Таша Танари - Танцующая среди ветров. Книга 1. Дружба

Меня передернуло. Противный толстяк склонился так близко, что я почувствовала его дыхание на лице. Он быстро связал мне руки и закрепил веревку на металлической скобе, воткнутой в землю. Я не сопротивлялась – незачем злить противника и раньше времени показывать, что хоть на что-то способна. Пусть думает, будто полностью контролирует ситуацию, тогда и бдительность меньше, и больше шансов на то, что они совершат ошибку, которой я смогу воспользоваться. Нарваться всегда успею. Например, когда этот мерзкий увалень перейдет от слов к действиям.

– Не хочу оставаться в темноте, – заныла я. – Мне страшно и холодно.

– Какая неженка. Впрочем, ладно, чего не сделаешь для такой сладкой девочки, – Крэк зажег висевший на стене факел. – Если будешь послушной, то я не разрешу Марису тебя трогать, – он провел рукой по моей щеке, задержавшись большим пальцем на губах.

Ну и скотина! Однако вслух я сказала другое:

– Не знаю, зачем понадобилась вам, но, возможно, мы договоримся? Мне показалось, Грэмори желал со мной побеседовать.

Крэк поморщился и убрал руки. Упоминание имени его дружка явно ему не понравилось, значит, тот у них действительно за главного. Кроме того, это охладило пыл толстяка. В моей ситуации и этого пока достаточно.

– Не обольщайся, после беседы он все равно отдаст тебя мне! Не скучай, – гаденько ухмыляясь, он вышел наружу.

Ага-ага, жди! Я так отчаянно карабкалась по скалам и на пределе возможностей спасалась от стаи горных волков, из последних сил цепляясь за призрачную надежду выжить. И все это, чтобы попасть в лапы такого мерзкого гада?

– Это мы еще посмотрим, – злобно прошипела я. – Скучать я точно не собираюсь.

Ну все, теперь самое время оглядеться и подумать. И хорошо бы успеть додуматься до чего-нибудь дельного, иначе зря я так рьяно от волков удирала – еще неизвестно, что в итоге оказалось хуже.

Пещера выглядела обжитой. На стенах висело несколько факелов, но горел только один. Поэтому я не могла рассмотреть того, что находилось в ее дальнем конце. Но и попавшее в поле зрения впечатляло – просто музей раритетов какой-то, а не логово разбойников. На высоких стеллажах аккуратными рядами расположились засушенные, заспиртованные и даже засыпанные красным песком, который, кстати, сам по себе большая редкость, различные части тел животных. Подобным же образом хранились части растений: коренья, стебли, соцветия. Тот, кто собирал эту удивительную коллекцию, прекрасно знал о назначении каждого экспоната.

Например, на ближайшей ко мне полке в стеклянной банке лежали когти грифона – единственный магически ценный трофей во всем теле существа. Или же вон те подвешенные на лентах пучки желтой травы – оставили только стебли, а не все растение целиком с листьями и корнями. И я точно знала, что болотная росянка ценится как раз за свои характерного вида стебельки, перепутать которые с чем-либо другим невозможно. Они толстые жесткие, покрыты множеством тончайших волосков, имеют бледно-желтый цвет и источают медовый аромат. А главное, находят широкое применение при изготовлении запрещенных зелий.

Зато листья и цветы хоть и красивы, но по факту совершенно бесполезный травяной мусор. Добыть эти самые стебли очень непросто, ведь росянка растет на болотах. Причем не на любых, а только там, где погибло определенное количество живых душ, неважно, правда, чьих. Да и добраться до растения крайне сложно. Оно прячется в самых топких местах, удаленных от любой устойчивой опоры.

Еще я опознала парочку редких артефактов, один из которых считался безвозвратно утерянным для человечества. Я ведь упоминала об интереснейшем собрании книг в библиотеке отца? Вот-вот, а посидеть допоздна с книгой-другой я любила.

Напротив стеллажей размещалась хозчасть – сваленный в кучу инвентарь и инструменты, за ними неопрятного вида лежанка. Пока я вертела головой и все больше поражалась увиденному, обнаружила загадочное существо. По всему выходило, что оно, в отличие от остального собрания, не только сохранило целостность, но и осталось живым.

Существо походило на маленького дракона, размером с мою руку от плеча до кончиков пальцев, это если не брать в расчет хвост. Дракошка поблескивал бурой чешуей и внимательно меня изучал. Желтые глаза с вертикальными зрачками не мигали, на морде читался интерес. Все, точно схожу с ума.

Важный момент: зверь сидел в клетке, крепившейся на большой крюк под потолком, а, следовательно, был таким же пленником, как и я.

Проникнувшись солидарностью к мелкой рептилии, я невесело усмехнулась:

– Привет, дружок, и тебя поймали, как глупую птичку? Не бойся, я что-нибудь придумаю, – больше убеждая себя, чем утешая зверя, громко заверила я.

Дракоша моргнул и продолжил играть в гляделки. Дожили, уже с ящерами разговариваю! Почувствовав себя идиоткой, я отвернулась.

Итак, что мы имеем? Руки связаны, рюкзак с вещами валяется неподалеку, но дотянуться до него я не могу. Хотя-я-я… Я пошевелила руками и убедилась, что веревка прилегает неплотно. Правильно я не стала дергаться, когда Крэк меня связывал – удалось избежать впивающихся в кожу пут. Если сейчас некоторое время продолжу ослаблять натяжение веревки, то добьюсь большей подвижности кистей. И значит, смогу дотянуться до так удачно свисающего с очередного ценного гербария конца ленты.

Заинтересовавшая меня лента располагалась в непосредственной близости от горящего факела, и при желании можно сделать так, чтобы она воспламенилась. Необходимо лишь поймать ее конец и потянуть в нужном направлении. Ее горящим концом я подожгу веревку, которой привязана к скобе, и получу свободу. После этого избавиться от веревки, связывающей руки, будет несложно. Та серповидная загогулина среди брошенного инструмента как раз пригодится для этой цели.

Спланировав дальнейшие действия, я немедленно приступила к воплощению плана в жизнь. В теории все выглядело правдоподобно, на практике же оказалось намного сложнее. Начать с того, что я добрых полчаса нещадно дергала руками, пытаясь ослабить навязанные петли. В результате получила болезненные натертости на запястьях и между большим и указательным пальцами. Добившись нужного эффекта, я запрыгала, словно раненая блоха, стремясь поймать легкий, качающийся от любого прикосновения конец ленты. Когда казалось, что почти ухватила, он выскальзывал, приведенный в движение моими неудачными предыдущими попытками.

Устав скакать, я замерла и перевела дух, заодно выжидая, пока вредная нитка перестанет качаться и придет в изначальное положение. На глаза попался ящер. Хотя, может, это девочка? Появилось стойкое ощущение, что мои телодвижения его забавляют. Наглая мордочка ехидно щурилась, приоткрыв пасть в подобии усмешки. Я показала дракошке язык и продолжила пляски.