Андрей Грамин - Игры с Вечностью

– У меня были такие мысли в голове, но… – она замолчала.

– Говорите, пожалуйста.

– Но я не удержалась. Я не могла допустить, что мы больше не увидимся. Виктор, вы мне делали предложение. Вы основывались только на том, что я девушка из ваших снов, и что нас свела судьба?

– Нет, не только этим. Я люблю вас, Анна, – он огорченно скривил губы. – Ну а вы нет. Это обычная история.

– Но ведь мы знакомы меньше недели.

– И что? Да, я знаю – любовь с первого взгляда невозможна, очень коротка и так далее. А кто это говорит? Люди, которые никогда так не влюблялись. Я не просто верю, что мы завещаны друг другу, я уверен, что наша с вами встреча не первая, и в прошлых жизнях, а не в этой, мы пересекались с вами и были близки. Когда я увидел вас там, на ступеньках, ваш силуэт показался мне таким знакомым и родным, что защемило сердце. Мысль, что я вернулся домой, промелькнула не тогда, когда я вышел на берег Британии, а когда ваши карие глаза оценивающе проскользнули по моей фигуре.

– Но я не верю, что есть еще жизни и, что мы с вами когда-то… нет, это невозможно. Да, объяснить все ваши сны и мои воспоминания я не могу. Скорее всего, это стечение обстоятельств, ирония судьбы, – воскликнула она эмоционально, и опустила голову, рассматривая стол. – Нет, я не верю, – добавила она тихо и как-то заученно.

– Понятно. Вы просто боитесь признаться себе во всем, что с вами происходит. Вы боитесь неизвестного, и проще всего свалить все на случай, – Виктор жестко посмотрел на гостью. – Именно поэтому вы не хотели идти ко мне, но ноги сами вас привели. Так?

– Нет, не…

– Не надо. Признайтесь себе, наконец. Вы сильная девушка, и если решили что-то делать, то непременно делаете. Почему на сей раз произошла осечка? Хотели увидеть меня из любопытства или из жалости к моим чувствам? Если так, то расстанемся раз и навсегда на этом. Мне не нужно, чтобы меня жалели как вашего Жана, я лучше повою от тоски в одиночестве, чем не буду уверен в человеке, которого люблю. Вы уйдете или останетесь?

– Я уйду, – она высокомерно подняла голову, и встала.

– Пойдемте, я вас провожу, – Виктор безучастно посмотрел на нее, и тоже встал. – Мне не нравятся люди, которые лгут, – он хотел вывести ее на эмоции, и ему это удалось.

– Да как вы смеете утверждать, что я лгу! С чего вы взяли такое? Вы можете копаться в моем сердце и в моей голове? Вы, философ! Вы думаете, что умнее всех на свете? – она как взбешенная фурия смотрела на мужчину, забыв про все манеры. Перед Виктором стояла обычная двадцатилетняя девчонка, а не воспитанная молодая леди. Он достиг того, чего хотел. Виктор понимал, что, соблюдая все манеры и условности, он ничего не сможет добиться в отношении девушки; ни разгадать ее чувств, ни помочь ей докопаться до них самой. Когда же люди находятся под действием злобы, все потаенное вырывается наружу, и порой человек находит то, о чем даже не догадывался.

– Нет, но я думаю, что жил на свете дольше вас и видел намного больше. Что скажете, Анна? Вам хочется уйти?

– Нет, – она умерила злобу. – Нет, не хочу. Мне с вами хорошо, – девушка прикрыла лицо руками и глубоко вздохнула.

– Вы просто запутались, – Виктор обнял ее за плечи и прижал к груди. Она не сопротивлялась этому нарушению всех возможных правил этикета. – Анна, Анна… – он вдохнул запах ее волос. – Я могу помочь вам установить за минуту, любите вы меня или ненавидите.

– Вы волшебник? – она подняла голову, с интересом и теплом глядя на него. По одному этому взгляду он понял то, что она скрывала от себя, и о чем он догадывался, но не верил.

– Нет, я мужчина, – он нежно поцеловал девушку. Она сначала дернулась, но сразу затихла, потому что из головы улетучилось все, о чем думала. Остались только он, она и стук сердца в ушах.

Он отстранился от нее и погладил ее волосы.

– Вы так прекрасны…

– Ты… – исправила она его. – Ты, а не вы.

Она сама прижалась к мужчине и заговорила, видимо тоже что-то поняв в себе.

– Ты прав, я просто запуталась и мне проще скинуть все на случай, чем на судьбу.

– Будем с этим бороться, – он заглянул ей в глаза, и хитро улыбнулся. – Ты как хочешь, но до утра я тебя не выпущу отсюда.

– Ну что ж. Я постараюсь извлечь выгоду из этого заточения, – она улыбнулась, и еще сильнее прижалась к нему.

Настало утро, Анна выпила с Виктором чай и засобиралась в гостиницу. Он смотрел на нее, и любовался. Прошедшая без сна ночь ничуть не отразилась на ее внешности, и казалось, что усталость вообще не коснулась нее.

– Ты так внимательно на меня смотришь, – она немного застеснялась.

– Любуюсь. Я серьезно, выходи за меня. За мной ты будешь как за каменной стеной. Я могу переехать в Париж, если тебе не по душе этот дом.

– Ты ради меня оставишь своих близких?

– Не задумываясь. Я здесь никому не нужен, пойми. Я один среди родственников. Здесь никто меня не любит так, как любили два умерших брата и мать. А так… у каждого своя жизнь, и моему приезду обрадовались ничуть не больше, чем обрадовались бы покупке породистого скакуна для Дерби.

– Понятно. Одно я тебе скажу точно – ты уже в моем сердце, а как будет для нас лучше, я придумаю. Мне пора, отдохну немного, – они уже стояли в холле.

– Отдохни. Я тебя вечером опять жду в гости, – от его улыбки растаяло бы сердце даже снежной королевы.

– Ой, каким ты это тоном произнес… – она игриво подмигнула и добавила: – До скорого.

Но встреча состоялась раньше, чем предполагали. Вернувшаяся в гостиницу Анна встретила там слугу отца, Пьера с важным письмом от Гленн. Она писала, что Поль, отец Анны, попал под карету на обледенелой мостовой, и находится в очень тяжелом состоянии. Анна, едва сдерживая слезы, кинулась наверх собирать вещи. По пути на вокзал она заехала к Виктору, моля Бога, чтобы он никуда не ушел. Она не могла не заехать на прощание. Судьба была благосклонна к ней, и хозяин особняка находился дома. Анна как вихрь влетела в холл, ошеломив тем самым манерного дворецкого, и громко позвала Виктора по имени. Он появился через секунду, перепрыгивая через ступеньки, сбегая вниз.

– Что случилось? – от его обычной выдержки не оставалось и следа, только беспокойство и страх на лице. Он понял, что она вот-вот уедет, и забежала попрощаться. Эта мысль пришла интуитивно, и он больше всего на свете боялся потерять Анну.

– Отец. Он очень пострадал. Несчастный случай, – она говорила отрывисто, силясь перевести дыхание от бега.

– Я понял. Тебе необходимо уехать. Я велю запрягать ландо, у меня самые быстрые лошади в Вест-Энде, мигом прибудем в Дувр…

– Не надо, слуга отца уже взял билеты на поезд. Спасибо за беспокойство. Я приехала попрощаться… – она подбежала к нему, и кинулась на шею.

– Анна. Как мне тебя будет не хватать! – он обнял ее, и поцеловал. – Ты же вернешься? Ты же приедешь?