Роман Корниец - Камень: Ленинград 41-го

Автор повести – Корниец Роман Александрович

Камень: Ленинград 41-го

***

Книга предназначена для детей среднего школьного возраста для бесплатного чтения и ознакомления в сети Интернет. Любое иное использование без письменного разрешения автора произведения запрещено. Герои и события, происходящие с героями в повести, вымышлены.

***

Зимним вечером кружащиеся в невероятном танце хлопья снега то и дело залетали в приоткрытое окно на кухне дома номер пять, расположенного по улице, название которой на устах у многих окрестных жителей. Вдруг подвеска отъезжающего от остановки автобуса глубоко вздохнула, и одна из парящих в воздухе снежинок, будто гонимая неведомой силой, пролетела через оконный проем, преодолела подоконник и начала спиралью лениво снижаться на тарелку. В неё пристально глядел и, видимо, о чем-то размышлял кудрявый рыжеволосый мальчик, одетый в белую майку с незамысловатой надписью на немецком языке. Взор его небесно-голубых глаз приподнялся, и мальчик резко повернул голову в сторону сидящей рядом сестры в тот момент, когда та проворно ущипнула его в плечо.

– Ай! – приглушенно вылетело у мальчика.

– Ваня, доедай, а то тебе попадет, – шепнула светловолосая девочка, улыбнувшись.

Косички девочки, разделенные красивым аккуратным пробором, подобно маятнику, медленно раскачивались.

Поднося очередную ложку супа, Лиза напевала про себя мелодию, похожую на мотив песни «Катюша», а сине-зеленые, словно из турмалина, глаза девочки горели на фоне ее темной кофточки, как две яркие звездочки.

Ванька, в свою очередь, не двигался. Затем он резко повернулся, закинул в тарелку вилку, оставив там недоеденную котлету и гречку. После чего с криком «не буду» встал со стула и собирался было выйти из кухни. Однако почувствовал на своем плече встречное противодействие – руку матери.

Женщина стояла у плиты, держа половник, в полкорпуса повернувшись к Ваньке. Она была невысокого роста, со светло-каштановыми волосами и с карими глазами. В глаза ей бросилась тарелка сына.

– Ванечка, надо доедать до конца, – остановила его мама, – твой прапрапрадед Степан крошками хлеба питался во время войны. А ты продукты переводишь! Сейчас же садись и чтоб все до последней крошки!

– Котлету не буду, а гречку вообще терпеть не могу! Лучше чипсы! – прокричал он.

Каждый прием пищи сына становился для мамы своего рода пыткой. У Ваньки всегда поначалу просыпался аппетит и так же быстро затухал. Мама никогда не знала, сколько в очередной раз он съест. Всегда по-разному. Оставалось что-то на тарелке регулярно. Будь самая мелочь, но оставалась. А порой, как сегодня, почти всё. Лизочка даже называла брата малоежкой.

– Ваня, когда же ты наконец вырастешь! Садись, живо! Скоро отец вернется с работы! Накажет тебя! – воскликнула мама, щелкнув половником по плите.

– Пусть наказывает! Не хочу! И вообще, меня Серега ждет. Сегодня мы в кооперативе играем с братьями Парамоновыми! – выкрикнув это, Ванька, со стуком отодвинув стул, исчез, а Лиза, испугавшись резкого звука, невольно подпрыгнула.

– Да для кого готовлю? В каком еще кооперативе? – потупив взгляд на Лизу, промолвила мама.

– Мама, у тебя подгорает, – сказала Лиза.

Мать повернулась к плите, и приподняла крышку сковороды, по кухне приятно пронесся аромат тушеной говядины.

– Это они так, мам, играют вместе по Интернету, – продолжила девочка. – Братья эти известны во всей школе. Пропускают занятия. В школе появляются редко. Играют всю ночь напролет в этом кооперативе. Ну, вот и Ванька с ними.

– Ничего, папа выкинет компьютер куда подальше, – промолвила мама, отрезав кусочек и попробовав, через пару секунд, прожевывая, прибавила:

– Вот когда тетя Клава приедет, тогда и выкинет. Или продадим вон соседу из четырнадцатой. Иван Петрович давно хотел в современных технологиях поразбираться. А то совсем жалко деда.

Мама взглянула на раковину, где скопилась небольшая горка посуды и, переведя взгляд на дочь, добавила:

– Лизонька, не знаю я, что с ним делать. Я ж человека из него хочу сделать… – мама выдохнула и грустно посмотрела на Лизу. – Помой-ка посуду, помоги мне немного, доченька.

Девочка встала и мигом приблизилась к раковине. Тем временем мама сняла с плиты тушеную говядину и начала готовить к приходу папы салат из огурцов и помидоров.

Уже полным ходом в комнате разносились звуки выстрелов и взрывов. Ваня сидел, полностью поглощенный игрой, широко раскрыв глаза, разинув рот, и почти не моргал. Кот лежал на кресле и, потупив взгляд, смотрел в монитор, обмахивая подушку хвостом.

Когда раздался очередной взрыв, в дверь позвонили. Кот вскочил и устремился в прихожую, а Ванька, схватив ломоть белого хлеба, который он прихватил, уходя с кухни, втиснулся в шкаф, забитый старыми вещами.

В квартиру вошел отец, которого Ваня боялся как огня. Отец был военным. У того всегда с собой офицерский коричневый ремень. Едва вспомнив этот запах кожи, Ваньке всегда становилось не по себе. Иногда, конечно, отец его наказывал, но Ваня не обижался. Со временем он понял, что по-другому с ним никак не совладать, и воспринимал это как должное. А в коричневом шкафу Ваня часто находил укрытие, хотя это едва ли помогало мальчику. Даже кот знал, где прячется Ваня.

Мальчик чувствовал, как приятный аромат, доходивший из кухни, перебил запах канифоли, пронизывающий пространство в шкафу, и глаза его непроизвольно закрывались.

Ванька услышал приближающиеся шаги. В комнату вошла Лиза. Она сразу направилась к шкафу и заглянула туда.

Тсс, – прошипел Ваня. Уходи. Отец увидит.

Лиза, зашла внутрь шкафа и закрыла дверцу.

– Папа пришел. Опять испугался? – сказала девочка, разведя руками.

– А ты думаешь! Тебе-то чего бояться? Ты маме помогаешь, – ответил Ваня.

– Дурачок! – сказала Лиза.

Ванька, откусив кусочек хлеба, выронил его, сделав вид, будто случайно. Лиза, понимая, что он сделал это нарочно, возмутилась и начала вопить.

Тут мальчик, шаркнув ногой, услышал скрежет. Под тапочком было что-то небольшое и твердое. Присев, он протянул руку. Лиза затихла.

– А это что? Монета, – осветив ее дисплеем телефона, промолвил мальчик. – Одна копейка, сорок первый год, кажется. Вот это да!

Внезапно сердце Ваньки сильно забилось, потом, как будто сжалось, да так, что из его рук непроизвольно выпала монета, ударилась о дно шкафа и покатилась в сторону Лизы, чуть звеня. Он, побледнев, подумал: «Что это со мной?»

В этот момент кот Тимофей подошел к дверце шкафа и жалобно мяукнул.

–Тимофей, ты тоже здесь! Чудо мое! – воскликнула Лиза. Тотчас в комнате погас свет, погрузив детей в кромешную темноту. Только глаза Тимофея отдавали зеленым блеском и пристально смотрели в щелку шкафа.