Фарид Джасим - Властелин Севера

Взглянув тайком на погрустневшего Вульфа, Седобородый махнул рукой в направлении рощи и сказал:

— Идем. Там нас ждет кое-что важное.

Трое путников начали спуск по холму, приближаясь к растущим у подножья деревьям. Тень и прохлада леса была более чем желанна после нескончаемого пути под жарким солнцем. Одетые не по летнему, Вульф и Хельги обливались потом, когда густая ясеневая листва скрыла жаркое солнце. Вскоре они вышли на небольшую поляну. На краю, привязанный к одному из деревьев, стоял громадный конь. Вульф не поверил глазам, когда разглядел у этого коня восемь ног. Жеребец заржал, увидев своего хозяина и двинулся навстречу, но крепкая узда не позволила подойти к Воданазу. Одноглазый отвязал коня и, ласково погладив по золоченой гриве, подвел к Вульфу и Хельги. Он ловко запрыгнул в седло и сказал:

— Садитесь, мы скачем в Ётунхейм!

Воин и вардлок запрыгнули на спину восьминогого коня, поражаясь силе и мощи этого необычного животного. Одноглазый наклонился, и что-то прошептал в ухо жеребца, который заржал и поскакал по поляне, стремительно приближаясь к деревьям. Вульф напрягся, ожидая, что конь вот-вот разобьется о широкие дубовые стволы, но локтей за пятнадцать от края поляны конь резко оттолкнулся от земли и вспарил ввысь, едва касаясь копытами вершин деревьев.

Вульф задыхался и ему казалось, что внутренности шевелятся в его утробе, когда волшебный конь поднимался все выше и выше над зелеными кронами.

— Хей-хей-хей!! — весело закричал Воданаз, подгоняя скакуна.

Конь мчался над цветочным полем, ветер бил в лицо и трепал волосы трех всадников. Вульф и Хельги изо всех сил вцепились руками в седло и сжали коленями конские бока. Восьминогий жеребец несся сквозь ветер, а внизу проплывали прекрасные чертоги асов и асинь. Один из них был по истине огромных размеров и тянулся в длину на сотни локтей, вокруг него располагались меньшие чертоги, но были они не менее великолепны. Когда Вульфу становилось страшно смотреть вниз, он бросал взгляд в сторону на тянущийся к голубым небесам ясень, что раскинул ветви над всей землей. На его вершине была заметна фигурка горделиво восседающего орла, который провожал хищным взглядом зорких глаз восьминогого коня, скачущего по белоснежным облакам.

Вскоре чудесные жилища остались позади, и пестрое цветочное поле сменилось менее приглядным ландшафтом. Вдали показались горы и холмы, вместо ровного поля появились бугорки и овраги, а вместо цветов и сочной травы — серая каменистая земля. Мрачные тучи закрыли собой солнце, и Вульф почувствовал, как холодный восточный ветер бросает его в дрожь

Прошло еще некоторое время, прежде чем небесный скакун начал снижаться над широкой расщелиной между двумя скалами. Он опустился на покрытую мелкой галькой землю и остановил бег у самой стены.

Всадники соскочили с коня и двинулись вперед по дну ущелья, шагая вдоль стены. Ущелье было довольно глубоким, как определил Вульф. Задрав голову, он смотрел, как по небу, виднеющемуся между двух склонов, плывут серые облака.

— Уже недолго, — подбодрил Седобородый.

Шагов через пятьдесят они оказались перед трещиной в стене, за которой был виден узкий проход, ведущий в глубь горы.

— Сюда, — указал Одноглазый и протиснулся боком в щель. Вульф и Хельги полезли за ним. Щель была достаточно широка, чтобы в ней могли передвигаться люди. Вульфу пришлось пригнуть голову, чтобы не задевать потолок. Словно кишка гигантского животного, туннель петлял то вправо, то влево, постепенно опускаясь вглубь горы. Тут стояла кромешная тьма, и двигаться приходилось на ощупь. Наконец проход закончился, и Вульф ощутил, что они оказались в какой-то пещере. Он услышал шелест плаща Воданаза и тут же зажмурил глаза от яркого света вспыхнувших факелов.

