Соман Чайнани - Школа Добра и Зла. Последнее «долго и счастливо»

Агата вылетела на лестничную площадку и съежилась в углу, прижавшись спиной к стене.

Ведьма вытащила из-под своего плаща тонкий, покрытый засохшей кровью кинжал с украшенной драгоценными камнями рукоятью.

Агата метнулась к лестнице. Поздно! Ведьма уже вышла на площадку и преградила девушке дорогу вниз. Среагировав на опасность, палец Агаты загорелся золотистым светом. Теперь надо было лишь произнести нужное заклинание, но все они, как нарочно, вылетели у Агаты из головы. Она открыла рот, хотела закричать, позвать на помощь своего принца, но ведьма и тут оказалась проворнее и метнула кинжал, который устремился прямо к горлу Агаты…

Агата вскрикнула, из ее светящегося пальца вырвался яркий луч, ударился о лезвие кинжала и превратил его в белую маргаритку, мягко спланировавшую на пол.

Судорожно хватая ртом воздух, Агата смотрела на цветок и мысленно благодарила Софи – подруги использовали это заклинание на первом году обучения, и теперь Агата не смогла бы забыть его, даже если бы захотела.

– Агата! – вновь донесся крик Тедроса.

Девушка рванулась было вперед, но ведьма вновь опередила ее и, прижав к стене, схватила за горло своей костлявой, покрытой коричневыми старческими пятнами рукой. Задыхаясь, Агата опустила взгляд и увидела ожоги на ногах ведьмы. «И тогда Белоснежка приказала Злой королеве танцевать… в раскаленных докрасна туфлях… пока та не упала замертво», – вспомнила Агата, безуспешно пытаясь вырваться из железной хватки ведьмы. Они с Софи однажды тоже танцевали в раскаленных туфельках. Это было наказание, которое назначил им гном Юба на первом курсе… Или на втором?.. Голова у Агаты начинала кружиться, мысли путались. Софи… Агата вдруг вспомнила, каким было лицо Софи, когда они танцевали в тех раскаленных туфельках… Беспомощным, со страдальческим взглядом…

У нее потемнело в глазах. Еще немного, и тьма поглотит ее навеки. «Нет! – мысленно взмолилась Агата. – Пожалуйста, нет! Не сейчас! Софи… Я спасу тебя!»

Собрав всю волю в кулак, Агата впилась зубами в костлявую руку ведьмы. Старая карга вскрикнула от боли и удивления и разжала пальцы. Агата согнулась пополам, жадно глотая воздух, а ведьма продолжала оторопело смотреть на нее, словно не веря, что ее укусила вот эта маленькая дрянь с жирными грязными волосами и вытаращенными глазами. Где это видано, чтобы всегдашницы так себя вели?! Может, эта девчонка и не всегдашница вовсе?

Сомнения ведьмы еще больше усилились, когда Агата пнула ее ногой в живот и бросилась к лестнице. Правда, благополучно спуститься по ней Агате не удалось. На верхней ступеньке ее догнал ответный пинок ведьмы – он пришелся Агате чуть ниже спины. Агата кубарем скатилась вниз и сильно приложилась лицом к деревянному полу в гостиной. Из расквашенного носа хлынула кровь.

Агата поднялась и повернулась, готовясь продолжить схватку с ведьмой, но…

Но в гостиной было пусто, ведьма исчезла.

В доме стояла тишина, слышно было лишь, как поскрипывают на легком ветру ставни широко распахнутого окна.

Во входную дверь домика ворвался Тедрос с раскрасневшимся от раздражения лицом.

– А, вот ты где! – воскликнул он и, увидев Агату, покраснел еще больше. Можно сказать, побагровел. – Агата, ты меня решила в могилу свести, что ли? Кричу, бегаю, суечусь как дурак, не знаю уже, что и подумать, а ты в прятки решила со мной поиграть, да? Тоже мне, нашла место и время! – тут Тедрос заметил на лице Агаты кровь и сразу сбавил тон: – Что с тобой?

Агата покачала головой и всхлипнула…

Снаружи донесся женский крик.

Агата и Тедрос замерли на месте и одновременно прошептали одними губами:

– Ума!

Принц бросился к двери, Агата поковыляла следом за ним.

Принцесса Ума сидела под деревом рядом с телами гномов. Неподвижными, широко распахнутыми глазами она уставилась в небо, раскинутые в стороны руки и ноги были безвольны и безжизненны, как у фарфоровой куклы.

Тедрос опустился перед Умой на колени, потряс ее за плечи. Ума на это никак не отреагировала.

– Да что это с ней такое, черт побери?! – крикнул принц.

Агата, присев рядом с Умой, провела пальцами по ее лицу.

Кожа на лице принцессы была живой, эластичной, хотя и мертвенно-бледной.

– Окаменение, – сказала Агата, вспоминая, как сама однажды применила это заклятие против учителей.

– Как его снять, помнишь? – спросил Тедрос.

– Снять это заклятие может только тот, кто его наложил, – покачала головой Агата. – А наложила его ведьма… Да, та ведьма…

– Какая еще ведьма?! – раздраженно воскликнул Тедрос, но Агате было не до него – она обшаривала глазами поляну и окрестный лес. Нет, здесь эту старую каргу им ни за что не найти, поэтому еще неизвестно, сколько времени принцесса Ума будет оставаться ни жива ни мертва.

«Нет, только не это! – подумала Агата, закрывая лицо ладонями. – Конец всем надеждам. Как же мы теперь доберемся до Софи?»

– Агата…

– Потом, – отмахнулась она.

– Агата, смотри…

– Я же сказала… – начала Агата, но тут же замолчала.

На коленях у Тедроса сидел голубь – тот самый, которого они видели возле колодца, – и сердито ворковал.

– Что он говорит? – спросил Тедрос у Агаты.

– Откуда я знаю?

– Но ты же училась общаться с животными.

– Ага, училась. И при этом школу едва не спалила… – Агата замолчала, потому что голубь перестал ворковать и вместо этого принялся чертить кончиком крыла по грязи. – Эй, почему он рисует слона?

Голубь громко заворковал – можно было подумать, что он сердится, – и начал подправлять свой рисунок.

– Нет, это не слон. Это куница, – сказал Тедрос. – Видишь, какие уши?

– А по-моему, мышь…

– Или енот.

Не прекращая чертить крылом по грязи, голубь страдальчески закатил глаза.

– А, теперь понятно, – сказала Агата. – Это кролик.

– Точно, кролик, – согласился Тедрос. – А зачем он нарисовал кролика?

Голубь затопал лапками и стал тыкать крылом куда-то в сторону.

Тедрос и Агата посмотрели в том направлении. Сначала они не увидели ничего, а потом из-за дерева вышел жирный лысеющий белый кролик в грязной синей жилетке с вышитым на левой стороне груди серебряным лебедем, с нелепым галстуком на шее и криво сидящих на носу очках. Он вытащил из жилетки карманные часы, открыл, нетерпеливо постучал лапой пор циферблату и засеменил по грязной тропинке прочь от ужасной поляны.

– Мне кажется, он хочет, чтобы мы пошли за ним, – сказала Агата.

– Тогда чего мы ждем? – ответил Тедрос, закидывая окаменевшую Уму на плечо. – И то сказать, оставаться на этой поляне нам совершенно ни к чему. Пойдем, пока нас не прирезали, как гномов!

– Но мы же не знаем, куда он собирается нас вести, – возразила Агата. – Стоит ли так уж доверять какому-то странному зверьку с галстуком на шее?