Ольга Борисова - Убегать непросто

Заломило виски. Надо лечь спать, решил Денис. Просто лечь и все пройдет. А завтра он сходит к доктору. Или нет, он купит путевку в Тай и уедет на пару недель. Да, давно стоило отдохнуть, а то вон уже что мерещится.

– Да ты ложись, ложись, – сказал Илья, – я пока поизучаю, че у вас творится в мире.

И он снова покосился на бук. Не удивившись тому, что столетняя галлюцинация знает об Интернете, он принял горизонтальное положение и, вопреки ожиданиям, отключился в полную пустоту. Последнее, что мелькнуло в голове – не забыть утром отправить отказ девочке.

Мой друг, читающий эти строки, мы с тобой уже немножко знакомы, а потом перейду непосредственно к событию, которое вызвало во мне гордость. Вчера около полудня мне удалось ликвидировать у купца Пригожаева одиннадцать пудов золота в пользу капитала банка. Нет, конечно, я немного мухлюю, был я не один, с бригадой, но все же чин комиссара торгового банка я подтвердил. И такой он мерзкий, этот Пригожаев! Все кричал мне, что Советская власть никого не уважает, что он еще с самим Пушкиным в одном доме квартировался. Я ему, конечно, не поверил – какой Пушкин в Сибири? Зине пришел, рассказал. Она-то меня и обрубила. Лет двадцать назад был прокурором в Енисейской губернии племянник Пушкина, только застрелился он от хорошей жизни. Какое, с другой стороны, дело мне до него, если я Пригожаева обескулачил? Ни Советскую власть, ни банк в обиду не дам! Я служить начал еще когда у бабки на Воскресенской комнаты снимали. Сейчас-то банк преобразился: и в городе, и целый дом занимаем, и капиталооборот сумасшедший, уж к миллиону идет! В общем, дорогой мой друг, растет наша Советская власть! Так и вижу, как отделения у банков появляются на каждой улице в городе, и у каждого, у каждого товарища есть свой вклад в одном большом банке для блага государства!

Дениса разбудил звонок в дверь. Настойчивая музыка то ли Баха, то ли Брамса, как сказал продавец в магазине, прорвалась в блаженное состояние покоя. Он поплелся к двери. В глазке виднелась мама в своей любимой соболиной шапке. Она имела привычку, возвращаясь с ночных сестринских смен, забегать с пакетом свежего молока.

– Умеешь же ты долго спать, сынок, – обняла она его и поцеловала в макушку.

Их разнили примерно полголовы, причем, не в пользу Дениса. Мама всегда шутила, что родилась баскетболисткой, а стала нянькой. Денис же пошел в отца, и они оба смотрели на нее снизу вверх. Вот и сейчас он поднимался на цыпочки, чтобы дотянуться до щеки и внезапно отпрянул. Мама увидела в его глазах растерянность. Это все свитер, который она купила по совету Леки. Чувствовала же, что ткань синтетика, нет, уговорила подружка. Теперь потеет как слон, а ночь была не из легких. Небось запах почувствовал. И она инстинктивно отошла на шаг назад. Денис же постарался незаметно оглядеть комнату. Илья дремал, развалившись в кресле-мешке, будто бы не слышал душераздирающего звонка и голосов. Голова прижата к груди, руки заложены за голову, губы сложены в узкую полоску. Мечтатель, блин. Сейчас мама заметит… Но она прошла в кухню, бросив пакет на стол.

– Никогда не перестану удивляться идиотизму этой планировки, – сказала она, выкладывая продукты.

