Олег Есаулов - Сумерки Богов

– Просто несчастные создания. Они заразились ужасной болезнью, пожирающей плоть человека. Родные и общество их отвергли. Лишения сделали их жестокими – охотно ответила Леа, протягивая ему кувшин с вином – Император Рогон обрек их на голодную смерть. Но они приспособились к жизни здесь. Теперь доживают свой век на клочке земли, который назвали островом Забвения. Люди стараются обходить этот остров стороной. Бояться заразиться ужасной болезнью.

Бледное личико девушки помрачнело.

– Жаль, что «Отверженные» – не самое большое зло, которое обитает на острове – едва слышно проговорила она.

Юноша отставил пустой кувшин в сторону и только сейчас обратил внимание на повязку, перетянувшую его бицепс. Он согнул руку в локте и поморщился:

– Болит немного. Похоже, я побывал в какой– то передряге. Вот только не помню – в какой именно.

– Тебя кто– то укусил, а на ноге оказалась рана от оружия. Я ее обработала и теперь тебе не грозит заражение – девушка пристально посмотрела на парня – Ты совсем ничего не помнишь?

Тот сокрушенно покачал головой.

– Тебе нужно отдохнуть – сказала Леа и, видя, что юноша буквально засыпает, уложила его на душистый ковер из трав.

На одно мгновение перед ним вспыхнула яркая картинка – другая пещера, круглое ложе из пахучих цветов. И белокурая, голубоглазая девушка в его объятьях.

Он счастливо улыбнулся и прошептал:

– Я вспомню тебя. Обязательно вспомню.

Леа почувствовала легкий укол ревности. Увидев, что гость погрузился в крепкий сон, она прилегла рядом. Положила руку на его обнаженную, широкую грудь. Заворожено слушала, как стучит его сердце. Тесно прижавшись к юноше, она прильнула губами к его губам.

– Жаль, что я так и не знаю твоего имени, избранник – прошептала она и медленно стянула с себя платье.

Пламя костра стыдливо угасло, погружая пещеру в полумрак.

….

Леа приходила к нему две ночи подряд. К тому времени, темные, змеевидные следы исчезли с его руки, и только синий рубец напоминал об укусе зверя. Рана на ноге совсем затянулась и не причиняла ему хлопот. Юноша быстро набирался сил. Этому способствовала нежная забота таинственной хозяйки пещеры. Каждый свой визит она приносила в корзине еду из всевозможных даров моря и обязательно заиндевевший кувшин прекрасного, холодного вина. Гость выпивал его под чарующие песни Леи и погружался в сладостные, эротические сны. Это даже нельзя было назвать сном. Осознанное сновидение, в котором он чувствовал нежные прикосновения рук, сладость губ и прохладу шелковистой кожи. Просыпался он ближе к вечеру уже в компании волков.

Мысль о том, чтобы остаться здесь, в уютном и безопасном месте, все чаще преследовала его. Мягкий, обволакивающий голосок Леи шептал в его голове-

– Останься. Оставайся со мной. Там во внешнем мире тебя поджидает зло. Там только боль, горе и разочарование. Останься и ты познаешь вечное блаженство.

Молодой человек был готов согласиться с ней. Что его ждет в чужом мире?!

Человека, не знавшего о себе ровно ничего?!

Он был готов принять тот мир, который предлагала ему Леа.

На третьи сутки он как обычно поужинал с хозяйкой пещеры. Слушая грустную песню о любви моряка к речной нимфе, юноша развлекался, бросая жирные куски лосося волкам. Игривая волчица подбежала к нему, ластясь и помахивая хвостом. Бианка явно симпатизировала человеку. Род предупреждающе рыкнул на нее. Бианка состроила виноватую морду и нехотя побежала к своему ревнивому супругу. При этом она случайно опрокинула хвостом кувшин с вином. Драгоценная влага вылилась и впиталась в землю. Лея этого не заметила. Она полулежала на ложе из цветков и, не спуская сверкающего взгляда с юноши, тихонько напевала песенку. Парень наклонился и поднял с земли опорожненный наполовину кувшин. Залпом он осушил его и вскоре рухнул, сморенный крепким напитком.

В эту ночь он, как никогда, остро чувствовал нежность, которую дарила ему незнакомка из сна. Больше не выдержав ее утонченной ласки, схватил девушку за упругую грудь и, перевернув, накрыл своим телом. Услышал сладостный стон, когда овладел ей. Бурная страсть возбужденного юноши вскоре прорвалась в глухом, зверином крике.

Проснулся он оттого, что чей– то сердитый, холодный голос произнес:

– Тебе пора! Я жду!

Юноша открыл глаза и увидел, что находиться в пещере один. По золотистому потоку света, струившемуся из пролома в своде пещеры, он понял, что ночь еще не наступила. Его стражники – волки, очевидно зная час его пробуждения, оставили свой пост.

Холодный голос, который он принимал за голос рассудка, вновь сердито шептал:

– Пора выбираться. Хватит отлеживать бока. Разве ты еще не понял, что твоя спасительница не обычная смертная? Ты хочешь прожить свою жизнь в этой берлоге? Так и не узнать, кто ты есть?!

Сердце бешено заколотилось. Возникло неодолимое желание вырваться из «пещерного рая»

Вскочив с ложа, он схватил свою рваную рубаху со штанами и быстро оделся. Голова работала предельно ясно. Ему необходимо бежать с этого острова! Вернуть прежнюю жизнь, какая – бы она не была! Он сыт любовью и гостеприимством хозяйки грота!

Юноша поспешил к выходу из пещеры. Прямо перед ним, с гулким рокотом, низвергались вниз седые пенные струи водопада. Беглец обнаружил узкую тропу, по которой он вышел на каменистую гряду. В пяти метрах под его ногами сверкала голубым пятном небольшая лагуна. Окруженная густым лесом, она впадала вместе с водопадом в широкое русло реки, которая устремлялась в сторону багрового заката. Нужно было торопиться, пока мир не погрузился во мрак. После секундного колебания он решил идти вдоль реки, в надежде выйти к побережью. Возможно, его уже ищут.

Юноша стал ловко спускаться по скользкой насыпи. Оказавшись на каменистом берегу, он бросил прощальный взгляд на водопад, под которым прятался грот. Взглянул и обмер.

Осторожно переступая лапами по мокрым камням, к нему сверху спускались волки. Юноша услышал их глухое рычание.

– Ну, уж нет, друзья! Вам меня не взять! – крикнул он и, не раздумывая, бросился в ледяную воду. Сильное течение подхватило его и унесло в сторону кудрявой вершины горного хребта, выступающей над лесом.

Род и Бианка, не спуская янтарных глаз с беглеца, неторопливо потрусили следом.

За высокие, поросшие лесом, островерхие вершины горного хребта закатилось солнце. Веселый щебет птиц мгновенно смолк и только едва различимый шепот в пышных кронах деревьев, нарушал царственный покой леса. В сгустившемся сумраке, на узловатых, раскидистых ветвях низкорослых дубов и вязов таинственно вспыхивали зеленые огоньки – глаза неведомых существ. Они ухали, провожая чужака изумленным взглядом. А он, окоченевший и обессиленный, упрямо двигался через лес.