Алик Рик - Огненные стрелы надежды

Без труда отыскав нужный двор, Афанасий решительно постучал в калитку. Вокруг по-прежнему царила настораживающая тишина. Дорога была пуста, и вся деревня казалась нелюдимой. Несмотря на горячий нрав, наш герой почувствовал лёгкое волнение, сродни страху. Окружающая обстановка пропиталась неприятным колючим холодком…

Калитка внезапно распахнулась, и парень увидел знакомого старика. Правда, теперь он стал заметно моложе: седина исчезла, лицо обрело свежесть, похожую скорее на искусственный румянец, будто балаганному шуту только что нанесли на лицо свежий макияж.

В первый момент Афанасий опешил и растерялся, не найдя нужных слов. Мужчина смотрел на него слегка презрительным, высокомерным и в то же время снисходительным взглядом.

– Ну, что тебе нужно? – наконец спросил он.

– Как что? – растерянность Афанасия теперь граничила с возмущением. – Я приехал за своим другом. Он вчера вечером остался у вас на ночлег.

– Ты, наверное, что-то путаешь, – невозмутимо ответил помолодевший старик. – Вот уже месяц как у меня никто не останавливается.

– Подождите! – вскричал парень, заметив, что мужчина прикрывает калитку. – Это какая-то ошибка. Выслушайте меня…

Странный незнакомец настойчиво закрывал калитку. Громко звякнули засовы, и Афанасий остался один на один с темнотой посреди пустынной улицы…

Ночь медленно вступала в свои права.

Чтобы окончательно не свихнуться, парень вышел на дорогу, к тому месту, где вчера имел неосторожность покалечить родительское животное. Лошади там не было, но в бурой пыли всё ещё валялся его собственный хлыст.

«Так, – подумал Афоня. – Ошибки быть не может. Мы были здесь вчера, и я ещё в своём уме».

Теперь он не знал, как лучше поступить. Для начала Афанасий привязал лошадей у двора незнакомца и направился в соседние усадьбы. После долгих и кропотливых усилий он так и не смог достучаться ни в один из домов. Деревня словно вымерла, и только собаки каждый раз охотно откликались на тщетные попытки Афанасия вторгнуться в чужие владения.

Когда окончательно стемнело, парень бросил эту затею, вернулся к лошадям и смело перемахнул через забор незнакомца.

Луна тускло освещала пустой, поросший бурьяном двор. По всем признакам он был необитаем уже многие месяцы, если не годы. Афанасий не успел задуматься над этим как следует, и вдруг краем глаза заметил, как из-за угла дома к нему метнулось что-то живое, чёрное. Обернувшись, Афоня различил перед собой дикий звериный оскал огромного чёрного пса, который летел прямо на него, изрыгая низкое гортанное рычание. Юноша среагировал почти мгновенно. Выхватив из-за пояса хлыст, он с силой полоснул собаку по морде. Та остановилась как вкопанная и дико ощетинилась. Афанасий вновь замахнулся хлыстом, но в этот миг пёс судорожно мотнул головой, слегка попятился и обернулся в горбатую старуху.

У Афанасия похолодело сердце. Именно так представлял он себе страшных ведьм, о которых рассказывала ему мать. Но разве собирался он верить во все эти прибаутки? А теперь перед ним во всей красе предстала омерзительная старуха с костлявыми руками и невиданно уродливым лицом, через которое наискосок пролегал свежий дымящийся рубец. Клокочущий смех старухи совершенно обездвижил парня, лишив его самой ничтожной надежды на избавление от начавшихся кошмаров.

– Подойди ко мне, герой, – проскрежетала ведьма.

Афанасий не мог даже сдвинуться с места и безмолвно следил за манящим движением безобразного пальца.

– Что же ты, молодец, старых людей не почитаешь?

– Сгинь, нечистая, – едва слышно пробормотал Афоня, сжимая рукоять кнута.

Ведьма медленно приближалась, глядя исподлобья бесноватым взглядом. Парень собрал все силы и повторно ударил старуху кнутом. В ответ он услышал чудовищный хохот и только сейчас заметил, что вместо хлыста он сжимает в руке сухой стебель камыша. Неимоверный страх охватил юношу. Не помня себя, он сорвался с места и стремглав перепрыгнул через забор. Как только он коснулся ногами земли, всё вокруг замерло и стихло. Лошади тревожно фыркали, переступая с ноги на ногу. Поспешно отвязав лошадей, Афанасий собрался уматывать из проклятого места. Выехав на дорогу, он неожиданно услышал приглушённый зов друга:

– Не оставляй меня!

– О, Боже, – спохватился Афоня. – Я совсем забыл о Семёне.

В надежде услышать повторный оклик, он остановился и прислушался. Но, увы…. Ему ответила лишь угрожающая и напирающая холодом сгущающаяся тишина. Голос друга больше не повторялся. В Афоне шла борьба. Отчаяние мешало ему собраться с мыслями. Дорога была свободной и, если пришпорить лошадь, его никто не сможет задержать. Но в деревне остался его друг. Неизвестно какая участь постигла Семёна, наверняка он нуждается в помощи или защите…

Врождённое благородство вскоре взяло верх над трусостью. После недолгих колебаний парень спрыгнул с коня. Над головой пронёсся порыв ветра, который сразу же стих. С неприятным пронзительным скрежетом заскрипели двери домов. Афоня решил, что на дороге вот-вот появятся все жители деревни, но ничего подобного не произошло. Двери и калитки неистово ныли, а дорога по-прежнему была пуста. Лишь подозрительные шорохи слышались отовсюду. Казалось, что они, накатываясь, приближаются к парню со всех сторон.

– Семён! Ты где? – что есть мочи крикнул Афанасий, озираясь по сторонам. – Ответь мне, друг!

Наступила полночь.

Лунный диск на мгновение скрылся за мимолетной тучкой. Когда же его свет вновь озарил неприветливую деревню, Афоня стоял в плотном кругу ликующих ведьм. Они выбегали со всех дворов в виде разномастных псов и, перевоплощаясь, поспешно окружали парня отвратительным пёстрым кольцом…

В мгновение ока Афоня сел верхом. Его лошадь стала на дыбы и неистово заржала. Вторая лошадь тотчас вырвалась из рук и, прорвав нелепый хоровод из нечисти, умчалась прочь. Тщетно пытался Афанасий заставить своего скакуна сделать то же самое. Перепуганное животное не двигалось с места, стараясь всячески сбросить с себя наездника. Вскоре ему это удалось. Под дружный издевательский хохот ведьм Афоня рухнул на землю, подняв облако пыли. Лошадь ускакала, а бедный парень остался один на один с нечистой силой. Совершенно безоружный, одетый в измятую льняную рубаху и грубые штаны, он ждал своей участи, не надеясь на спасение. Его сердце учащённо ухало, глаза были переполнены ужасом, но, тем не менее, Афанасий не утратил способности ясно мыслить.

– Заткнитесь! – крикнул он, немало удивившись звонкости и твёрдости своего голоса.

Ведьмы смолкли, уставившись на парня изумлёнными глазами. В этот момент распахнулась калитка незнакомца, и на улицу вышла предводительница. Та самая, которую Афоня отметил плетью. Все присутствующие, кроме парня, почтительно поклонились ей.