Михаил Гвоздев - Мой домовой

Мальчик лежал и смотрел на шифоньер.

– А что, если они вернутся за мной? – думалось ему, – вот придут и заберут меня ночью во сне. Что тогда? Родители проснутся утром, а сына нет, пропал в неизвестном направлении. Хотя нет, по открытым дверкам шкафа они поймут, куда скрылся ребенок. Как тогда меня будут искать? – засыпая, сказал шепотом он и отключился.

Какая странная картина – я стою в поле. Сзади, вдалеке, видны редкие огоньки домов. Как в такую темную ночь кто-то еще может не спать? Впереди совсем ничего не видно. Луна светится, только от нее не исходит ни малейшего света. Она просто висит, словно нарисованная, и все. Как я оказался в поле ночью, ничего не понимаю. Куда идти: обратно, в смысле, к огням, откуда я, вероятно, и пришел, или вперед?

Мальчик потоптался на месте, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу. При этом себя он видел раздетым, таким, как лег спать, после ухода родителей.

– Ну тогда понятно, это просто сон, – догадался Дима, и ему сразу же стало легче, – поэтому-то и не холодно здесь совсем, хотя ночи должны быть довольно прохладными в это время года. Все же уже не лето и половина листьев с деревьев осыпалась.

– Но тут совершенно ничего не видно, – Дима прошел несколько шагов вперед, – нет, это движение во мраке не лучший вариант. Вдруг там, впереди, какой-нибудь обрыв? Мне ничего не видно, а поэтому я легко смогу угодить туда. А если там какое-нибудь дерево, то тоже мало приятного, бац и встречусь с ним лбом.

Он снова посмотрел назад. – Так, если там деревня, где и наш должен быть дом, то получается, что я мог оказаться только в поле, которое начиналось по правую сторону от нашего дома. Насколько я помню, там ничего нет, в смысле деревьев, оно просто голое и ровное поле. Скорее всего, пшеницу или то, чем оно было засеяно, уже убрали, и вот я здесь.

Он сделал еще несколько шагов вперед:

– Может, у меня лунатизм, или как оно называется? Когда по ночам ходят, могут даже по проводам, крышам и всяким таким опасным местам. Раньше не замечал у себя таких наклонностей. Нет, подождите, раз я об этом думаю, то значит не могу спать. Или сплю, все же?

Дима покрутился вокруг своей оси, пытаясь вглядываться в черную даль. Однако кроме редких огоньков сзади, где находились дома, ничего видно не было. Он снова потоптался и стал зачем-то растирать руки ладошками. Холодно не было, но стоять раздетым в поле ночью должно быть холодно. Вообще, стоять ночью в поле раздетым должно быть не нормально по определению.

– Да, скорее всего, просто пробежали по коже мурашки. Лучше бы они бежали в сторону дома. Туда, наверное, и надо идти. Если я в этом самом сне был и проснулся, то другого варианта быть не может, надо идти домой. Конечно, придется разбудить родителей. Как же я войду, отец ведь всегда запирается на ночь.

Он снова зачем-то сделал несколько шагов вперед, посмотрел на беззвездное небо и остановился:

– Так, а как же я тогда вышел? Надо было открыть дверь, только тихо. Я и это сделать не смог бы, там огромный крюк, на который запирается дверь в дом, так просто открыть мне бы не удалось. Там нужна недюжая сила, он очень туго открывается и закрывается. Как-то я поиграл с ним, ради интереса. А на второй двери щеколда. Хотя ее открыть было бы не так сложно.

Он снова посмотрел вверх, пытаясь найти хоть одну звезду.

– Но нет, я же во сне был. Ой, все, отстаньте от меня, я домой хочу, не представляю, что тут делать. В общем, если я спал, пришел сюда и проснулся, тогда только идти домой.

С этой мыслью Дима развернулся в сторону огней и попытался сделать шаг к ним. Тут же внезапно все пропало и стало очень светло от яркого солнечного света

4 Поиски «П» и тайны подземелья.

Необычайно яркий свет врывался в комнату через окна. И было не просто очень светло, а еще и невыносимо жарко. Все в комнате словно светилось в ультрафиолете, отражая его. Дима открыл глаза и сразу же перевернулся на другой бок. Его лицо так нагрелось на солнце, что нестерпимо хотелось пить. Получается, что пока он спал, лучи через не задёрнутую занавеску грели его кожу, которая оказалась незакрытой тонким белоснежным покрывалом.

– Надо будет в следующий раз шторы закрыть плотно или под покрывалом спать полностью. Похоже, что наступило бабье лето, только тогда осень становится не по-обычному жаркой. В это время ее совсем не смущают пожелтевшие листья. Лето словно пытается повернуть время вспять. Только ничего из этого не получится дельного, все равно придет зима… Так что единственное, что сделало это невыносимо-яркое не по-осеннему солнце, это только меня разбудило, – подумал еще сонный мальчик и все же сел на кровати.

Мамы нигде слышно не было, ну мало ли где она может быть. Дима наконец встал и оделся. Что снилось, он не помнил, да и, похоже, забыл о ночном противостоянии и необыкновенном спасении с помощью гаджета. Хотя, по мере того, как он все больше просыпался, туман понемногу рассеивался и воспоминания оживали.

– Точно, – шепотом крикнул он, – это сон был или нет? Помню, что меня накануне ночью чуть было не затащили эти безногие в дыру в стене. Все словно бы не со мной было, – он взялся руками за виски, пытаясь вернуть яркость тех событий, – не помню. Короче, – сказал он, уже проходя на кухню к умывальнику, – в следующий раз, если что-то такое случится, обязательно запишу все в тетрадь с пометкой: «Это было на самом деле».

Дима умылся и, походив немного по кухне и поискав за окном маму, все же сел за стол. Завтрак был прикрыт кухонным полотенцем. Было там три вареных яйца всмятку. То, что именно всмятку, Дима не сомневался, так как только такие яйца он любил, и мама это прекрасно знала. Было там еще несколько тостов из деревенского хлеба, что-то в чашечке и стакан, до верху наполненный молоком.

Получается, что мама уже сходила куда-то в деревне и нашла, где можно купить молочко. – Здорово, – думал, жуя, он. Быстро поел, как мог прибрал следы своего маленького пиршества и пошел снова в свою комнату.

В это время в дом зашла мама, она поинтересовалась у сына, позавтракал ли он, выспался ли, и все в этом духе. Оказалось, что она действительно утром сходила за молоком. Где самое хорошее и дешевое можно достать, ей вчера сказали в школе. Так же вчера она поинтересовалась, у кого можно купить мясо, ей ответили, и вот сейчас она как раз вернулась с полной сумкой говяжьей вырезки.

Дима сидел на кровати и слушал маму, сам он смотрел то в окно, то на стол, где были разбросаны тетрадки и другие школьные принадлежности. Однако их вид не побудил ученика к каким-либо действиям. С гораздо большим интересом Дима перевел взгляд на шифоньер. Нет, снова думать и вспоминать ему сейчас не хотелось. Все само всплывет в памяти, если нужно, – решил он и опустил взгляд на пол.