Была видна бутылка молока, явно деревенского, судя по пластиковой бутылке из –под кваса. У них на работе привозила иногда тетка одна, мама сразу же и брала Денису, который очень любил кофе с молоком. Что еще успела купить? Кусок сыра, хлеб, яблок пакет. Илья всхрапнул и выкинул руки перед собой. Мама не отреагировала. Она рассказывала про пациента с ножом в боку, которому жена еще и в челюсть двинула по приезду, за пьянство. Она выложила все продукты и теперь перемещала их по холодильнику, явно не замечая гостя. Денис с каждой секундой все острее ощущал нелепость ситуации. Как в «Привидении», чесслово! Только он видит Суэйзи 5 5 Денис вспомнил фильм «Привидение» с Деми Мур и Патриком Суэйзи, который покорил весь мир в 1990 году. , а мама – нет. Значит, все-таки галлюцинация. Перестав слушать мамино воркование, Денис углубился в мрачные мысли. Надо записываться к неврологу, наверное. Это усталость. Да, усталость. Или сходить сразу к платному психиатру? Снова глянул на дремлющего Илью и стал вспоминать, где ближайшая больница. И в этот момент, доставая бананы с верхней полки, мама задела банку огурцов. С возмущенным хрустом рухнула банка на пол, распространяя терпкий запах.

– Опять революция, что ли? – подскочил Илья, – ого, какая мадама, мое почтение!

И он деловито расшаркался. Мама побледнела. Она внимательно смотрела на Илью, и лицо ее выражало обеспокоенность, близкую к отвращению.

– Денис, ты завел собаку? Ты с ума сошел! Что скажет хозяин! Собаки же такие грязные, вечно несут с улицы всякую инфекцию. Помнишь, как Лидия Ивановна слегла с кишечкой? Это же Рыжик тогда ей принес, на помойке вечно рылся.

Денис ухмыльнулся, вспомнив, с какой радостью он узнал о болезни противной бабки, которая вечно обзывала его «шаромыжником» за джинсы. Он удержался и не добавил, что расстройство она вполне могла заработать тем, что не любила мыть продукты. Весь двор знал, что, купив на рынке любимый виноград, она отщипывала пару штук едва завернув за угол. Илья, тем временем, закипал.

– Нет, ну что вы за паскуды эдакие? Человек отсыпался, можно сказать, а вы тут шум устроили. Не товарищи ни разу. Я в ванную. И не вздумайте ко мне ломиться!

Мама то зеленела, то бледнела. Она никак не могла осознать, что у ее сына появилась другая.

– Где ты взял его? Лает, что аж уши закладывает, – спросила мама.

Денис слышал доносившийся с улицы спор девчонок, игравших в классики. Мозг работал лихорадочно. Если она его тоже видит, значит, не галлюцинация. Но почему в виде собаки? И какой собаки? Как спросить? Мама чувствует любую ложь, она сразу поймет неладное.

Мама же внимательно глядела на него, сдувая со лба давно некрашенную желтую челку. Она вся немного сжалась, стараясь не смотреть на то место, где еще недавно была собака. Боже упаси завести такую! Если уж на то пошло, собака должна быть большой, чтобы в случае чего могла и защитить. Мерзкая пузатая мелочь, кой от нее толк, кроме грязи? Она, медсестра с тридцатилетним стажем и не подумала бы. Но дети…. Они совсем другие. Дениска давно вырос и сам принимает решения. Нет, кот еще куда ни шло, но собака… А ведь он собирался поехать в отпуск. На кого оставит? Конечно же, на нее.

Был у ее родителей пес в свое время. Она, четырехлетка, всей безразмерной детской душой обожала волкодава, и он отвечал взаимностью. Иногда, глядя на кавказцев, она вспоминала пегий длинный хвост и шрам на правом боку от боя с дворовыми собаками. В квартире, выстроенной дурацким способом под названием «трамвай», она ездила на нем по целым дням. Бабушка качала головой, говорила, что такого пса надо держать на привязи. Но разве Грэя удержишь? Не пускали ее только, когда кормили его в кухне. Она стояла за дверью и слышала жестяной звук миски, которую вазюкало по полу. Ей хотелось заглянуть туда и насладиться чавкающим таинством. И, когда ее мама пошла открывать дверь почтальону, она вломилась в кухню, потянув руки к довольной морде. В мгновение ее дернули за шкирку назад, а пес кинулся на то место, где она только что была, клацнув зубами. Глаза сверкнули желтым, и он обнажил красные десны, но под грозным «Нельзя!» -таки вернулся к миске. «Когда собака ест, не тронь!» – ругала ее испуганная мама. Больше Ирочка собакам не доверяла. Она так и не смогла понять, почему любовь Грэя не распространялась на еду.