Аннетт Мари - Трилогия алой зимы

Она не хотела так поступать. Просто… так вышло. Она не всегда была занята, но родители приезжали, когда ее дни оказывались плотно расписаны. Она постоянно обещала себе, что в следующий раз найдет время или даже попросит Ишиду освободить ей целый день. Но этого так и не произошло. А теперь уже слишком поздно.

Слезы стекали по щекам в волосы. Раньше Эми не понимала, насколько она одинока. Мама умерла, отец не собирался прощать дочь за причиненную матери боль. Погибла и ее лучшая подруга. А из-за постоянных переездов и тревоги, что по ее вине пострадает кто-нибудь еще, Эми так и не завела ни с кем близкой дружбы.

Она села и, вытерев слезы, вытащила шкатулку. Разглядывая ее содержимое, она все больше приходила в ярость с каждым бесполезным камешком, пером и цветком, который отбрасывала в сторону. Все они были связаны со знаменательными событиями в ее жизни. И так или иначе – с камигакари. Должно же найтись хоть одно важное воспоминание, не имеющее ничего общего с храмами. Что-то вне этой паутины лжи.

Но ничего не нашлось. Эми слишком хорошо исполняла роль верной, послушной камигакари.

Осталось всего два месяца, а ей и похвастаться нечем – не сохранилось никаких особенных впечатлений. Отчаяние, нежелание мириться с такой несправедливостью встали в горле комом, не давая дышать. Неужели все? Разве это жизнь? И она оборвется через несколько коротких недель?..

Эми зажмурилась и стиснула шкатулку. Даже если можно было избежать гибели в день солнцестояния, что тогда? Воспользовалась бы Эми этим шансом? Пренебрегла бы долгом? Она ведь вызвалась сама, а бросить все накануне церемонии – страшнейший позор. Аматэрасу нуждается в сосуде. Если Эми им не станет, ками придется начать все заново с другой камигакари, ждать еще десять лет. И жизнью невольно пожертвует другая девочка.

Эми повернулась к своему маленькому алтарю. На нем стояла деревянная миниатюра храма с белыми вазами по бокам и блюдцами для подношений. А в центре – зеркальце, воплощавшее шинтай, через который Аматэрасу передавала силу во время молитвы.

Эми с детства любила Аматэрасу, самую добрую и мягкую из амацуками. Радовалась, предвкушала, что сольется с духом ками, даже зная, что наверняка утратит часть себя. Сильно ли отличалась ее настоящая участь от того, что девушка предполагала?.. Эми потеряет не часть, всю себя; это больше похоже на смерть, чем на слияние. И все же гибель грозила ей с самого начала – просто теперь из вероятной она стала неминуемой.

Однако Эми выбрала этот путь сама. Аматэрасу в ней нуждалась. А мир – в Аматэрасу. Амацуками ветра отсутствовала уже сотню лет – век нарушенного равновесия, неполного оммё, и ситуация с течением времени все ухудшалась.

Эми вызвалась сама, но ей солгали о том, что ее ждет. Она посвятила этому всю свою жизнь, но ей никто не сказал, что она не выживет. Довести дело до конца – ее долг, но ей солгали!

Резко встав, Эми уронила шкатулку с колен, и содержимое рассыпалось по полу. Эми больше не могла сидеть на месте. Не могла и стоять смирно, сжимая и разжимая кулаки. Сердито вздохнув, она выхватила из шкафа плотное хаори, а потом бросилась за дверь. Из комнаты на деревянный настил, закрытый на ночь панелями, полился мягкий свет. Остальная часть дома была погружена в темноту; до рассвета никто не проснется. Шмыгнув к выходу, Эми обулась и открыла внешнюю дверь.

С неба занавесью сыпались хлопья снега, который, скорее всего, шел довольно долго – сад был укрыт нетронутым белым ковром. Ночной мрак уже начал постепенно отступать.

Эми присела рядом с полкой и достала свои старые школьные туфли, которые положила туда вчера на случай непогоды. Сменив сандалии на туфли, Эми спустилась по ступенькам. Мокрый снег тут же пристал к подошве.

Через несколько шагов Эми замерла. Ей было нужно двигаться, угомонить бурю противоречивых чувств, чтобы мыслить ясно и разобраться в ситуации. Однако храм стал последним местом, где ей хотелось бы оказаться.

Впрочем, она все равно направилась в его сторону, подумывая, не зайти ли снова в хранилище, но вместо этого ноги понесли ее на север. Мимо дома, по манящей тропе – вернее, снежной глади между деревьями. Конюшня. Свежий воздух, открытое пространство. Куда лучше, чем душное, затхлое хранилище.

Ускорив шаг, она отправилась в лес. Благодаря снегу там было достаточно светло, а из-за безмятежной тишины и кружащих в воздухе белых хлопьев Эми казалось, что она попала в другой мир. Дом скрылся из виду, и ее окружили деревья, покрытые снегом, словно глазурью. Но, несмотря на царящее безмолвие и спокойствие, Эми никак не могла унять бурлящие внутри чувства, которые гнали ее вперед.

Лес поредел и закончился, уступая место пастбищу. Показались и темные силуэты лошадей. Эми открыла калитку и подошла к той, что поближе, – вороной с единственным белым носком на задней левой ноге. Животное навострило уши. Эми наугад решила, что перед ней мерин.

– Привет, – ласково произнесла она и протянула руку. Конь позволил ей погладить его мягкий нос, а сам принюхался, раздувая ноздри. Эми, улыбнувшись, шагнула ближе. – Какой же ты красавец!

До того, как стать камигакари, она любила лошадей и даже собиралась следующим летом поучиться верховой езде. Коней использовали во время некоторых церемоний и фестивалей – именно поэтому в храме Шираюри держали эту четверку. А как только Эми получила метку, верховая езда попала в самый верх списка слишком опасных для нее занятий: в самом деле, нельзя же камигакари рисковать переломом шеи.

– Они отобрали у меня все, – прошептала Эми, стряхивая снег с гривы коня и приглаживая ее. – Отобрали все в обмен на обещание, хотя знали, что оно не исполнится. Как они могли? Как они могли поступить так жестоко?

Эми прижалась лбом к теплой шее коня. Ее лишили всего обманом, однако роль камигакари была напрямую связана с жертвенностью. Может, истину скрыли потому, что хотели не предать Эми, а облегчить ее ношу?.. Или попросту понимали, что такая правда отпугнет всех желающих.

Эми судорожно выдохнула. Что сделано, то сделано. Она отмечена – и никак не изменит того, что случится в день солнцестояния. Такова ее судьба, таков ее долг. И пусть Эми ожидала совсем иного, она знала, что должна довести дело до конца. Выбора у нее не было.

Сжав дрогнувшие губы, она попыталась сдержать чувства, которые перетягивали ее сердце, словно канат, угрожая его разорвать. Отчаяние, покорность и страх боролись с кипящим гневом из-за предательства тех, кто подтолкнул ее к этому пути.

Конь потерся носом о плечо Эми, словно утешая. Она подняла голову и всмотрелась в его темные глаза. Она так много отдала из-за лжи. Стольким пожертвовала… а вскоре пожертвует и жизнью.