Александр Рудазов - Яцхен: Три глаза и шесть рук. Шестирукий резидент. Демоны в Ватикане. Сын архидемона

Так, это уже не смешно. Я не знал точно, подействует ли на меня этот газ в баллоне, но Краевский выглядел очень уж уверенно, и я решил, что подействует.

– Рабан, вытаскивай нас отсюда! – решительно приказал я, с ужасом глядя, как профессор нажимает кнопку распылителя.

– Ай-яй-яй…

– Ллиасса…

– Кха-кха!

– …дорогуша моя…

– …аллиасса алла…

– Профессор, вы…

– …что-то вы…

– …и сссаа…

– …мразь! Я вас…

– …заговариваетесь. Быть может…

– …алла асссалла! Алиии! Эсе!

– …убью! Клянусь…

– …у вас самого…

– Энке илиалссаа…

– …Ррогалдроном, убью!

– …шизофрения? Вы не переживайте…

– …оссса асса эллеасса оссо иииииии!

– Кхххх…

– …я вас вылечу.

– Эссеееаааааааа! Алаасса!

Я уже начал терять сознание, когда в глазах привычно раздвоилось. Последнее, что я увидел в этом мире – удивленно вытянутая рожа Краевского.

Когда я пришел в себя, меня окружал уже знакомый пейзаж. До самого горизонта во все стороны высокая степная трава.

– Мы опять здесь? – зачем-то спросил я.

– Точно, патрон, – самодовольно подтвердил Рабан. – А ты чего, недоволен?

– Да нет, почему…

Я расслабленно улегся на траву, развернув крылья поудобнее и вытянув хвост во всю длину. Хм-м, а я и не замечал раньше, какой он длинный… Метра два, не меньше. Длиннее, чем я сам.

– В этом мире сейчас лето, – заметил Рабан, когда я поглядел на солнце. – Ну то есть в этой части планеты – в южном полушарии, наоборот, зима.

– Угу. Слушай, Рабан, наш ученый друг точно до нас не доберется? Здесь, в смысле?

– Да как?! – прыснул мой симбионт. – Ты что, патрон, что за глупые вопросы?! Даже если вдруг окажется так, что Краевский умеет ходить между мирами… хотя это совершенно исключено… даже в этом случае легче найти определенную песчинку в пустыне Сахара, чем определенного человека во всей бесконечности Метавселенной, объединяющей бесчисленное множество миров… уф! Фу, патрон, давно таких длинных фраз не выдавал…

– Устал? – насмешливо поинтересовался я.

– Ты ранил мои чувства, патрон, – совершенно серьезно сказал Рабан. – Обидел до глубины души.

– В глубине души у тебя нет души, – сострил я. – И вообще, хватит дурковать – отправляй нас обратно. Начищу репу Краевскому, вернусь к Магнусу, восстановлю память, а потом… потом буду свободен. В отпуск схожу… Слушай, а я ведь ни разу в жизни не был в отпуске!

– Да ты еще и месяца-то не прожил…

– Не имеет значения. Ты вот как считаешь – где лучше всего отдохнуть? Хотелось бы, конечно, где-нибудь на Бермудах, но там ведь все голые, сразу видно будет, что я за удивительный зверек…

– В Миргороде отличные пляжи. А еще мы как-то были в соседнем с этим миром – там тьма-тьмущая курортов!

– А там кто живет?

– Там шестьдесят с лишним жизнеформ – еще одну никто не заметит. Туарлонны, например – четыре ноги, восемь рук, четыре глаза и пасть почище акульей.

– Ну…

– А еще они вдвое выше тебя.

– Ладно, подумаем… Но сначала в Москву – на дачу Краевского!

– Нет вопросов, патрон, нет вопросов. Прямо сейчас?

– Угу.

– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!

Вокруг меня резко потемнело. Так, где это мы… Похоже на гараж. Да, очень похоже. Наверное, потому, что это и есть гараж.

– Прости, патрон, немножко промахнулся, – смутился Рабан. – Это не дом Краевского, а его гараж.

– Да ничего. Слушай, а это что – его машина?

Я удивился. Машина, стоявшая рядом со мной, была красным «москвичом» явно еще советского производства. И вот это мне показалось очень странным – в воображении просто не увязывалась трехэтажная дача и такая рухлядь в качестве транспорта.

– Действительно, странно, – согласился Рабан. – Ой, патрон, прости, это даже и не Краевского гараж!

– А чей тогда?

– Ну… Через два дома от него. Я же должен был сместиться в сторону, чтобы не вернуться обратно в клетку… ну, подумаешь, немножко лишнего промахнулся…

– Ладно, чего там… Давай выбираться, пока хозяин не пришел проверить свою тачку…

Естественно, дверь была заперта снаружи. Я активировал направление, и моему внутреннему взору предстал висящий за дверью замок. Мой коготь прошел сквозь это железо, как сквозь бумагу, и я аккуратно разрезал замок пополам. Послышался шум падающей железки, и я оказался на свободе.

– В какой стороне Краевский?

– Прямо на запад, патрон.

– А в какой стороне запад?

– В западной, патрон.

– Рабан, прекрати.

Я легко перемахнул через старенький забор и задумчиво зашагал по тропинке, неряшливо вымощенной булыжниками. Над головой было звездное небо, и это невольно заставляло размышлять обо всякой ерунде, до которой в другое время мне и дела-то никакого нет.

– Рабан, а что бы было, если бы мы переместились метром левее? Взрыв? Или меня просто перемешало бы с этой машиной?

– Да ничего бы с тобой не случилось, патрон, не нервничай, – хмыкнул Рабан. – Такого просто не бывает. Мы же не телепортируемся, а переходим между мирами, а эти переходы гибкие, они направляют куда-нибудь, где свободно. Воздух как бы расходится в стороны, освобождая место, всякая мелочь тоже разлетается, а вот если там окажется крупный предмет, сдвинет в сторону уже тебя самого. Вот, скажем, если бы там кошка сидела, ее бы отбросило… Мявов было бы… – задумался Рабан.

Почти все дачи стояли темные. Еще бы – два часа ночи, люди спят давно. А вот в доме Краевского виднелся свет. На самом верхнем этаже одно окошко слабо мерцало, словно маяк в порту. Тут уж и направления не нужно, чтобы понять, где искать профессора.

Я бесшумно взмахнул крыльями, поднимаясь к нужному окну. Как и ожидалось, Краевский был там. Он сидел возле включенного компьютера и яростно щелкал мышкой, прокручивая текст на экране. Чуть напрягши зрение, я сумел прочитать, что текст аналогичен тому, что был в компьютере базы «Уран», проект «ЯЦХЕН».

– Похоже, профессор пытается выяснить, как это ты сумел учудить такую каку, – хихикнул Рабан. – Фиг ему – про меня там ничего нет.

– Тогда заходим.

Я отлетел назад. Развернулся в нужном направлении. Сложил крылья и помчался с огромной скоростью прямо на окно. Таран-гребень пробил стекло, и я влетел в комнату, на полном ходу врезаясь в Краевского и его компьютер.

– Кто здесь?! – испуганно завопил профессор, еще не успевший сообразить, что, собственно, произошло.

– Это я! – громогласно прохрипел я. – Я, Олег Бритва, лейтенант военно-морских сил Российской Федерации! Я вернулся с того света, чтобы отомстить своему убийце, профессор! Вам!

– О боже мой, что за чепуха, что за дичь! – моментально оправился Краевский.