Татьяна Бердникова - Проклятый граф. Том V. Ночь Большой луны

Молодой маг, только что поднявший, как школьник, руку, откашлялся и, опершись на спинку стула, стоящего рядом с тем, на котором восседал ведьмак, чуть пожал плечами.

– Да я так, просто капельку удивился. Знаешь, Эрик, к нам с Романом Анри, безусловно, сильно привязан, но у него же теперь, кроме деда, есть и еще один дядя, – он выразительно кивнул в сторону несколько растерявшегося кузена, – И он ему не менее родной.

– Тем более, – граф де Нормонд немного сдвинул брови, – Ради Анри. Все, вы все ведите себя, как одна дружная семья. Мальчик не должен видеть вражду меж нами, наоборот, я надеюсь научить его, что родственники всегда должны любить и поддерживать друг друга. Даже если в прошлом между ними и были разногласия.

Андре глубоко вздохнул и легко пожал правым плечом.

– Папа бы это одобрил, – негромко отметил он, – И, должен заметить, Эрик, хоть я и не был знаком с твоим отцом, но ты мне кажешься мудрее него.

***

Высокий светловолосый, бледнокожий мужчина легко поднялся на ноги и, взяв со стула штаны натянул их с той непринужденной уверенностью, что изобличает неоднократное повторение подобных действий. Взгляд его прозрачных светло-зеленых глаз равнодушно скользнул к кровати.

Там, разметавшись среди прядей длинных пепельно-русых волос, спокойно спала привлекательная молодая девушка, утомленная событиями прошедшей ночи. Мужчина хладнокровно оглядел ее, обнаженную и лишь до половины закрытую одеялом и, застегивая молнию штанов, равнодушно отвернулся. Запоминать ее ему не хотелось.

– Хорошая ночка?

Раздавшийся от двери комнаты знакомый голос заставил его поднять голову, обращая взгляд к расслабленно привалившемуся плечом к косяку молодому человеку с ярко-рыжими, пламенными волосами. На губах его виднелась кривоватая ухмылка, желтые глаза были исполнены насмешки.

Альбинос безразлично пожал сильными плечами.

– Бывало лучше. Пора заканчивать.

– Вот так сразу… – рыжий, хмыкнув, отстранился от косяка и, приблизившись к стулу, взял с него рубашку, затем приглашающе раскрывая, дабы помочь одеть, – Без излишних проволочек, даже не сказав бедняжке слова утешения… Ведь ее смерть послужит высшей цели!

Мужчина легким, полным достоинства, привычным движением, сунул руки в рукава и, поправив рубашку на плечах, принялся обстоятельно застегивать пуговицы. Из глаз его смотрела ледяная пустота.

– К черту высшую цель, Чес. Я устал делать грязную работу, заканчивай.

– Грязную работу? – рыжий удивленно изогнул бровь, – Ан, убиваю-то их я. Ты же лишь получаешь удовольствие, доставляешь его, да проводишь ночь в чужой квартире – только и всего! Но осталось немного… – он сделал шаг в сторону, выглядывая из-за спины сообщника, – Она будет пятой. Остается четыре…

– Да-да, и Ночь Большой луны покориться нам! – Ан нахмурился и, потерев подбородок, поморщился, – Черт… Надо побриться.

– Поверь, белые волосы на белоснежной коже не заметны, – Чес хмыкнул, совсем обходя собеседника и останавливаясь у него за спиной. Тот обернулся, немного разводя руки в стороны и взирая на приятеля с некоторым удивлением.

– Чес, – дождавшись, когда тот обернется, мужчина весомо добавил, – На больное не дави.

– Ладно-ладно, не дуйся, – рыжий отмахнулся и уже хотел, было, опять обратиться к мирно спящей жертве, как вдруг вспомнил о чем-то и быстро облизал губы, – Кстати, знаешь… Они все-таки забрали Антуана в замок. Добрые самаритяне с меркантильными душами, заключили с ним сделку – он обещал помочь разобраться с нами.

– Мастеру с нами не справится, – Ан провел ладонью по волосам, приглаживая их и, подойдя к большому зеркалу на стене комнаты, продолжил застегивать рубашку, – Даже в Ночь. Мы сильнее, были, есть и будем, чем он может угрожать нам?

– Однако, ему известно о ритуале, и он понял наши намерения, – его собеседник ухмыльнулся и, потянувшись, размял затекшие суставы. Затем склонил голову налево, направо, вперед и назад, словно разминая шею и, немного вытянув последнюю, повернул голову сначала в одну сторону, затем в другую.

– А может, так будет даже веселее, – в голосе его шипящие нотки удивительным образом переплелись с рычащими, – Переиграть его на его же поле, поставить на колени и, наконец, убить… Нам Антуан не помеха, как и его новые друзья. Ладно… – он размял пальцы и как-то по-особенному хищно улыбнулся, – Пора с этим кончать.

Альбинос, не отвечая и не глядя на него, приподнял подбородок и, шагая спокойно, размеренно и надменно, покинул комнату. Наблюдать за жестоким убийством ему сегодня не хотелось, мысль о необходимости зверства вызывала омерзение.

– Пятая… – прошептал он, подходя к окну и глядя сквозь него на улицу, – Остается еще четыре и целая неделя до Великой ночи. Что же… мы можем и успеть.

***

Дверь бесшумно отворилась, пропуская в комнату высокого черноволосого, и как обычно, лохматого мужчину.

Альберт, полулежащий на кровати, откинув голову назад и расслабленно поглаживающий мурлычущую рядом песочно-рыжую кошку, слегка опустил ресницы, устремляя взгляд на неожиданного визитера.

– Ричард… – на губах мага отразилась легкая улыбка, – Вижу, ты так и не научился пользоваться расческой.

– У меня непослушные волосы, – недовольно буркнул вошедший мужчина и, остановившись возле двери, сунул руки в карманы, – Как спалось?

– Прекрасно, – маг медленно вернул голову в надлежащее положение и, оглядев отведенную ему комнату, глубоко вздохнул. Улыбка на его губах стала шире.

– Я провел в этой комнате лучшие годы своей жизни, Ричард, я жил здесь во времена своей юности. Каждый сантиметр пространства здесь пропитан воспоминаниями, наполнен силой, идущей из самого прошлого… Ты знаешь, я чувствую себя гораздо лучше, чем вчера, – он еще раз погладил кошку и легким движением скинул ноги с кровати на пол, садясь, – Ночь в замке буквально расправила мои крылья.

– Странно, что за столько ночей, проведенных под замком ты так и не расправил их, – Ричард насмешливо хмыкнул и, оглянувшись через плечо, прислонился спиной к дверному косяку, – А что здесь делает Тиона?

– Пришла ночью взглянуть, кто занял пустовавшие много лет покои, и решила задержаться, – мужчина оглянулся через плечо и, почесав зевающую кошку за ухом, вновь перевел взгляд на собеседника, – Что же до твоих слов, Рене… Это была первая за долгое время ночь, когда мне не было нужды тратить силы на поддержание собственной жизни, на противостояние холоду и мраку, первая ночь, когда сила не покидала меня, а напротив, вливалась в мое тело сплошным потоком. Это была прекрасная ночь, но мне почему-то кажется, что пришел ты не для того, чтобы обсуждать ее. Что тебе нужно?