Лилия Тан - По ту сторону маски: в поисках истины

«Мы так долго носим маску, что забываем, кто был под ней». (Гордон Дитрих)

В большом кабинете с высокими узкими окнами постепенно начинал собираться народ. Солнце заливало светом пол и освещало входивших людей. Это были очень примечательные личности, одна интереснее другой. Мужчины и женщины в строгих тёмных, очень своеобразных, одеждах, сверкающих на солнце вышивками с гербами. Головы одних венчали причудливого вида шляпы, плоские с большими полями, других – миниатюрные шапочки, третьих – остроконечные колпаки, четвертых – цилиндры. Один старикашка, маленький и круглый, как шарик, шёл, опираясь на длинную крючковатую палку. Другой, хромавший на одну ногу, держал в руке какой-то странный зонтик непонятного, грязно-серого цвета, издалека напоминавший сморщенную корягу, и было совершенно не понятно, зачем это человек принес её с собой.

Все шумно рассаживались за полукруглые мореные столы грубой отделки, стоявшие на возвышении. Люди о чём-то переговаривались. У дальней стены кабинета висела меловая доска и стоял стол. Вдоль другой стены расположились ряды стульев.

В дверях появились две высокие статные женщины с серьёзными, и даже суровыми, лицами. Одна из них была одета в платье из тёмно-синего бархата с серебряным узором на рукавах и подоле. Она была определённо старше своей спутницы: её длинные седые волосы собраны в пучок на затылке, вытянутые очки сдвинуты на нос, лицо, испещренное мелкими морщинами, выглядело очень усталым. Вторая женщина – значительно моложе. Её одежда выглядела намного проще: чёрное платье с серой каймой по подолу, простой, без всяких украшений, чёрный головной убор и чёрный же плащ. Лицо её было очень бледно, и выглядело не только усталым, но и немного взволнованным. Она явно старалась скрыть этот факт. Худыми пальцами женщина то теребила платье, то поправляла плащ, то крутила в руках какую-то тростинку.

– Вы чем-то обеспокоены, Констанция? – спросила молодую спутницу женщина постарше, и в глазах её блеснул луч нежности и тепла.

– Нет, нет, Айрин, Вам показалось, – стараясь улыбнуться, сказала Констанция, – я просто… – она попыталась придумать объяснение своего волнения, но её выручил подошедший к ним седовласый старик с короткой густой бородой, одетый в пурпурный костюм, расшитый золотыми нитями. На плечи его был накинут плащ с вышитым орлом.

– Приветствую Вас, мисс Коллера, профессор Гросперро, – сказал он спокойным негромким голосом, целуя дамам ручки, – почти все собрались, и нам пора занять свои места. Проходите ближе к окну, к профессору Бендену. Думаю, там Вам будет удобно.

Подошедший был профессором Верумистом, директором академии для одарённых детей, как её называли в народе. А если быть более точным – одной из академий магии для колдунов и волшебников.

Мужчина, который сидел у окна, профессор Бенден, выглядел молодо и ухоженно. Ему было на вид лет двадцать пять. Тёмно-каштановые волосы забраны в хвост на затылке, маленькая бородка обрамляла подбородок, усики аккуратно подстрижены. Благодаря крепкому телосложению, он казался крупнее других профессоров. Однако при более пристальном взгляде становились заметны последствия недавней болезни: вытянутое лицо выглядело изможденным. Обе женщины, послушно пройдя вдоль стола, сели на лавку рядом с мужчиной. Бенден повернулся к ним и поздоровался, немного приподнявшись с места. Дамы ответили приветствием, однако, желания беседовать с молодым профессором у Констанции не было, и она приложила все усилия, чтобы придумать, о чём ещё спросить профессора Гросперро.

Часть комнаты, в которой находилась меловая доска, была чуть в тени. Лучи солнца не касались её, поэтому заходившие люди не сразу могли рассмотреть, кто или что там находилось.

А между тем, почти у самой стены на невысоком табурете сидела девушка лет семнадцати. Невысокая и худая, она выглядела немного младше своего возраста. На ней была ученическая форма: юбка и жилетка из грубой плотной темно-коричневой ткани, с тоненькими полосочками золотого шитья, идущего по краям подола и карманов. Белая рубашка, не застегнутая на верхнюю пуговицу, сильно контрастировала с костюмом и ещё больше подчеркивала бледность кожи девушки. Поверх костюма – чёрная накидка. Всё сдержанно и скромно. И только волосы, прямые и глянцевые, горели каштановым огнём. Весь внешний вид и поза девушки показывали, что она спокойна и почти безразлична к происходящему. Будто для неё это обычный, ничем не примечательный день.

Девушке явно было скучно. Она знала многих из присутствующих, и ей даже не интересно было их рассматривать. Зато у неё нашелся другой способ развлечь себя: она слушала разговоры пришедших сюда людей. На первый взгляд могло показаться, что с такого расстояния, а от неё до стола было около пяти с половиной метров, невозможно было что-либо разобрать. Но не в этом случае. Девушка слышала всё: реплики шёпотом с дальних рядов от старикашки в чёрном фраке, беседу мисс Коллера и профессора Гросперро, даже мысли большей части собравшихся для неё не были секретом. Каким бы странным это ни было даже для магов, оно являлось неоспоримым фактом: девушка могла прочесть мысли их всех. Ну, почти всех.

– Опять одно и то же, – бормотала она, глядя в упор на сурового мужчину средних лет в чёрном костюме, – и как ему это удается? Каждый раз, когда я пытаюсь проникнуть в его мысли, он будто стену возводит, – девушка раздраженно перекладывала из одной руки в другую маленькую пуговицу. Она оторвала её ещё с утра и не успела пришить, магией же для такой простой работы пользоваться совершенно не было желания. Хотелось прочесть мысли этого человека. Но его каменное лицо и карие, глубокие как омуты, глаза будто говорили: «Не пытайся, тебе это не под силу». Между тем мужчина спокойно сидел в первом ряду за полукруглым столом. Его прямые волосы ниспадали почти до плеч. Подушечками пальцев мужчина еле слышно барабанил по столешнице. Складывалось впечатление, что он был на чем-то очень сильно сосредоточен и не хотел ни на кого отвлекаться.

– Извините, профессор Мэлакимар, – сказал кто-то из возившихся сзади мужчины людей. Человек случайно подтолкнул профессора, но Мэлакимар предпочёл не обращать на это внимание. Хотя о его скверном нраве ходили легенды, сейчас ему явно было не до выяснения отношений.

– Ну же, профессор, не будьте занудой, никому ещё не удавалось сопротивляться мне, я всё равно сломаю Вашу защиту, – бормотала девушка себе под нос, будто пытаясь уговорить Мэлакимара. Хотя было непонятно, на кого они больше действуют: на него или на саму девушку. Вдруг профессор, на которого она так пристально смотрела, поднял глаза и бросил на неё пронзительный и уничтожающий взгляд. Девушка слегка опустила ресницы и, как ни в чем не бывало, продолжала сверлить его глазами. Эта баталия могла бы продолжаться ещё очень долго, если бы директор, занявший центральное место за столом, не начал говорить.