Игорь Огай - Прозревшие в преисподней

– Ага, – подхватила Жустин. – Ни кто не смеет приказывать председателю. Все дело в этом, правда? Даже месть – лишь предлог. И еще вы теперь не сможете свистнуть свою свору и спустить поводки. Если каждая собака в Профсоюзе узнает, что председатель позволяет собой командовать – его съедят меньше чем за год. Молодые конкуренты в затылок ведь дышат. А? Что скажешь Карлос?

– Не стоит меня подозревать, – мягко отозвался тот. – Первая претендентка на трон – госпожа Нэсултэ.

– Сикорский, – в голосе председателя впервые прорезались железные нотки. – Уйми свою женщину. Она слишком умна для тебя, но при этом слишком болтлива. Если хочешь вернуть ей глаза, ты найдешь того, кто прислал мне «курьера» сегодня утром, и принесешь мне его голову в чемодане.

– Осторожнее, Сема, – прошептала Жустин словно бы про себя. – Слово не воробей…

Тот оглянулся на нее. Покачал головой. Неужели она думает, что он все еще не принял решения? Господи, да кто же он тогда в ее… гм… глазах?

– Насчет головы не обещаю, – буркнул он председателю. – После моего выстрела будет слишком хлопотно искать ее в обломках.

Председатель кивнул.

– Я знал, что ты все-таки больше охотник, чем купец.

– Вот как? – произнес Семен. – В таком случае вот мои условия…

– Что? – от удивления председатель едва не вскочил с кресла. – Ты диктуешь мне?..

– Я договариваюсь, – нагло оборвал Семен. – В вашем распоряжении десять тысяч наемников, но каждый новый посвященный недопустимо увеличивает риск разглашения. Значит – вам нужен именно я. В конце концов, именно меня касался переданный вам приказ. С другой стороны во внеземелье десятки клиник, которые сделают отличные глазные протезы или даже трансплантацию, чтоб не блестели «как лампочки». Но в таких клиниках Жустин арестуют прямо на пороге. Значит – вы нужны мне. Осталось обсудить условия сотрудничества. Нет?

Секунду председатель размышлял, потом хлопнул себя по коленке.

– А, шайтан иблиз! Плох тот охотник, который немножко не купец!

– Шайтан – это уже про третий народ, – заметил Семен, но председатель не обратил внимания.

– Говори, Сема-чистоплюй. Чего ты хочешь?

Тот пожал плечами.

– Обычные требования к заказчику. Снаряжение корабля за ваш счет, достойные условия проживания для госпожи Бертье, стандартная ставка оплаты по выполнении контракта – Жустин назовет нашу цену. Накладные расходы, разумеется, отдельно, не думаю, что все вместе это превысит хотя бы процент от вашего дневного заработка… Да, еще нужно найти и вернуть на корабль пушку, которую я сбросил ввиду Луны. Параметры орбиты я укажу.

– Годится, – председатель протянул Семену руку, и тот ответил на пожатие. – Что-то еще?

– Еще лояльность любых ваших агентов и наводчиков, как только нам понадобится информация.

– Эти вопросы будет курировать Карлос, обращайся к нему по необходимости. А я зайду к тебе снова, когда ты вернешься с головой того мерзавца.

Опираясь на руку помощника, он поднялся на ноги. У дверей обернулся и, снова натянув свою дурацкую улыбку, добавил:

– Не волнуйся, охотник: пока ты идешь по следу, твоя женщина будет в безопасности, здесь, под моим присмотром.

Семен проводил взглядом вышедшую вслед за боссом охрану, облизнул губы. Нарочито бодрым тоном произнес:

– Горничную ты себе все-таки выпиши, Тина. Слышь меня? И построже, построже с ней, прислуга это любит.

– Дурак… – прошептала та в ответ. Подтянула ноги на подушки дивана, уткнулась лбом в колени. – Ох и дурак же… Ну кто тебя за язык тянул, а?

– А что было делать? – удивился Семен. – Тебе глаза твои нужны, или нет?

– Обошлась бы! – резко бросила она.

– Не дури, Тина. Я накосячил, мне исправлять. Да и не в этом дело вообще! Уж ты-то должна понимать, что нанайцу только одно от нас нужно! Не согласись я – тут же обоих в открытый шлюз по доске!.. Это ведь из-за нас его дочь едва не убили, нет? К тому же… Похоже это единственный шанс выяснить чем мы насолили сразу двум правительствам, и еще кому-то третьему, которому даже на Профсоюз плевать.

Она тихонько всхлипнула.

– Тебе хорошо… Сам улетишь, а я останусь заложницей… Одна и слепая как крот…

Все она понимала. И общую безвыходность ситуации, и вынужденное согласие, и необходимость, в конце концов, прояснить собственное положение… Просто действительно боялась остаться одна.

– Тебя со мной не выпустят, – подтвердил Семен. – Но, черт возьми, я бы не пожелал себе такую беспокойную заложницу! Голову на отсеченье – через неделю ты обзаведешься восторженным болванчиком, который если придется, в чемодане тебя с этого корабля вынесет.

– Я попробую, – вздохнув, честно согласилась она.

– Если получится, как я об этом узнаю? – улыбнулся Семен.

– Пришлю «курьера», – она нашла его плечо, прижалась, бесполезно пряча слезы. – Туда, где ты попал тому леру в тринадцатый шпангоут.

– Договорились, – Семен обнял ее, устроил у себя на груди. – Вздремнешь? До утра еще все-таки…

– Все-таки ты раздолбай, – произнесла она, не пытаясь изменить своего положения. – Куда ты полетишь, хоть придумал?

Семен пожал плечами.

– Думать – не моя профессия. Я просто включаю зажигание, а там, куда кривая вывезет.

– Может, не станешь возвращаться? – она сказала это с неожиданной надеждой, но и с плохо скрытым испугом. – Нейтральные пространства огромны, авантюристы-одиночки ни кого там не интересуют…

– Дурочка, – ласково сказал Семен. – Ладно, не хочешь больше спать, тогда правда помогай думать. А то мне что-то все больше хочется разнести эту халабудину вдребезги пополам! Нет?

– Я и думаю, – отозвалась Жустин. – Только ты, пожалуйста, заткнись на полчасика, ладно? Нет, не вставай, мне так удобно. Просто помолчи…

Когда он продрал глаза, было уже явно за полдень. Спрашивается, откуда он это узнал? Освещение каюты электрическое, иллюминаторы, если они и были, то уж точно не со стороны общего коридора, да и что в них толку на таком удалении от любых небесных тел? Однако же, он точно знал – чутье не подводит: полпервого, не меньше.

Откуда-то из недр каюты слышался шум воды, набирающейся в ванну. С другой стороны доносился шелест пылесоса. Разбитая с вечера ваза исчезла, ее место заняла другая, вероятно не менее дорогая. И еще голос Жустин.

– …Да… Да, Карлос, я говорю именно об этом… Нет так не годится, мне нужен личный выход на вашего стукача в лунном отделе… Ну что значит ты не можешь? Мне что теперь председателю звонить?.. Да не колышет, ты меня знаешь! Погоди минуту… Бетти! Бетти, вот я тебе что сказала? Я сказала спальню – два раза пропылесосить. Второй раз с увлажнением! Я слепая, но обоняние у меня еще работает. Там пылью пахнет, понимаешь?