Владимир Крышталёв - Горячие камни

В любом случае, ей следовало бы быть немного осторожней. Доставлять людям неприятности, пусть даже маленькие, вряд ли стоит. Особенно посторонним.

"Посторонним? – повторила про себя Полина. – А не-посторонним, значит, можно доставлять неприятности? Родным, близким?"

Она осознала, что действительно подумала что-то в таком духе. Это ведь естественно: близкие многое стерпят, тогда как посторонние могут легко за любую провинность втоптать тебя в грязь. Животный инстинкт самосохранения диктует нам, где можно кричать и грубить, а где следует вежливо улыбаться. Так?

Но человек – это нечто большее, чем животное?

Полина взглянула в ту сторону, откуда пришла. Возможно, ей нужно научиться лучше контролировать себя. Тот незнакомец… он казался таким сильным, и его сила была в спокойствии. Наверное, только так можно добиться чего-нибудь в жизни – спокойно и уверенно делая свое дело…

Конечно, место чиновника в мэрии не являлось для девушки предметом мечтаний, но здесь уж каждому свое.

"Быть человеком, – сказала себе Полина. – Быть человеком, вот что самое важное".

Там, дома, осталась расстроенная мама. Они поругались. Но почему уходить прочь?

"Мы больше, чем животные", – твердо повторила девушка и зашагала назад.

Если уж мы склонны причинять боль нашим близким, нужно набраться смелости хотя бы для того, чтобы признать свои ошибки. Признать… а затем исправить.

Но второе без первого невозможно.

Когда Полина тихо открыла входную дверь и, не снимая обувь, прошла в комнату, мама все еще сидела там, за столом. Она плакала.

Полина присела у кресла и тронула ее за руку:

– Мама, прости меня. Я… я не хотела. Не сердись, пожалуйста. Я тебя очень люблю.

***

После примирения Полина почувствовала себя гораздо лучше. Она даже не без удовольствия – редкое дело! – откликнулась на просьбу помочь в уборке квартиры. Девушке хотелось как-нибудь загладить то плохое впечатление, которое оставила ссора после завтрака. Да и, кроме того, они с мамой теперь так нечасто находили общий язык, что взаимное согласие казалось настоящим праздником.

Затем Полина все-таки отправилась погулять: в квартире жара стала, с ее точки зрения, невыносимой. Солнце явно собралось запечь жильцов, словно утку в духовке. Мама, впрочем, сказала, что чувствует себя уставшей после рабочей недели, и устроилась на диванчике перед телевизором. Духота пугала ее меньше, чем необходимость куда-нибудь идти.

Перед выходом девушка захватила свою тетрадку – в голове уже начинали рождаться новые строки, требуя перенести их на бумагу. Удивительно, подумала Полина мельком, как меняется настроение!

Во дворе было еще хуже, чем в квартире. Два часа пополудни, самое пекло. "И как можно жить в районе экватора?" – пришло девушке в голову. Она как-то слышала, будто в первобытных лесах поблизости Амазонки сочетание зноя, высокой влажности и отсутствия даже малейшего ветерка создает невероятно тяжелые для человека условия. "Намного тяжелее, чем здесь? – полюбопытствовала мысленно Полина. – Это невозможно представить".

Впрочем, сравнивая себя с окружающими, девушка приходила к выводу, что достаточно хорошо переносит жару. Она могла бы даже сейчас отправиться на пляж, тогда как другие хватали ртом воздух и прятались в спасительной тени. Могла бы… но слишком много в последнее время говорилось о том, что дневной загар не самый полезный, и даже опасный, что получать лишнюю долю радиации ни к чему… ну и, кроме того, Полина очень не любила без дела валяться на песке, заботясь лишь о том, чтобы тело правильно подрумянилось. Туристы с севера – это понятно, но зачем местному жителю часами просиживать на пляже? Достаточно два-три раза в день окунаться в море – и через недельку ровный симпатичный загар обеспечен.

"Куда пойти?" – задумалась Полина, остановившись перед подъездом с тетрадкой в руке.

Сам по себе напрашивался лишь один ответ: к морю. "А если они снова там?" – под "ними" девушка подразумевала вчерашнюю компанию.

Однако соблазн тихого местечка и легкого всплеска волн на этот раз оказался очень сильным. "В конце концов, чего я боюсь? – спросила себя Полина. – Посмотреть всегда можно. А в самом крайнем случае – убежать".

Впрочем, в душе она признала, что больше опасается самой встречи, чем каких-нибудь нехороших действий со стороны парней. Ей было неловко.

И все же настроение звало если не на подвиги, то во всяком случае на небольшое геройство. "Нельзя же все время быть трусихой", – решила девушка. Разумная осторожность, конечно, всегда нужна, но это немного другое.

Она обошла дом – во второй раз за сегодня. Улица была пустынна, несмотря на тень от каштанов. Даже коты и собаки в полдень предпочитали лежать где-нибудь в прохладных местах и двигаться поменьше. Воздух над асфальтом дороги – особенно вдали – дрожал зыбким маревом, навевая какие-то странные мысли о гранях реального.

Где-то там, вдалеке, за туманом болот,

За снегами безжизненных горных вершин

И за зноем пустынь… там нас что-нибудь ждет -

Сон? Мечта? Тень? Опасность? Иль холод один?

Стишок сложился сам собой, без всяких усилий, и Полина лишь пожала плечами: чего только не взбредет в голову! От строк веяло какой-то тоскливой философичностью, совершенно не подходящей к хорошему настроению. Разум – забавная штука. Холод, опасность… когда вокруг – мирный летний полдень, а дорога под ногами раскалилась до такой степени, что припекает даже через подошву шлепанцев.

Нет, стишок явно неправильный, и заносить его в тетрадку вряд ли нужно. Хотя…

Рассуждая про себя о судьбе нежданного творения, девушка пересекла проезжую часть, прошагала по виляющей тропинке и вошла в лес.

Здесь было тоже тихо, но намного прохладнее, чем в городе. Чуть дальше, в двадцати шагах, откос превращался в достаточно крутой склон, по которому можно было спуститься к набережной, а деревья росли не так густо, чтобы полностью скрадывать дыхание моря. Листва давала тень, но не препятствовала движению воздуха.

"Пожалуй, я останусь здесь, – решила Полина, осмотревшись. – На набережной все равно жарче… и людей больше".

Среди зарослей подлеска она нашла лежащее бревно. Уселась на нем поудобнее, открыла тетрадку. Задумчиво взяла ручку.

С бревна открывался хороший вид на безмятежную гладь моря, раскинувшуюся внизу и впереди, почти до самого горизонта. Чуть ближе шла набережная, частично скрытая листвой акаций. Сейчас там гулял какой-то человек с собакой, а поодаль слева кто-то купался. Больше людей в поле зрения не было.

Как ни странно, Полина почувствовала себя уютнее. Здесь, на самом верху крутого откоса, среди зелени подлеска, она была почти невидимкой для тех, кто бродил по набережной. Однако даже сама мысль о том, что ей, возможно, придется снова увидеть вчерашнюю компанию, вызывала непонятное напряжение.