Стефан Корджи - Ночные клинки

Сейчас обитательницы комнаток, похоже, спали. Коридор вывел Конана в просторный двухцветный зал.

Громадные окна выходили в роскошный внутренний двор, в висячий сад султана. Журчал фонтан; зал был разубран с кричащей роскошью, весь в алом и золотом.

Теперь оставалось отыскать эту самую Илорет.

В зале Конану повстречался еще один евнух. Он торжественно спал. Конан аккуратно приставил к его горлу кинжал и свободной рукой зажал ему рот.

Евнух дернулся, просыпаясь; и, надо отдать ему должное, он сразу же понял, в какое положение попал. Весь покрывшись холодным потом, он почтительно отвечал северянину.

Да, новенькие были, Для серали Солнцеподобного в конце концов отобрали двоих — разумеется, принцессу Илорет, и вторую, очень красивую, с золотыми волосами, по имени Лиджена.

Конан почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Лиджена здесь! Предчувствие его не обмануло.

— Веди! — шепотом приказал Конан евнуху. Тот повиновался.

Илорет, принцесса Маранга, спала. Она была настолько измучена, что даже ужасы предстоящей участи отступили перед усталостью. Девушка знала, что они вместе с ее новой служанкой Лидженой, купленной перед самым несчастливым походом, предназначены для утех лично солнцеподобного султана — или же для его особо почетных гостей, коим повелитель Датхи хотел выказать свое дружеское расположение.

Внезапно ее щеки осторожно коснулись чьи-то пальцы. Испуганную попытку вскочить пресекла тяжелая ладонь, опустившаяся ей на плечо, а другая рука странного гостя крепко зажала ей рот.

— Эгей, твое высочество, — услыхала Илорет спокойный, хоть и приглушенный голос. — Твой отец, эмир Маранга, просил меня вытащить его дочь отсюда.

Илорет с трудом подавила новый крик.

Перед ней на корточках сидел могучего телосложения воин, в обычной для гвардейцев султана одежде. Принцесса немедленно разрыдалась, припав к груди нежданного избавителя.

В своем углу зашевелилась Лиджена.

— Вот и снова встретились, — по-вендийски бросил ей Конан.

— Что?!.. Это ты?! — Лиджена вскинулась, словно при виде своего злейшего врага.

— Я, я, и оставим все разговоры на ПOTOM! Нам надо убираться отсюда!..

Однако в этот самый миг чуткое ухо киммерийца уловило голоса. Пока еще они были далеко, в конце длинного коридора — однако говорившие уверенной поступью направлялись именно сюда.

— Это… султан… и еще — посол… прибыл откуда-то издалека… с ним тут все так носятся… — быстро прошептала сообразительная Илорет.

— Посол? А что ему здесь надо?

— Наверно, султан решил угостить его нами… Лиджена застонала.

Конан едва успел скрыться за портьерой, когда дверь распахнулась. Внутрь хлынул свет многочисленных факелов.

— Оставляю их вам, о наш любезный друг, — пророкотал низкий мужской голос с повелительными нотками. — Даже мы еще не возлагали на них длань! Надеюсь, достойный посол, вы оцените этот жест нашей приязни!

— Солнцеподобный владыка Датхи слишком щедр со своим недостойным слугой, — послышалось булькающее бормотание. Говоривший был явно в летах и вдобавок страдал одышкой.

— Надеюсь, достойный посол, эти ящерки доставят вам удовольствие! — хохотнул султан, и дверь закрылась.

Вместе с тучным, облаченным в шитый золотом халат послом в комнату вошел и молодой воин, с тонкой кривой саблей у пояса, разительно отличавшейся от принятых в Тлессине широких ятаганов.

Пыхтя, посол сбросил халат. Молодой воин бесстрастно принял драгоценное одеяние и застыл у двери с обнаженным клинком наготове.

— Ну, мои курочки, — пробулькал толстяк, — раздевайтесь и давайте-ка сюда…

Молодой воин с усмешкой следил за происходящим — и, увы, не заметил осторожно шагнувшей вдоль стены тени. В следующий миг Конан нанес ему сокрушительный удар эфесом в висок. Стражник повалился, точно куль с мукой.

— Что?.. — начал было посол, и вмиг осекся — у его горла блеснула сталь.

— Молись, если можешь, — негромко проговорил Конан. Глаза его были холодны, как лед.

— А… нны-ы-ы… — только и успел выдавить из себя посол, за миг до того, как серое лезвие вошло ему в горло. Он умер беззвучно.

— Вот так-то, — хмуро бросил Конан, глядя на труп. — Пусть Солнцеподобный теперь сам отмазывается, как хочет, за смерть посланника… Эй, хватит дрожать! Вставайте!

Девушки и в самом деле тряслись от страха. Даже закаленная испытаниями Лиджена. Сейчас она решила, что лучше на время отложить свои планы отмщения. Пусть этот киммерийский варвар вытащит их отсюда… а потом она с ним посчитается.

Оставив трупы на полу, Конан повел освобожденных пленниц по коридору сераля. Про себя он благодарил сурового Крома — видно, тому все же захотелось узнать, чем кончится приключение одного из его сыновей… Султан и его свита вошли через парадный вход в гарем — иначе отсутствие стражи было бы тотчас замечено.

Ключом, снятым с трупа евнуха, Конан вновь отпер решетку.

— Теперь уже близко, — шепнул киммериец пленницам.

Удача сопутствовала беглецам до тех пор, пока они не оказались возле самого досмотрового колодца. Очевидно, кто-то во дворце все же заподозрил неладное…

Шестеро воинов почти бежали по узкому коридору, перебрасываясь короткими фразами:

— Не знаешь, что случилось?

— Нет. Просто сказали утроить посты. Эти, которые у сераля, не ответили на вызов…

«Ого, — подумал Конан, — здесь, похоже, придумали нечто поновее обходов! Не ответили на вызов… Скажи пожалуйста, какие быстрые!

Скрыться беглецам было некуда. До спасительного колодца оставалось не более двух десятков шагов. И Конан принял неравный бой.

Он ринулся вперед молча, словно бросающийся на добычу безжалостный снежный барс. Метательный нож сверкнул в воздухе, вонзившись в горло передовому стражнику; в следующий миг началась кровавая вакханалия.

Коридор был узок, и одновременно Конану могли противостоять только двое. Второго датхейца северянин убил мгновенно — страшный прямой удар разорвал кольчужную рубаху и глубоко погрузился в грудь неудачливого воина.

Киммериец успел выдернуть клинок и отвести рухнувший сверху удар. Ответный выпад северянина был столь же гибельным, как и первый.

Против него осталось всего трое противников. Варвар действовал с такой быстротой, что они не успели поднять тревогу. И они не успели сообразить, что самым правильным для них было бы бежать, а не сражаться…

По мечу Конана проскрежетал черный ятаган. В ответ Конан со всей силы рубанул противника по плечу. Добротно откованная кольчуга датхейца выдержала, однако не выдержали кости. Воин в беспамятстве повалился на пол; двое его собратьев дрогнули. Еще одного Конан сразил возле самого люка, что вел в досмотровый колодец, а последнего неожиданно уложила Лиджена, с неженской силой метнув ему вслед тот самый нож, которым Конан свалил первого из повстречавшейся им шестерки.