Ксения Смыслова - Somewhere

– Ах да! – неожиданно воскликнул отец семейства, – У нас же новости, которые, несомненно, вас заинтересуют! Светотень в Междуречье!

Поскольку при этих словах Таэнн встрепенулся, в очередной раз приложился головой и громко при этом охнул, все посмотрели на него, и элфу ничего не оставалось кроме как откашляться и спросить:

– Светотень? Здесь?

– Ты знаешь, что это? – удивленно спросила Доминга. Волшебница не знала, и ее это смущало.

Таэнн кивнул.

– Так что это? – спросила Амелия.

Таэнн загадочно улыбнулся, чего за ним прежде не водилось, и сказал:

– Вот пойдем и посмотрим! – и, неожиданно протянув руку, потрепал Амелию по голове. Девушка инстинктивно отдернулась, а потом неуверенно улыбнулась элфу.

– Да, в самом деле! – поддержал Таэнна глава семьи, – Вот идите и посмотрите!

– Так где она? – подняла бровь Доминга.

– В Хоббитоне, где ж еще? – искренне удивился хоббит, – Разве ж хоть одно важное событие в мире пропустит Хоббитон!

И приключенцам ничего не оставалось кроме как упаковать пирог, предложенный радушной хозяйкой и пойти в Хоббитон, до которого был, как выяснилось, всего-то полчаса ходу.

– Кто ввел Светотень? – строго спросил Галат.

Все боги в ответ выразили незнание. Галат подозрительно сфокусировал свое внимание на Заяминко, но богиня в ответ выразила отрицание.

– Помоги нам…., – начал было Галат, и осекся. Он здесь верховный бог. Некого ему о помощи просить. К большому его сожалению…

Приключенцы стояли на краю площади и смотрели на Хоббитон. Больше всего он походил на огромную ярмарку в миниатюре. Вечную ярмарку. Миниатюрой же здесь были продавцы, покупатели и прочие праздношатающиеся, потому как подавляющее большинство их были хоббитами. Отдельные люди среди этой пестрой толпы казались то ли лишними, то ли просто неуместными великанами. Впрочем, их было достаточно для того, чтобы на приключенцев никто не обращал лишнего внимания.

– Ой, смотрите! – вдруг пискнула Амелия, – Там карусель! – и она небрежно сбросила рюкзак на землю и побежала к карусели.

– Дитё! – покачал головой Таэнн, поднимая сброшенный Амелией рюкзак.

– Пойдем за ней, – сказала Доминга, – Потеряется еще!..

Но Амелию они нашли легко – девушка и впрямь стояла у подножья карусели, задрав голову и глядя вверх сияющими глазами. Увидев подошедших товарищей, она схватила Домингу за обе руки с криком:

– Давайте покатаемся!!!

Волшебница хмыкнула, посмотрела на карусель и неожиданно сказала:

– Давайте!

Рюкзаки были поручены охране карусельщика, и они выкатали целый золотой. Потом еще один единолично выкатала Амелия, а остальные стояли внизу и смотрели на нее – Эд и Доминга с нетерпением ждали, когда же она накатается, потому что проголодались, а Таэнн, которого, по правде сказать, здорово укачало, в чем он не признался бы даже под пыткой, боролся с тошнотой.

К тому времени как Амелия, брызжущая счастьем и раскрасневшаяся так, как будто сама крутила карусель, присоединилась к ним, была уже ночь, хотя вечная ярмарка продолжала свой шум – народу стало будто даже больше, просто зажглись факелы.

– Нам надо найти ужин и ночлег! – сказал Эд. Доминга кивнула, испытав при этом легкое раздражение – она сама собиралась сказать почти то же самое секунду спустя.

Таэнн мотнул головой в сторону ближайшей к ним таверны, называвшейся «Танцующий Опенок» (рисунок на вывеске и впрямь изображал пляшущий гриб):

– Эта сойдет?

– Сойдет! – радостно ответила Амелия и направилась к дверям, но не дошла, потому что была сбита с ног высоким тощим человеком в лохмотьях, выскочившим из переулка. Сбив девушку, он продолжал бежать, но почти сразу оказался в тупике. Площадь с каруселью была полукругом огорожена магазинами, возле одного из них стояла пустая телега. Человек обежал телегу и заметался, а из того же переулка выскочила невысокая девушка, одетая во все белое, с обнаженным мечом в руках, и бросилась к нему. Увидев ее, оборванец прижался спиной к стене, пошарил за пазухой и, вытащив какой-то предмет, швырнул его перед собой. Площадь заполнилась дымом. Толпа с визгом бросилась прочь, а Таэнн сумел одной рукой прижать всех троих своих спутников к какому-то углу, почему-то показавшемуся ему безопасным, а другой рукой вытащить меч.

Дым быстро рассеялся, и стало видно, что на девушку в белом наступают четыре огромные твари, напоминающие помесь кошки, паука и крокодила.

– Визиги! – прошептала Доминга, – И такие большие! Я и не знала, что они еще остались!

Девушка вскочила на телегу и повернулась, поводя клинком, к тварям.

И тут к ней на помощь пришел парень. Во всем черном, напоминающий летящую тень, он выскочил откуда-то из толпы, прижавшейся сейчас к стенам домов, в три прыжка преодолел чистое пространство до телеги, вскочил на нее и встал с девушкой спина к спине. То, что произошло дальше, невозможно описать. Не было вспышек света, звуков или чего-либо в этом роде, но они вдруг оказались единым целым. Это было невероятно, но это было. Она едва доходила ему до плеча, он был в полтора раза шире нее, но они органично слились. Они были единым странным существом с двумя лицами, четырьмя руками и одним сердцем.

И они светились. Она сияла белым. Он – каким невозможным это ни кажется – светился черным. И эти два цвета не давали серого – они смешивались, даже нет, они изначально были единым целым – это был удивительный свет. Два клинка с разных сторон – узкий сияющий белым бастард и огромный черный фламберг, запели в воздухе, начертили смертоносный узор, и вот уже от четырех визиг остались лишь ошметки кожи на брусчатке. Светотень – а никто уже не сомневался, что это именно они – спрыгнули с телеги, поражая случайных зрителей легкостью и изяществом движений, подошли к сжавшемуся у стены человеку в лохмотьях и взяли его за горло, легко подняв над землей. В этот момент к ним подбежали хоббиты в форме.

– Вот, – сказали Светотень. Голос у них тоже оказался удивительный – высокий и низкий, мужской и женский одновременно, – Это вор. И злой колдун. Хотя бездарный. Заберите его.

Хоббиты бодро заломили человеку в лохмотьях руки и куда-то увели, сопровождая пинками. А Светотень свернули в переулок, из которого вышли, и не торопясь, удалились.

Доминга высвободилась из-под руки Таэнна, все это время не слишком удачно давившей ей на горло, и обнаружила, что элф стоит, застыв с мечом в руке, и с раскрытым ртом смотрит вслед уходящим Светотени. Если учесть, что он единственный из приключенцев знал до этого, что собой представляет Светотень, то такая реакция была, по меньшей мере, странной.

– Таэнн! – помахала ладонью у элфа перед глазами тоже выбравшаяся из-под его руки Амелия, – Таэнн, ты чего?