Майкл Муркок - Меч и жеребец

держали высоко над головой свои изорванные знамена. Застонали оси боевых

колесниц, застучали копыта коней; звук шагов марширующих воинов походил на

удары боевого барабана. Запели волынки, заиграли флейты, загремели походные

барабаны. Ни один из мабденов не остался в Крэг-Доне - все она вышли на

решающую битву с Народом Льдов.

Крэг-Дон опустел; на древнем алтарном камне остались лишь черно-белый йот

и позолоченный ларец.

Корум на своем Желтом Жеребце ехал впереди, в здоровой руке он держал

серебристый клинок, звавшийся Предателем; к левому его плечу был пристегнут

круглый щит, в серебряной руке Принц держал пару копий и поводья. Радостно

было Коруму скакать на Желтом Жеребце, так как он чувствовал силу и

преданность его. Рядом с Корумом скакал Верховный Правитель, Великий Друид

Эмергин. Презирая доспехи, он .облачился в голубую мантию, отороченную мехом

горностая; на плечи его была наброшена оленья шкура. По другую сторону от

Корума скакала гордая королева Медбх, закованная в латы с головы до ног;

сверкающий шлем ее венчала корона; рыжие волосы свободно ниспадали на ворот

шубы, сшитой из шкуры медведя. С кинжалом на поясе и обнаженным мечом в руке

скакала она. Королева улыбнулась, глядя на то, как Корум, миновав последний

каменный круг, углубился в туман.

- Фой Мьёрр! Фой Мьёрр! Пробил ваш последний час! Это вам говорит Корум.

Желтый Жеребец обнажил зубы и издал звук, похожий скорее не на ржание, а

на вызывающий смех. Конь ринулся вперед - было понятно, что его янтарные

глаза способны проницать туманную мглу. Он нес Корума так же уверенно, как и

прежнего своего хозяина Легера, погибшего в битве у стен Слив-Галлиона.

- Эй, Фой Мьёрр! Теперь туман не спасет вас! - закричал Корум и поплотнее

запахнулся в свою шубу, пытаясь защититься от холода.

На мгновение Принцу открылась огромная темная фигура, тут же исчезнувшая

в тумане; Корум услышал знакомый скрип колесницы и топот ног безобразных

животных, тянувших ее; услышал негромкий смех, который явно не принадлежал

Фой Мьёрр. Корум обернулся и увидел трепетное, неверное пламя - это был Принц

Гейнор Проклятый, доспехи которого переливались всеми оттенками красного

цвета. За ним скакало десятка два Воинов Елей, с неподвижными зелеными

лицами, глазами, горящими зеленым огнем; их несли такие же зеленые кони.

Корум повернулся к ним лицом и в тот же миг услышал голос Ильбрика,

раздававшийся с другого конца поля.

- Гоффанон, берегись - здесь Гоим! Корум не мог увидеть того, что

происходило с Ильбриком и Гоффаноном, он не мог и окликнуть их - прямо на

него несся принц Гейнор. Корум услышал знакомый звук рога, которым Гоффанон

сбивал с толку глупых гулегов и Псов Кереноса.

Восемь стрел Хаоса ярко горели на нагрудном доспехе Гейнора, меч его, что

только что бил золотым, сиял голубым светом. Зловещий смех раздался из-за

глухого забрала.

- Вот мы и встретились, Корум! Корум успел поднять свой круглый щит так,

что удар сияющего меча пришелся по серебряному ободу. Корум обрушил удар

своего меча Предателя на шлем Гейнора. Гейнор застонал, потрясенный силой

удара, - клинок едва не разрубил сталь.

Гейнор высвободил свой меч и остановился.

- У тебя новый меч, Корум?

- Да. Он зовется Предателем. Как он понравился тебе, Гейнор? - Корум

рассмеялся, видя, что его извечный враг впал в замешательство.

- Вряд ли ты должен поразить меня в этой битве, брат, - задумчиво

произнес Гейнор.

На миг туман разошелся, и Корум увидел Медбх, сражавшуюся с добрым

десятком гулегов.

- Почему ты назвал меня братом? - спросил Корум.

- Наши судьбы так тесно переплетены. Друг от друга нам никуда не

деться...

Слова Гейнора напомнили ему о пророчестве старухи. Бойся красоты, арфы и

брата...

Закричав, Корум направил своего смеющегося скакуна прямо на Гейнора. На

этот раз удар Предателя пришелся по плечу. Гейнор вскрикнул от боли; латы

его запылали огненно-красным цветом. Пока Корум пытался извлечь меч из

пробитого доспеха, Гейнор нанес Принцу три удара, но Корум сумел отразить их

щитом.

- Что-то не нравится мне твое новое оружие, - сказал Гейнор. - Об этом

мече мне и слышать не доводилось. - Он на мгновение замолк и продолжил уже

другим тоном:

- Корум, как ты считаешь - сможет ли убить меня твой меч?

Корум пожал плечами.

- Спроси об этом у кузнеца сидхи - Гоффанона. Он ковал этот клинок.

Но Гейнор уже разворачивал своего коня. Из тумана появились мабдены, они

несли в руках зажженные факелы. Воины Елей в ужасе отступали - ничто не

страшило их так, как открытое пламя. Гейнор попытался было остановить своих

воинов, но из этого у него ничего не вышло; смешавшись с Братьями Елей, он

исчез в тумане, вновь избегнув схватки с Корумом, единственным из смертных,

страшившим его, Гейнора Проклятого.

На миг Корум остался один. Он не видел ни друзей, ни врагов; лишь крики и

лязг оружия говорили о том, что сошлись в ужасной битве мабдены и Люди

Льдов.

Позади себя он услышал слабое постанывание, которое постепенно

превратилось в громкое блеяние, переросшее затем в печальный трубный крик,

что был одновременно бездумным и зловещим. Корум узнал этот голос; он понял,

что его разыскивает Балахр, полный решимости отомстить своему обидчику.

Корум услышал скрип огромной колесницы, смрадный запах больной гниющей плоти

ударил ему в нос; Принц едва сдержался от того, чтобы не убежать прочь, и

приготовился встретить ужасного Фой Мьёрр лицом к лицу. Желтый Жеребец было

попятился, но уже через миг, успокоившись, устремил взгляд своих умных глаз

куда-то в туман.

Корум увидел, что к нему приближается огромная тень. Существо сильно

хромало - казалось, что пара ног, росших у него с одной стороны, была короче

других; раздувшиеся члены его и голова раскачивались так, словно тварь была

лишена костей. Корум увидел красный беззубый рот, водянистые глаза,

почему-то съехавшие на левую сторону, сине-зеленые ноздри, то раздувавшиеся,

то опадавшие. Тварь тащила за собой колесницу. В колеснице же, поддерживая

себя рукой, стоял разгневанный Балахр - все тело его было покрыто щетиной,

то здесь, то там виднелись пятна плесени и гнойные раны.

Лицо Балахра имело багровый цвет и походило на разверстую рану, из

которой проглядывали кости. Как и все Фой Мьёрр Балахр медленно умирал от

страшной неизлечимой болезни, вызванной слишком долгим пребыванием в чуждом

мире. На левой щеке Балахра Корум увидел подергивающийся рот, над которым

синело омертвевшее веко, прикрывавшее смертоносный страшный глаз. К веку