— Мы пришли, — раздался глубокий бас Седобородого.

Привыкнув к свету, Вульф и Хельги приоткрыли глаза и оглянулись.

Они находились в просторной пещере с высоким потолком. Из стен торчали факелы, горевшие необычным зеленоватым огнем, пол был гладкий и ровный, будто выложенный человеческими руками. Вульф замер с открытым от изумления ртом, когда увидел, что стояло посередине пещеры.

Освещаемый со всех сторон неровным светом факелов, в центре пещеры возвышался деревянный шест, исписанный рунами и увенчанный отрубленной головой мужчины. Глаза были закрыты, а лоб украшал венец, сплетенный из сине-красных цветов. Кожа на лице была белая, как будто человек погиб лишь недавно, светлые волосы опускались ниже обрубка шеи.

Шест торчал из середины небольшого озерца, края которого были обложены камнями. От неподвижно стоящей воды поднимался пар, добавляя новые штрихи к замысловатому инистому узору на потолке.

— Что ж, мы, наконец, достигли нашей цели, — сказал Одноглазый. Его голос гулко звучал в каменных сводах пещеры.

— Что это? — спросил Хельги, догадываясь об ответе.

— Это Колодец Мудрости. Я привел вас сюда, чтобы вы могли испить его воды и познать многие истины, неведомые другим.

— Но его охраняет Мимир, — сказал Хельги, указывая на голову над озером. — Неужели он позволит…

— Нет! — послышался вдруг шепот, который, казалось, исходил ниоткуда. — Лишь тот, кто готов принести в жертву часть самого себя, сможет испить из этого колодца.

Вульф и Хельги посмотрели на голову Мимира, чьи глаза пристально наблюдали за пришельцами. Его рот приоткрылся и еле слышный шепот вновь достиг слуха людей.

— Много веков тому назад величайший Всеотец отдал свой глаз за глоток мудрости. Что готовы предложить вы, что было бы достойно сравниться с божеским оком?

Вульф в нерешительности посмотрел на вардлока. Колдун, нахмурив седые брови, смотрел себе под ноги, размышляя над словами Мимира. Вульф взглянул на Воданаза, но бог лишь молча наблюдал за молодым князем, ожидая ответа. Тогда воин повернулся и шагнул к голове древнего бога. Встав у края озерца, он сказал:

— Я здесь, чтобы обменять на глоток мудрости из твоего колодца свою любовь! Принимаешь ли ты сей дар, древний Ас?

Последовало недолгое молчание, затем Мимир прошептал:

— Ты можешь испить глоток священной воды, но за это ты потеряешь свое умение любить. Любовь юного воина — это мне кажется достойным обменом за один глоток из моего колодца.

Мимир замолчал, и Вульф медленно опустился на колени, не отрывая глаз от неподвижной поверхности воды. Тонкие струйки пара тянулись к верху, а в прозрачной воде отражались зеленоватые огни факелов. Вульф наклонился над водой и ощутил необычный аромат, приятно щекочущий ноздри. Это маленькое озеро казалось таким спокойным и безмятежным, что легкая тень сомнения пронеслась над его разумом, словно небольшое облачко, заслонившее на мгновение солнце. Вульф наклонился еще ниже, почти касаясь губами воды, чье тепло было нежно и приятно, как ласки любимой женщины. Слабое сияние со дна колодца задержало на себе его взгляд. Вначале он подумал, что это отражаются огни факелов, но, вглядевшись внимательнее, увидел, что на дне колодца лежит глаз. Робкое сияние жертвенного ока доходило до поверхности воды дрожащим мерцанием, то исчезающим, то вспыхивающим вновь. «Интересно, как будет выглядеть моя жертва, когда она ляжет на дно этого колодца, как когда-то туда опустился глаз бога?» — подумал Вульф. Приоткрыв рот, он наполнил его водой и сглотнул. Жидкость стекла в утробу, оставив на языке слабый травяной привкус.