Анатолий Махавкин - Убийца

– Дикари, – с видимым осуждением покачал головой Кору Нарим. Его физиономия отражала удивление нравами далекой Ирании. – Это же надо, изготавливать монеты не из золота, серебра или хотя бы меди, а из кованой стали! Да еще и придавать им такую форму. Как же называются деньги экзотической Ирании? В памяти что-то такое… Так вот… – Кору откинулся на спинку кресла и достал из кошелька два небольших предмета в форме звезды. Только один с прямыми лучами, а второй – с закрученными. – Вот эта, если не ошибаюсь, называется шогин, а вот эта – шоген. Ну а вообще монетки зовутся шоганами, что в переводе с арамзейского, а не иранийского, означает «летящая звезда».

Толстячок дернул рукой, в которой держал шоганы, и звездочки исчезли из его ладони. Как я понимаю, они материализовались в стене за моей спиной. Ловкость, с которой человечек использовал звездочки, свидетельствовала о хорошем навыке и опыте. Кажется, я начал догадываться, кем был Кору до того, как занял свое место.

– Кошмарные монеты далекой страны Ирания, – Нарим покачал головой. – Мальчики, смотрите и мотайте на ваши еще не выросшие усы. Ну, если хотите, чтобы они выросли вообще. Когда перед вами стоит вот такой купец и сжимает в руке нечто маленькое, лучше прячьтесь или стреляйте на поражение. Ибо, если он дернет рукой, вам хана. Усекли?

– Уразумели, начальник, – вразнобой прогудели «мальчики».

– Ну и славно. Пойдем дальше. Шелковый шнурок с кольцами на концах и прилагающейся к нему деревянной палочкой. Должно быть, украшение, которое повязывается на шею. Нет, не себе, а лучшему другу. Угу, угу, какие-то баночки, вероятно, приправы. Ух ты, а такого даже у меня нет. Цирилема авитте – пустолистник пятнистый. Ложки достаточно, чтобы целый полк сначала просрался, а потом издох. Ого, как плотно запечатано. Надо будет немного отсыпать. Вы же не против? Ах, о чем это я… Это же не ваше, вам подбросили. Ладно, что же еще интересного подбросили купцу Чардарской гильдии? Набор кинжалов. А вот ножички подкачали, подкачали, хоть и новые. Сталь хреновая.

И вновь он оказался прав. Хороший набор, выкованный карликами Холмогорья, я утопил при переправе через Соринку. Меня тогда едва не пристрелили из длинного лука ловчие местного князька. Типа в отместку за то, что я удавил папашу дворянчика. А ведь как гад торговался, заказывая отца, как последний торгаш на рынке! Ножи, честно говоря, было жалко, но искать что-либо на дне быстрой Соринки – напрасное дело.

– Плащ с меховой подкладкой, водонепроницаемый. – Кору бросил одежду на стол и с ловкостью опытного карманника пробежался пальцами по карманам. – Пусто, пусто, черт возьми! Все уже украдено до нас. Вот же мерзавцы, ничего нельзя оставить без присмотра. Ну и ладно. Что там еще? Трубка для подводного плавания, при помощи которой можно также погрузиться в выгребную яму.

Что чаще и приходилось делать. Воспоминания о подобных моментах не принадлежали к числу любимых, однако часто просто не имелось другого выхода.

Кору последний раз заглянул в сундук, поморщился и захлопнул крышку. Напоследок он вынул цилиндрический сверток, обмотанный куском плотной ткани. Под материей оказалась вощеная бумага, а уж в ней – рулон карт и металлическая трубка с колпачками на обоих концах. Трубка имела специальный крепеж посредине, и я на мгновение задумался, угадает ли толстячок, для чего фиксатор предназначен. Лично я бы поставил на Кору.

– Оптическая трубка, – Нарим снял оба колпачка и посмотрел на меня, затем убрал трубку от лица и щелкнул фиксатором. – Ты гляди, мастер поработал! А ведь прежде приходилось самому изворачиваться. Точность, надо сказать, получалась так себе… Где это научились клепать прицелы на самострел? В Чардарской гильдии или далекой Ирании?

– В Фернимаре, – с неприкрытым злорадством сказал я, пытаясь высвободить шею, чтобы ремень не так сильно давил на кадык. – В королевских оружейных мастерских. Специальный заказ, – ухмыльнулся я, – для особой бригады ловчих.

– Это для тех, что охотятся на убийц? – уточнил Кору. Взгляд его, устремленный за мое плечо, внезапно обрел такую тяжесть, что им можно было бы двигать камни. – Мы проверим сведения нашего добровольного информатора, и, если они подтвердятся, я лично приготовлю колья, на которые сядут некоторые предприимчивые задницы.

После этих слов на какое-то время наступила абсолютная тишина. Даже не имея возможности обернуться, я представлял, как натужно сопящие «мальчики» меняются в лице. Думаю, что Кору, невзирая на шуточки-прибауточки и невинное личико, был человеком достаточно жутковатым. Иначе что бы он делал в кресле, откуда мог управлять оравой бандитов, приведенных в верность королевским штандартам? Да и сам он в свое время, предполагаю, был неплохим убийцей. Неплохим, потому как до сих пор оставался жив.

Точно пытаясь разбавить гнетущую тишину, Нарим потянулся, хрустнув суставами, и сочно зевнул. Я бы тоже с удовольствием повторил его фокус. Но кое-что мешало.

Отзевавшись, Кору подвигал головой, разминая шею, и вдруг махнул рукой, точно отсылал своих помощников. Или… действительно отсылал? Очевидно, для них это оказалось такой же неожиданностью, как и для меня, потому как «мальчуганы» продолжали топтаться на месте.

– Ну вот что я делаю не так? – сокрушенно поинтересовался Нарим у столешницы и посмотрел на меня. – Ну вот зачем каждый жест, понятный и младенцу, сопровождать подробными указаниями?

– Начальник, – прогундосили за спиной, – он же гад, мать его, мало ли че?

Кору, поджав губы, рассматривал кольцо на пальце.

– Начальник, – окончательно стушевавшись, пробормотал второй, – ну вот непонятка какая, и че?

– Мальчики, – очень ласково сказал Нарим, и его пальцы сжались, как будто он хотел кого-то задушить. – Если я что-то говорю делать – делайте, а не лупайте своими глазенками. И если я приказываю выпрыгнуть из окна, то вы прыгаете, а уже в полете можете размышлять, на хрена я вам это сказал сделать. Вон отсюда. Вернетесь, когда позову.

Судя по топоту, головорезы покидали кабинет начальника в такой спешке, словно их преследовал сам нечистый. Громко хлопнула дверь, и я остался один на один с маленьким человечком, который тщательно протирал стекла своих очков. Потом Кору встал и, насвистывая мотивчик, очень напоминающий «Распутную Сибил», подошел ближе.

Честно говоря, я ожидал чего угодно: удара в лицо, пинка между ног и даже укуса за ухо. Люди такие затейники! Однако того, что произошло, никак не ожидал.

Продолжая насвистывать, Нарим принялся поочередно отстегивать ремни, которыми меня обездвижили. Полностью освободив меня, человечек невозмутимо вернулся на свое место и, перебирая бумаги, начал рассказывать. Причем говорил, словно мать, укладывающая ребенка спать: