакал наскоро осмотрел борова и одобрительно кивнул сопляку.

– Заседлай еще свина из тех, на ком ездят разведчики, – приказал он Биро, садясь верхом. – Наш новый друг поедет со мной.

Парень покорно двинулся с места, но Штукарь остановил его, нежно коснувшись предплечья.

– Думаю, мне не нужно седло.

– Так поедешь? – спросил Шакал, не зная, как к этому отнестись – с почтением или сомнением.

– А ты думаешь, на этих зверях это неразумно?

– Ты когда-нибудь ездил на варваре?

Штукаря вопрос, казалось, позабавил.

– Какое любопытное название для животного. Нет, никогда.

Шакал стиснул зубы, решив больше ничего не говорить.

Биро вывел свина из хлева. На этом свине учили ездить сопляков, но он был достаточно крепким зверем. Биро, при всей своей юности, все-таки соображал, поэтому выбрал тучному чародею борова покрупнее.

– Премного благодарен, – проговорил мальчишке Штукарь. Биро отпустил свинодерг и отошел. Шакал наблюдал, как Штукарь наклонился к морде своего варвара. Толстяк долго простоял так, сгорбившись, затем выпрямился. И, уже ничего не опасаясь, обошел вокруг зверя и легко взгромоздился ему на спину.

– Я готов, – объявил он с улыбкой.

– Скоро увидим, – отозвался Шакал и повел Очажка из хлева.

Они вошли в тоннель Горнила и вскоре вынырнули из него по другую сторону стены. Шакал повернул на север и следующие несколько миль не спускал глаз с восседающего верхом Штукаря. Толстяк сидел кошмарно, держал равновесие ужасно, и его ноги болтались слишком низко. По справедливости, он уже должен был свалиться, однако почему-то все еще сидел у варвара на спине все с той же мечтательной усмешкой на широком лице. Шакал повидал дюжину сопляков с большим талантом к езде, которые падали на землю уже через сотню шагов, но этот закутанный в шелка поедатель песка все еще оставался на свине, когда они достигли реки Люсии. Причем без седла.

Шакал перестал гадать, как это у незнакомца выходит, и сосредоточился на маршруте. Через несколько часов пути по течению реки они увидели место слияния Люсии и менее полноводной Алундры. Здесь они повернули на юго-запад, держась левого берега Алундры. Это был не самый прямой путь, зато он шел вдали от земель кентавров. Путешествие обещало быть достаточно рискованным даже без встречи с бандой лошаков, опьяненных вином и словами их безумных оракулов. Без верных напарников Шакал мог стать легкой добычей даже для небольшой группы, будь то тавры, Рога или тяжаки.

Шакал бодро гнал Очажка, покрывая милю за милей в уверенности, что вскоре придется сбавить ход из-за Штукаря, но чародей не отставал. Более того, он становился все сноровистее и теперь скакал рядом с Шакалом. С живым интересом осматривал местность, и пыл в его глазах не затухал на ярком солнце. Шакал, поняв, что жирный зад Штукаря не упадет на землю, повел Очажка рысью.

– Зачем вообще приехал, тирканианец? – спросил он.

Чародей еле слышно хмыкнул.

– Я родился в Аль-Унане. – Шакал не понял, как это связано, и Штукарь ему подмигнул. – Это земля, которая не входит в Тирканию, хотя в Тиркании я учился.

– Я спрашивал о другом.