Джонатан Френч - Серые ублюдки

– Она не приходит в себя, – произнес Штукарь безо всякой надобности.

У Шакала во рту стоял мерзкий привкус. Он наклонился, чтобы сплюнуть, и тут заметил тень. На фоне утреннего солнца она пронзала бледную траву, больше раздаваясь в длину, чем в ширину, и поглощая силуэт самого Шакала.

– На землю! – крикнул он и рухнул лицом вниз, тут же перекатившись по земле.

Раздался яростный крик и шелест перьев, и тень исчезла.

Шакал вскинул голову и увидел, как рох выходит из пике, набирая высоту и хлопая огромными крыльями. Штукарь выпрямился, отстранившись от распростертой эльфийки, которую прикрыл своим телом. Но чародею нечего было опасаться: предполагаемой жертвой был Шакал. Зачем гоняться за самым жирным теленком, когда сойдет и раненый?

Рох уверенно поднимался над болотом, удаляясь прочь. Скоро он станет недосягаем и невидим, до тех пор, пока не решится напасть снова. Тогда гигантский хищник снова подберется бесшумно и незаметно.

Штукарь рылся в своем бесформенном мешке, почти занырнув в него с головой.

– Ты глаза-то не опускай, чтоб тебя! – рявкнул Шакал, отводя свой бдительный взгляд лишь затем, чтобы подыскать какое-нибудь оружие. Но ничего не находил. Ни достаточно мощных бревен, ни приличных камней. Только болотная вода и блевотного цвета трава.

Зашипев от досады, Шакал снова стал всматриваться в небо, особенно на восток, где ослепляюще светило солнце. Черт, да он тут вообще ничего не мог сделать! Только теперь эта мысль уже не так утешала его, как ночью. С наступлением утра в нем пробудилась и воля к жизни, ее подпитывала иллюзия, что здесь можно выжить, что исход определяет борьба. Это была жестокая ложь. Двадцать человек могли бы укрыться в тени крыльев этого роха. Даже имея арбалет, полный колчан стрел и две здоровые руки, Шакал с трудом сумел бы сбить такую птицу. А что теперь – он ползает в поисках камней, которыми можно швыряться.

Штукарь продолжал рыться в своем мешке. Интересно, зачем – чтобы еще покурить? Нет, единственный их шанс состоял в том, чтобы бросить эльфийку, подарив роху более легкую добычу, чем раненый полуорк. Эта мысль только сильнее его разозлила, раздула в нем пламя борьбы. У него еще оставался полный рот зубов. Так что пусть пернатое чудище возвращается! Он по-прежнему будет здесь.

Рох не заставил долго себя ждать.

Шакал заметил его на юге – птица летела, опустив одно крыло к земле, заходя на новый круг. Она не собиралась резко снижаться. Нет, птица готовилась пронестись над ними, клювом вперед. Черт, она хотела, чтобы ее видели, хотела спугнуть свою добычу и обратить в бегство, чтобы ее легче было заполучить.

– Что бы ты там ни делал, давай быстрее! – крикнул Шакал через плечо, подгоняя Штукаря.

Рох уже планировал над болотом. Прирожденный, грациозный охотник, уверенный в своем умении убивать. Пока расстояние между ними сокращалось, Шакал сопротивлялся желанию броситься бежать, а только наблюдал за тем, как птица увеличивается в размерах с каждым ударом его сердца.

Перед глазами Шакала промелькнуло два предмета, так быстро, что он едва успел их заметить, – в воздухе раздался только еле слышный шелест.

Рох пронзительно взвизгнул, когда в него попали тренчальные стрелы. Он накренился на лету, изменив направление и отчаянно захлопав крыльями. Шакал обернулся и увидел четырех свинов, хлюпавших по болоту. Двое были под ездоками. И он хорошо знал их силуэты.

Овес и Блажка перезаряжались на ходу, и их тетивы щелкнули, когда они сделали новый залп по удаляющемуся роху. Очажок и свин Штукаря следовали за ними, когда они пробирались через болото, разбрызгивая болотную воду во все стороны.

Шакал уже широко улыбался, когда его друзья натянули поводья у него перед носом. Овес крепко прижимал к плечу направленный в небо арбалет. Блажка уперла приклад своего оружия в бедро и посмотрела на Шакала, покачав головой.

– Старая дева-то тебя захомутала, – заметила она. Ее кожу покрывали влажные травины. – Ты должен был ехать через болото, Шакал, а сам дал ей сидеть у себя на лице всю ночь.

Отвечать у него не было времени. Очажок подбежал и уткнулся в него мокрой мордой так сильно, что едва не сбил с ног.

– Радуйся, что этот свин так хорошо помнит твой запах, – сказала Блажка.

– Это Ур привел тебя к нему, – сказал Шакал, посмотрев на Овса. Это был не вопрос.

Бугай не ответил, но на его лице появилась улыбка, когда он погладил своего борова между ушами. Уродище фыркнул.

Штукарь откашлялся.

– Если вы поможете мне положить эту женщину на моего свина, я присмотрю за ней, пока мы будем выбираться отсюда.

Блажка скривила губу.

– Значит, ты похитил у вождя его любимого чародея и теперь вы вдвоем собираете голых мертвых эльфиек.

– Она не мертвая, – возразил Шакал. – И Штукарь прав. Нам нужно убираться с этих чертовых болот.

– Штукарь? – спросила Блажка.

Чародей опустил подбородок.

– Ухад Уль-Бадир Тарук Ультани, к вашим услугам.

Не опуская прицела, Овес усмехнулся и покачал головой.

– Штукарь так Штукарь, – проговорила Блажка, спешиваясь.

Она с легкостью могла бы поднять эльфийку и сама, но Шакал и Штукарь пришли ей на помощь. Чародей залез на спину борова и прижал бесчувственную девицу к своему огромному туловищу, будто малого ребенка.

– Что там случилось? – спросила Блажка, стреляя взглядом на раненую руку Шакала.

– Потом.

Она собиралась было настоять на своем, но грубый голос Овса заставил их обернуться.

– Птица возвращается.

Блажка выпустила воздух сквозь зубы.

– Пора всадить уже стрелу этому коршуну в глаз.

Вернувшись к своему свину, она вскочила в седло и вскинула арбалет. Рох надвигался решительно, его крошечный мозг не мог отказаться от добычи. Когда птица приблизилась, заслонив солнце, Шакал перекинул ногу через Очажка и выдернул дротик из своей упряжи. Но дротик ему не потребовался. Блажка была лучшим стрелком в копыте и возмещала этим все свое бахвальство. Роху было суждено упасть со стрелой в глазу, да и Овес тоже едва ли мог здесь промахнуться.

Гигантская птица резко рванула вперед, вынырнув из своего пике, чтобы пронестись над болотом. Она уже подлетела достаточно близко для выстрела, но Овес и Блажка выжидали момент для смертельного удара. Рох приближался с каждым взмахом своих внушительных крыльев – Шакал с трудом сдерживался, чтобы не поторопить своих спутников. Клюв раскрылся, издав крик, который, казалось, исходил со всех сторон, но только не от самой птицы. Крылья сложились и оттянулись назад, чтобы поймать воздух крупными бесцветными маховыми перьями, выставив для атаки когти.

Овес выпустил стрелу, пронзив птице грудь, но это ее не остановило. Она раскрыла когти – длинные, как ятаганы.