Виктор Точинов - Урочище смерти

Ночь, опасениям вопреки, все же закончилась.

Солнце поднялось над вершинами елей, лучи его с трудом протискивались сквозь густые ветви, яркие пятна скользили по крыше приземистой лесной избушки, по ограде, увенчанной черепами – чистыми, белыми, чуть ли не сверкающими.

Заглянуло солнце и на укатанную поляну, осветила BMW. Капли росы, покрывавшие черную полировку, высыхали, испарялись. Когда испарились окончательно, двигатель тихонько заурчал под капотом. Машина мигнула подфарниками, мяукнула сигнализацией и покатила в сторону трассы.

Придется лезть на дерево, понял Олег.

Идея ни малейшего энтузиазма не вызвала. Давно прошли те времена, когда он любил это занятие и даже оборудовал с приятелями «штаб» на сучьях раскидистого дуба. Высоты Олег и теперь не боялся, но сильно подрос с тех пор: рост под два метра, вес под центнер. С такими весогабаритными характеристиками карьера древолаза не затянется – продлится аккурат до первого подгнившего сука. А затем начнется увлекательный квест по медицинским учреждениям. В лучшем случае.

Но других вариантов не просматривалось.

Олег поднял руку с телефоном насколько смог высоко над головой. Пригляделся: нет, бесполезно, значок антенны и в таком положении остался перечеркнутым.

Он немало странствовал по здешним лесам – в междуречье Луги и Плюссы – и привык к тому, что зона приема цепляет их самым краешком: в низинах связи нет, на вершинах холмов появляется, хоть и плохонькая.

Но нынче довелось забраться вовсе уж в глушь… Вроде и от трассы далеко не успел отъехать, но место здесь равноудаленное от обеих вышек, и от той, что в Сланцах, и от кингисеппской.

Впрочем, Кудрин предупредил сразу: связи там не будет, не надейся. Олег не расстроился, даже порадовался, что проведет эти десять дней без общения с внешним миром. Ему тогда казалось, что прекрасно обойдется и без звонков, и без мобильного интернета.

Ошибался.

Выяснилось это спустя три километра после того, как он свернул с Гдовской трассы, в точности следуя кудринским указаниям. Лесная грунтовка привела к крошечной речушке, мост через нее выглядел далеко не новым, но оказался вполне исправным, мог выдержать машину куда большего веса, – его и построили для лесовозов, скорее всего.

А за речушкой поджидала проблема: дорога раздваивалась, и об этой развилке Кудрин ничего не говорил. К тому же и до речки Олег добрался как-то слишком быстро, ему представлялось, что ехать надо дольше (объясняя дорогу, приятель оперировал не километрами, а минутами езды, да и те наверняка не засекал по часам, а прикинул задним числом «на глазок»).

Неужели все-таки ошибся, свернул с трассы не на том повороте?

«Поворот не туда» – вспомнилось название фильма-ужастика. Если верить голливудским фильмоделам, то сворачивать не там и не туда, – занятие весьма чреватое. И, согласно канонам, где-то здесь непременно обитает семейка вырожденцев-каннибалов или им подобных асоциальных личностей…

Проще бы всего позвонить Кудрину и попросить дополнительно растолковать дорогу. Явно ведь: тот что-то упустил, или же Олег прохлопал ушами этот момент рассказа. Но связи не было, по крайней мере с земли.

Он тоскливым взглядом обвел ближайшие деревья. Случаются же иногда удачные совпадения, ему всего-то и нужно удобное для влезания дерево с прочными сучьями, торчащими невысоко над землей.

Его величество случай прийти на помощь не соизволил. Лес здесь стоял смешанный, березы и сосны тянулись к небу словно наперегонки: успеть к свету, не дать соседке опередить и затенить, отрезав от живительных солнечных лучей. Разветвлялись березовые стволы на высоте в несколько метров, кроны сосен начинались и того выше. Тут и в детские свои годы Олег, пожалуй, спасовал бы.

Достать из багажника топорик и сделать на стволах зарубки-ступени? Или вообще попробовать сладить импровизированную лестницу? Пила и запасец гвоздей есть…

Нет, не годится. Провозится несколько часов – а вдруг и с дерева приема не будет?

Он вернулся к мосту и машине, решив действовать без консультаций, наугад. Поедет по одной из дорог – если не увидит мест, походящих на описанные Кудриным, то вернется.

Решено – сделано. Олег выбрал левую грунтовку, отсюда она показалось более ровной и накатанной, – и ошибся с выбором.

Легковушки здесь не ездили давненько, а может и вообще никогда. Соответственно и Кудрин не проезжал здесь прошлой осенью. Колеи глубокие, оставлены явно техникой лесорубов, причем не в прошлом сезоне и не в позапрошлом: на горбике между колеями успели нарасти кустики и даже молодые деревца, толщиной с палец и высотой примерно по пояс.

Машина сминала и ломала всю эту растительность, та скребла по днищу с мерзкими звуками. Олег давно бы развернулся, но хорошо понимал: едва попробует это сделать, – обломки стволиков порвут ему тормозные трубки. И без того какое-нибудь выросшее наклонно деревце могло оставить без тормозов.

Оставалось лишь таранить поросль до победного конца и надеяться на лучшее. На то, что подходящее для разворота место окажется не слишком далеко.

Свою таратайку Олег ничуть не жалел. Специально куплена для такой варварской эксплуатации. ВАЗ-«девятка» недавно разменяла восемнадцатый годик, а это пора юности и цветения для девушек, а для тольяттинских лошадок – глубокая старость. Он приобрел развалюху год назад за смешные деньги, когда испустила дух предыдущая авторухлядь, и рассчитывал проездить хотя бы пару-тройку лет.

В город на такой не сунешься, но для его дел – идеальный вариант. Проходимость хуже, чем у внедорожника, зато не страшно оставлять без пригляда в нескольких километрах от места раскопок. А сломается, мертво встанет где-нибудь в глухомани, можно спокойно там и бросить, не возиться с эвакуатором и ремонтом.

В общем, машину Олег не жалел, но и не хотел ее лишиться в самом начале экспедиции.

Судьба сжалилась над ВАЗом-ветераном: полтора километра издевательств над днищем и подвеской, – злокозненная дорога поднялась на холм, спустилась в низинку, снова перевалила холм, – и закончилась. Дальше пути не было. Вернее, тянулись дальше веером короткие дорожки, судя по следам – накатанные гусеничной техникой, скорее всего трелевочными тракторами, и даже лесовоз там забуксовал бы.

Впереди была вырубка – давняя, успевшая порасти низенькими молодыми деревцами. А на краю ее обширная поляна, бывшая отгрузочная площадка, здесь лесовозы разворачивались и принимали груз хлыстов, – земля утрамбована их колесами настолько, что никакая растительность за минувшие годы не поднялась. А вон те проплешины остались от бытовок, где жили рабочие, и еще каких-то строений.