Слава Соло - Отбор для тёмного мага

– Но это ведь невозможно, – шепчу я свой полувопрос.

– Конечно нет, – отмахивается он, – маги давно исчерпали свои ресурсы, их земля выжжена их же собственным тщеславием.

Из истории я знала, что волшебники действительно начали вырождаться довольно давно. Их полное исчезновение считалось лишь вопросом времени. Мы говорим не об использовании магии на бытовом уровне, как это делала, например, Шали, а о настоящих, великих вещах, которые могли теперь творить только единицы.

Маг Гродо, которого уничтожил Арон, чтобы спасти меня, обладал сумасшедшим потенциалом. Таких практически не осталось, а потому весть о том, что мог появиться кто-то, способный воплотить древние учения, вызывала как минимум, сомнение.

– Почему они исчезли? – задумчиво спрашиваю я.

– Это давняя история, – отмахивается джин, – давняя и уже ставшая дурацкой сказкой. Не бери в голову. Как я тебе и сказал, они сами себя погубили.

Я тихо киваю, погружаясь в свои воспоминания. Ведь действительно, тайны почему этот народ начал исчезать, достоверно никто не знал. Просто все воспринимали это как-то, как само собой разумеющееся: были люди – нет людей.

– Я же сказал, – Арон нежно берет моё лицо в свои руки, – не переживай об этом. Я люблю тебя.

– И я тебя, – шепчу я, снова ныряя в свои чувства к нему.

Какая разница, что происходит в Эдуре, если прямо здесь и сейчас у меня есть он…

Так, стоп.

Эдур!

Сердце так внезапно пропускает удар, что джин просто не может этого не почувствовать.

– Лила, – напряжённо произносит он, – ты всё-таки ничего не хочешь мне сказать?

– Нет, – бормочу я.

Все-таки время неподходящее. По джину я вижу, что его сейчас заботят совсем другие вещи. Лучше отложить всё это. Скажу ему как-нибудь потом… В подходящий момент.

Если для таких случаев вообще бывает «подходящее время».

– Я наверное, останусь у тебя, – задумчиво произносит он, – Арабелла просила с ней встретиться, да и гостевая комната уже заскучала по мне, – усмехается он.

Меня тут же бросает в жар и краску.

Проклятая гостевая комната.

Сколько раз я пыталась, к своему стыду и унижению, пробраться через дверь, ведущую в спальню Арона.

Ну серьезно! Мы ведь всё равно поженимся, я не вижу никакого смысла… В общем, джин так целовал меня, что я просто не могла спокойно спать, зная, что он находится через стенку от меня. Представляя его, лежащего в своей кровати, меня в бросало то в жар, то в холод, а всё тело просто ныло от мыслей и образов в голове.

Но Арон был непреклонен. Дверь в его комнату была заперта магией.

При свете дня я не решалась попросить у него того, что хотела, строгое воспитание не позволяло мне этого сделать. А ночью он словно издевался надо мной. Он точно знал мои дрожи по телу, но держался явно лучше, чем я.

«Выходи за меня. Уедешь в Сарасхару и там у нас никогда не будет отдельных комнат», – говорит он, как бы невзначай, когда мы встречались за завтраком. Словно и не слышал того, как я скребусь в его закрытую дверь.

А меня вот, свет дня и мысль о Сарасхаре остужали получше холодной воды. Я улыбалась, строя из себя дурочку, и делала вид, что ничерта не понимаю.

– Оставайся, – обреченно шепчу я, понимая, что меня опять ждет бессонная ночь на пару с моими мыслеобразами.

По смеющимся глазам джина я вижу, что его веселит всё происходящее. Что же, смейся, смейся. Я всё это тебе припомню, когда начнется наша семейная жизнь. Голова будет болеть так часто, что волком завоешь.

Арон что-то мне рассказывает, но шестым чувством я понимаю, что он знает о моих коварных планах, об этом говорит ехидный огонек в зеленых глазах.

Он рассказывает мне о родителях, которых я уже заочно люблю, о последних событиях в Сарасхаре. Ей богу, я столько о ней слышу, что кажется, смогу узнать каждый дом, когда окажусь там.

– Пойдем, – встает он, видя, что я начинаю откровенно клевать носом, – или тебя отнести в спальню?

Надежда, так внезапно вспыхнувшая, слова гаснет, когда я вижу эту его дурацкую улыбку.

– Иди к черту! – сердито выкрикиваю я, кидая в него подушкой с золотой вышивкой.

Джин ловко уворачивается и хватает меня, скручивая руки.

– Только скажи, – рычит он, и я вижу, как потемнел его взгляд.

– Что? – испуганно пищу я.

Это первый раз, когда Арон впускает меня в свои чувства, впервые, когда я понимаю, что сдерживаться ему едва ли не тяжелее, чем мне.

– Что тебе надоело всё это так же, как и мне. Что ты наигралась в свои игры. Что ты устала мучить меня и себя, – после каждого предложения о целует меня с такой страстью, смешанной с жестокостью, что я буквально теряю волю, – только скажи это, Лила, или просто кивни, мне будет этого достаточно. И я перемещу нас в Сарасхару, ты где навечно будешь принадлежать только мне, а я тебе.

Все мысли исчезают из моей головы, когда я чувствую всю страсть, которую Арон питает ко мне. Эмоции были так глубоко спрятаны в нем до этого момента, что я грешным делом думала, что джин меня просто не хочет. Но сейчас все сомнения улетучились.

Я запускаю пальцы в волосы Арона, он подхватывает меня на руки. В порыве страсти мы начинаем сносить все хрупкие предметы с поверхностей. Стаканы и вазы летят на пол, разбиваясь вдребезги, когда мы налетаем на столы и комоды.

С нами происходит какое-то безумие, Арон оголяет мои ноги, сажая меня на стол, параллельно разрывая платье. Я задыхаюсь от поцелуев в шею, а он опускается всё ниже, разжигая пожар на моей коже. Зеленая магия окутывает меня кольцами обжигающей энергии джина.

Платье бесформенной тряпкой валяется на полу. В какой-то момент Арон сдергивает с меня корсет одним движением. Я охаю, понимая, что на мне осталась только сорочка, под которой пальцы Арона нетерпеливо впиваются в мою раскаленную кожу.

– Скажи это, – хрипит он.

– Нет, прошу тебя, только не останавливайся, – пересохшие губы не слушаются меня.

– Скажи это, Лила, – рычит джин.

– Я…

– Да.

– Арон…

– Да, Лила, – джин целует меня в шею, прижимаясь всем телом к моему.

– Я не могу… – едва ли не плача, шепчу я.

Его губы замирают на моей коже. Арон с усилием отстраняется от меня, с таким разочарованием в глазах, что мне хочется провалиться сквозь землю.

– Арон, прости, я…

– Не надо.

– Арон!

Спрыгиваю с комода, стыдливо прикрываясь рукой и стараюсь догнать джина, который направляется быстрым шагом в гостевую.

– Поговори со мной! – в отчаянии кричу я.

– Нет.

Холодный тон и этот его взгляд просто замораживают меня. Встаю как вкопанная, не в силах пошевелиться.

Но самое унизительное происходит потом. Арон шепчет что-то себе под нос, и корсет снова сжимает на мне удавкой, кажется, даже крепче чем до этого. За ним следует платье, а потом и всё разбитое стекло возвращается в свой привычный вид. Я стою, как неуместно разодетая кукла, в своем роскошном домике.