Алексей Зубко - Богатырская работенка

– А-а…

– Ладно, братан, сегодня на твоей улице праздник – я добрый как никогда. Девять пятьсот.

… пчхи!

– Не, братан… даже не проси. И так сбросил больше, чем мог. Считай, себе в убыток разруливаю ситуацию. Здесь одного ремонта на две штуки.

– А…

– А остальное – моральный ущерб, – охотно пояснил «браток», радостно потирая кулаки. – Сам ведь знаешь – нервы не восстанавливаются. А здоровье для меня самое важное.

По выражению его лица я понял, что осознание важности распространяется лишь на его здоровье. О моем же придется заботиться мне, если я не хочу, чтобы о нем начал заботиться Минздрав.

– Ну так чё?

– Э-э-э… Мне так жаль, – произношу я, пряча руку с рулем за спину. – Может мы как-то…

– Короче. Гони девять с половиной штук зелени и можешь быть свободным.

– А если…

– А если, – перебил браток, – то я сперва из тебя отбивную сделаю… с кровью. А потом ты все равно заплатишь.

– Но у меня столько нет, – обреченно вздохнув, признаюсь я. Если верить фильмам, здравому смыслу и некоему месту, весьма чувствительному на неприятности, то меня сейчас будут бить. Но надежда, наперекор всему, продолжает твердить: «А может пронесет?» И кишечник, как-то гаденько, по-своему пытается ей подыграть.

– Братан, какие проблемы?! Можем прокатиться к тебе домой.

– Там тоже нет.

На лице бритоголового братка отобразилось напряженное размышление, но вот шкура на лбу расправилась, и он ободрительно покачал головой.

– Разумно. Как говорится, храните бабки в банке. Залезай, поедем.

– Куда? – испуганно отпрянул я, страстно желая оказаться подальше отсюда.

– Да ты гонишь, студент! Откуда мне знать, в каком банке ты свое бабло хранишь…

– Я не храню.

– Не понял? Это шутка такая? Типа юмора…

Я отрицательно помотал головой, доказывая серьезность заявления.

Браток вытащил из кармана крупногабаритную пластину мобильного телефона, в задумчивости посмотрел на засветившийся от прикосновения экран, но, так и не придя к определенному решению, почесал им массивный затылок.

– И чего мне с тобой делать?

– Может я пойду себе помаленьку?

– Ты случайно головой не ударился? – вопросом на вопрос ответил на мое безнадежное предложение водитель джипа.

– Ударился, – подтвердил я, часто-часто закивав головой.

– Панамку носить нужно, – буркнул браток, смерив взглядом красных глаз сперва меня, а затем свои кулаки. – Ладно. Гони все что у тебя есть. И паспорт. Принесешь остаток – верну.

– Но…

– Не понял?! – подался ко мне водитель джипа, явно не для того, чтобы помочь подняться на ноги. – Ты что-то имеешь против?

– Нет. Но у меня с собой только рубли…

– Братан, посчитаем по курсу. Все чин-чинарём. Сколько у тебя?

– Пятьдесят.

– Пятьдесят штук на… – потянулся к мобильнику браток.

– Просто пятьдесят.

– Чего просто?

– Просто пятьдесят рублей, – с трудом шевеля пересохшими губами, прошептал я.

Лицо братка нехорошо изменилось.

«Сейчас точно пришибет, если его инфаркт не свалит с ног», – мелькнула у меня мысль. И я с надеждой уставился на наливающееся кровью лицо водителя и вздувшиеся на шее вены.

Но молодость победила. Увы, мне…

Скрипнув зубами, браток поинтересовался:

– Ты что, идиот?

– Ага, – я попытался мирно урегулировать проблему. (Какой с дурака спрос?) – У меня и справка есть. Только мне ее на руки не дают. Боятся, что съем. На ней фиолетовая печать, а фиолетовые чернила самые вредные для организма, от них несварение желудка приключиться может.

– А в рыло хочешь? – поинтересовался бритоголовый, продемонстрировав внушительных размеров кулак, который в непосредственной близости от носа кажется просто-таки огромным. Едва ли меньшим чем голова. Не его – моя.

– Нет, – правдиво признался я, – не хочу.

Ухватив за грудки, браток придал мне вертикальное положение. Ноги плохо, но держали.

– Так чё ты тут мне под идиота косишь? У тебя высшее образование на лбу черным по белому написано.

– Это наверно я в солидол вымазался.

– Какой солидол?!

– Ну… жирный такой. И черный. Я им цепь недавно смазывал, а за тем поворотом штанина застряла, пришлось вытаскивать, вот и вымазался. А потом, наверное… ну, жарко ведь, вот по лбу и провел ладонью.

– Ша!!! Кончай базар!

Я замолк, всеми фибрами своей души почувствовав: «Пора делать ноги».

– Апчхи!

Противоположная от водителя дверь джипа отворилась, и из салона выглянуло ярко накрашенное девичье личико с недовольно надутыми губками.

– Гриша… чего ты там с ним возишься? Поехали уже… мне скучно.

– Спешу откланяться, – попятился я. – Ваша дама зажда…

– Сядь, дура! – грозно рявкнул здоровяк, грохнув кулаком по капоту. А затем повернулся ко мне и произнес:

– А ты чего сел?

– Так это… – смутился я, – ноги устали.

– Ах, ноги, – с нехорошей ухмылкой качнул головой браток Гриша.

Из-за поворота, рыча мотором, вылетел еще один джип. Слет у них, что ли? Взвизгнув тормозами, он остановился рядом с нами, и из опущенного окна, в сопровождении надрывного пения о радостях тюремного бытия, высунулось лицо с недельной щетиной на всех доступных растительности участках головы.

– Гриш, какие-то проблемы?

– Да вот, идиота включает, – кивнув в моем направлении, ответил Гриша.

Сглотнув горькую как концентрированная желчь слюну, я перевел взгляд с новоприбывшего любителя легкой небритости на его спутницу, высунувшую в опущенное окно длинную красивую ножку в кружевном чулке и тонкую дымящуюся сигаретку в изящном мундштуке.

Понимая, что просто так меня не отпустят, а денег на откупную мне и за несколько лет не собрать, я поднял букет, загораживаясь им как щитом, и сделал осторожный шажок в направлении новоприбывшего джипа, за которым начинаются многообещающие заросли терновника, плавно переходящие в барханы мусора городской свалки. Если обойти новоприехавший джип спереди, то можно рвануть по проложенной неизвестными посетителями свалки дорожке.

– Куда намылился? – насторожился Гриша.

– Хочу даме цветы подарить.

– Хм…

– С чего бы это? – насторожился небритый.

– Просто так, – сделав еще два шажка, ответил я.

Красивая ножка исчезла в темном нутре автомобиля, но на смену ей высунулось на удивление одухотворенное личико, обнаженные плечи и наполненное под завязку декольте воздушной блузки.

– Как интересно, – неожиданно звонким голосом прощебетала девушка, улыбнувшись мне.

– Это вам, – сделав еще два шага, протянул я спутнице небритого букет полевых цветов.

Из салона сбившего меня джипа донеслось громкое фырканье.

– Благодарю.

– Ну что вы… – стараясь смотреть не в вырез кофточки, а в глаза спутницы небритого, улыбнулся я. И сделал широкий жест руками и еще один осторожный шаг.