Светлана Борисова - Лживая птица счастья

— Да, мой рай, я понимаю Вас. Неужели Вы меня не помните? Я Ваш покорный слуга Кидел, — удивлённо распахнув глаза, мягко ответил юноша. Выбравшись из капсулы, он с удивительным изяществом скользнул к Нику и привычным движением опустился перед ним на колени. На его подвижном лице немедленно появилась сочувственная гримаса, когда он заглянул в усталое лицо своего хозяина.

— Вы не бережете себя, рай Никотан. Нельзя да такой степени доводить себя работой! Сколько Вы уже не отдыхали, если забыли имя Вашего верного слуги? — сказал он с мягким упрёком и, спросив взглядом разрешение, поднялся на ноги. — Идёмте, мой рай, я позабочусь о Вас. Хотите сначала поесть или сразу ляжете спать?

— Ни то ни другое, Кидел… — Ник споткнулся на имени, но затем деловито продолжил: — Мне нужно еще немного поработать, я не хочу терять ещё сутки из-за отдыха. Помоги мне загрузить новую задачу в тиаран… — он устало потёр виски. — Да, не величай меня раем. Это смешно — король без королевства, и можешь звать меня на «ты».

На лице юноши промелькнула озабоченное выражение. Он сомнением посмотрел на его осунувшееся бледное лицо.

— Как прикажете, мой райделин… — сказал он и, снова оглядевшись по сторонам, нерешительно добавил: — Никотан, не просветишь, что произошло? Прости за фамильярное обращение, но надеюсь, что мы по-прежнему друзья? Почему-то в голове полнейшая пустота и я совершенно не помню, что было недавно. Похоже, мы в лаборатории твоего отца…

— Не сейчас, Мирон. Идем работать, — нетерпеливо проговорил Ник, не обращая внимания на поражённого его словами собеседника.

— Мой райделин, вижу, что в делах ты не знаешь удержу и можешь называть меня хоть ридано, но пора тебе отдохнуть, — решившись, осторожно произнёс юноша. — Никотан, ты трудоголик, но моя задача следить за твоим здоровьем. Потому я не позволю тебе увлекаться работой и сутками напролёт не вылезать из лаборатории, как это делает твой отец рай Тайтан…

— Замолчи, Кидел! — прошипел Ник и коротко без замаха ударил юношу по щеке. Тот снова опустился перед ним на колени и склонил голову. Фантастически красивая серебряная завеса волос скрыла его погрустневшее лицо.

— Простите, мой райделин! — виновато произнёс он. — Каково будет Ваше наказание за мой непростительный проступок?

— Крейд, я совсем упустил этот момент из виду! — сквозь зубы произнес Ник, сумрачно глядя на склоненную голову слуги. В его глазах вспыхнула боль и, помолчав, он глухо добавил: — Кидел, я не злюсь на тебя. Это ты меня прости, но в будущем постарайся не упоминать мою прежнюю семью.

Юноша быстро вскинул голову, и на его лице появилась сильнейшая растерянность вкупе с тревогой.

— Но почему? — не удержавшись, воскликнул он. — Простите за дерзость, мой райделин, но я смею настаивать. Что-то случилось?

— Да, мой друг, Кидел, случилось. Арея умерла вместе с нашим народом, — с нескрываемой горечью ответил Ник. — Из эреев в живых остался только я… ну, и ты в какой-то мере.

— Что? Я ничего не понимаю! Ведь недавно все были живы и здоровы! — недоверчиво глядя на него, отозвался юноша. Он настолько забылся, что вскочил на ноги без разрешения господина. — Вы шутите, мой райделин? — с отчаянной надеждой он впился глазами в его хмурое лицо. — Это неправда!.. А как же моя семья, а невеста Барижи?.. Не может быть, чтобы все погибли! Наверняка, кто-то должен выжить, Вы плохо искали, мой райделин!.. Выпустите меня!

В карих глазах юноши нарастало жуткое смятение. Он раненой птицей заметался по огромному помещению, слепо ища выход и Ник поспешно заблокировал дверь.

— Кидел! Немедленно прекрати позорную истерику! — резко прикрикнул он. — Ты аталин или криа, впервые оказавшаяся на рабской конюшне?

Ник смерил презрительным взглядом сразу же замершего юношу.

— По-любому твоё место рядом со мной, а не с твоей семьёй. Ты посмел забыть, что принёс мне клятву Вечной крови? — в его голосе прозвучала ярость и неприкрытая угроза. — Это равносильно предательству! Ты обесчестил свою семью!

— О, нет! Мой райделин, убейте меня, но пусть бесчестие не коснется моего рода! — с отчаянием воскликнул несчастный юноша, распостершись у ног своего повелителя. — Прикажите и я умру!

— Встань, Кидел! — устало сказал опомнившийся Ник. — Давай прекратим затянувшийся фарс! Гибель моей цивилизации тебя не касается. На самом деле ты не имеешь никакого отношения к эреям, и зовут тебя Мирон, а не Кидел. Потому успокойся, ты не из рода сентано Кауминд и у тебя никогда не было невесты по имени Барижи!

Юноша поднял голову и неверяще посмотрел на него, но затем страдальческое выражение пропало с его лица, и он бесстрастно произнёс:

— Как скажете, мой райделин. Ваше слово для меня закон. Если Вам угодно, чтобы я был каким-то безродным Мироном, а не сентано Киделом ола Кауминд, значит, так тому и быть, — в его голосе зазвучали виноватые нотки. — Прикажите мне умереть, мой райделин! Мне нет прощения за то, что я настолько забылся, что посмел поставить свои ничтожные интересы выше Вас, моего властителя и тем нарушил свою клятву.

— Кидел, я сказал достаточно!.. — прошипел Ник и расстроено поднял глаза к небу, видя, что аталин серьёзно настроен на немедленное наказание. — О, боги! Мирон, прекрати валяться и стучать себя в грудь как шимпанзе! Когда я решу наказать тебя, ты первым об этом узнаешь! А сейчас подъём, пора работать!

— Слушаю и повинуюсь, мой райделин! — весело воскликнул юноша, вскакивая на ноги. — Что делать?

— Кидел… вот крейд! Мирон, загрузи через параллельный нейродатчик эти данные. Как только закончишь, прикажи тиарану отключить меня.

Ник и пытливо посмотрел на своего оживившегося аталина. Тот с недоумением взял у него дисплейную папку и пробежал глазами её содержимое.

— Тебе все ясно? Справишься? — не утерпел он.

— О' кей, мой райделин. Не беспокойтесь, будет сделано в лучшем виде! — погрузившись в задание, не сразу откликнулся юноша. Он сосредоточенно нахмурил брови. — Никотан, а можно я здесь добавлю несколько иное построение? Мне кажется, если тут внести вот такой небольшой финт, то результат получится гораздо достовернее…

— Покажи, — коротко ответствовал Ник.

Две высокие фигуры, склонившись, голова к голове, так что перемешались блестящие черные и серебристые пряди их волос, жестикулируя, яростно заспорили. Творческий процесс подзатянулся, и потому вопреки ожиданиям, быстро закончить с делами им не удалось. Чуть живые, но жутко довольные, оба приползли в столовую уже на рассвете и, выпив страшное количество кофе, уснули сидя за столом. Первым очнулся Мирон и, взяв Ника на руки, донес его до спальни и бережно опустил на кровать. Укрыв одеялом своего повелителя, он свернулся калачиком на полу и моментально уснул мертвецким сном.