Игорь Огай - Прозревшие в преисподней

Жустин пожала плечами.

– Скоре всего Карлос это понимает. Но господин Сурэ… У него сегодня едва не убили дочь, понимаешь? Ты бы смог оставаться на его месте рациональным?

– Не знаю… – Семен мотнул головой. Подумал и повторил: – Не знаю, Жус. Зато точно знаю, что они ни чего не найдут.

– Правильно. Вот тогда и начнутся настоящие переговоры, – Жустин потянулась, попыталась, было подавить зевок, но тут же сдалась. – Слушай, ты спальню здесь нашел уже? Все равно раньше утра ни чего интересного не случится.

– Думаешь? Вчера мы вот тоже решили дождаться утра.

– Теперь у нас выбора нет, – она вдруг помрачнела, коснулась своего лица, – Как ты думаешь, это очень вредно? Ну, лишнее промедление… «Мясника» ведь к нам сегодня тоже не пустят.

Семен сморщился, словно от нестерпимой горечи.

– Тина, понимаешь?.. Я думаю, что это уже все равно.

Она вздрогнула.

– В каком смысле?

– Без капитальной операции теперь все равно не обойтись. Тебе придется привыкать к мысли, что скоро у тебя будут новые глаза. Совсем новые, – он выдавил из себя жалкую улыбку. – Ты, кстати, какой цвет предпочитаешь?

– Совсем новые… – ошеломленно произнесла она. – «Стекляшки» что ли? Я видела на Луне одного такого…

– Жустин, послушай! – Семен подошел, взял ее за руки. – Протезы работают не хуже настоящих глаз. Зрение даже улучшится. У тебя близорукости случайно не было? Если что – исправится. Опять же цвет на выбор…

– Работают не хуже? – она вырвала ладони из его рук, отшатнулась к спинке дивана. – А как они выглядят, ты знаешь?

– Знаю. У нас во время войны на флоте…

– Это вообще не глаза, это объективы оптического прицела! Из глазниц линзы торчат, в темноте светятся и жужат, когда наводят резкость!

– Светятся только ИК-чувствительные. Тина, ну… Ты пойми, при таких повреждениях… Даже немедленно едва ли что-то можно было сделать. А уж теперь… И ты, между прочим, не права! Сейчас протезы очень даже ничего. Почти не жужжат. Это раньше на войне… Поражение сетчатки лерскими лазерами через прицельную оптику – очень распространенное ранение. Каждый второй наводчик с протезами ходил. Поточное производство, три стандартных размера… Второго, самого ходового, вечно не хватало – врачи вставляли, какой придется, бывало прямо в бою. Укол анестетика с антибиотиком и обратно к прицелу… А тебе мы заказные сделаем. В хорошей клинике. Карлос, вон подскажет в какой…

– Если завтра по доске пройтись не заставит, – она всхлипнула, но уже успокаиваясь. Вернее – беря себя в руки. Вот же все-таки характер! – Ладно, офтальмолог, что там у нас насчет спальни?

– Где то тут за углом должна быть в паре кварталов… Да нашел, нашел, не напрягайся.

– Ну, так веди! Не видишь, девушка с ног валится?

Семен поднялся, снова взял ее протянутую перед собой руку, помог встать. Осторожно обогнул два попавшихся по дороге угла, и остановился на пороге, пытаясь сообразить, нет ли у слов «что там насчет спальни» тайного смысла. Забавно, прежде он даже не пытался искать подобных намеков, но теперь, в условиях только что пережитого стресса… Ну а что? Неплохой, в конце концов, способ немного уравновесить нервную систему.

– Сема… – произнесла Жустин. – Не бросай меня сейчас ладно? Черт с ней с твоей каютой, здесь же на каждом углу по дивану. Даже коврика не понадобится… А?

– Конечно, Жус – отозвался тот, подавив слегка разочарованный вздох. Тайного смысла все-таки не было.

– Не обиделся? – немедленно уточнила она, словно почувствовав. – Просто сама я… В этих огромных комнатах…

– Я понимаю, не нужно объяснять. Кровать прямо перед тобой, пять шагов. Дверь я закрывать не буду, если что зови, не стесняйся.

Она кивнула, отпустила его руку и неуверенно шагнула вперед.

Искать какой-то новый диван Семен не стал, тот, что стоял в холле, вполне подходил на роль заменителя коврика у двери. Опять же до Жустин не далеко, если что – должен услышать. И вход в номер под контролем. Пусть иллюзорным, но все же…

Устраиваясь на подлокотнике, он думал о том, что заснуть наверное получится далеко не сразу. И, конечно же, вырубился, едва опустив голову на мягкое.

Он не стал гасить в холле свет. Лишь притушил немного до привычного уровня освещенной приборами корабельной рубки. По этому, очнувшись, среагировал сразу.

Захват за кисть получился как бы автоматически. Рывок, поворот, перекат с дивана на пол… Болевой на локтевом суставе он, слава богу, до конца не довел. Захваченная кисть оказалась слишком тонкой, а визг – слишком звонким.

Хорошо, что Жустин не могла видеть этой внезапной активности, не вполне характерной для наводчика-снайпера. У нее снова появились бы несвоевременные вопросы.

– Пусти, придурок! – снова крикнула гостья. – Больно!..

– Тихо, тихо, рыбка, – успокоил Семен. – Это еще не больно.

Он оглянулся на приоткрытую входную створку.

– Одна?

– Нет, со взводом охраны! Пусти, говорю, пока гиббоны к дверям не вернулись!

– Оружие? – Семен обшарил свободной рукой ее пояс, провел по рукавам, дотянулся до щиколоток.

– Идиот! – рявкнула гостья. – Жустин, слышишь? Хоть ты скажи ему!..

Семен ослабил хватку, выпрямил девушку, развернул к себе лицом.

– Она спит, – сообщил он. – Намаялась. Денек был у нас, знаешь… Как доложить-то о тебе?

– Скажи, Нэсултэ пришла… Да пусти же в конце концов!

– Семен! – раздалось от выхода в короткий коридор к спальне. – Пусти ее!

Тот окончательно разжал объятия, отступил на шаг.

– Знакомы? – осведомился он, уже понимая, что вопрос риторический.

Справедливо его игнорируя, пришелица бросилась на шею Жустин.

– Коготок! Господи, что же они с тобой сделали?!.

Та стояла, придерживаясь за угол проема. Интересно так и спала не раздеваясь? Побоялась потом не найти одежду?

– Ниси, Ниси… – проговорила она будто бы снисходительно, но в то же время тепло. – Что же так долго? Я ждала, что ты встретишь нас с Карлосом.

Семен, хмыкнул, качнул головой. Уселся обратно на диван и приготовился слушать. Это порой куда полезнее, чем спрашивать.

– Жуси, я не могла с Карлосом. Он все расскажет отцу!

– Тебя ко мне не пускали?

– К тебе ни кого не пускали. Но я не верю, что ты хотела меня убить. Ты бы не смогла.

– Тебя? – Жустин склонила голову. – Ну-ка, ну-ка, Нис?..

– Это был мой катер, – выпалила та. – Отец подарил на прошлой неделе. Мия попросила покататься, ты же знаешь ей тоже нравятся крутые тачки.

– Я не знаю, – Жустин, качнула головой. – Дальше?

– Я разрешила, и она пошла в ангар. Тревога через полчаса поднялась, а еще минут через двадцать… Её на буксире… Жуси, какой ужас! Это же я должна была быть в той кабине! Это же в меня стреляли!..

– Я поняла, – деловито перебила Жустин. – Во что ты снова вляпалась?