Мартин Романо - Всадники бури

— Но ты не можешь быть уверенным в этом, — возразил ему Зулгайен.

— Я видел, как горели его глаза, алчно и вместе с тем трусливо. Поверь мне, это были глаза предателя.

— Не хочешь ли ты сказать, что Ториот и был тем самым человеком, который открыл Серидэе тайну… — туранец не договорил.

— Возможно, — с некоторым пренебрежением ответил Конан.

— Возможно?! — от удивления чуть приподняв брови, повторил Зулгайен. — Так значит, ты все же не уверен?!

— Видишь ли, — улыбаясь, объяснял Конан, — Я киммериец, варвар, — последние слова он произнес с подчеркнутой усмешкой, — и оттого склонен иной раз больше полагаться на свое чутье, нежели на что-либо другое — пусть даже неоспоримое. К тому же, жизнь научила меня быстро принимать решения. Откуда мне было знать, что могло прийти на ум Ториоту?! Хм! И вот, дабы предупредить возможные неприятности я… вынужден был убить его. Всего-то — пройти по его горлу клинком своего кинжала, — не без некоторого самодовольства добавил он. И как бы невзначай чуть откинул плащ и коснулся кожаных ножен, в которых покоился подаренный ему Дэви Жасминой кинжал с обоюдоострым булатным клинком и украшенной самоцветами рукоятью. — Сказать по чести, так Ториоту даже посчастливилось: он был убит отменным кинжалом, которого касалась рука самой вендийской Дэви! — Конан снова прикоснулся к ножнам.

— И все же… — нерешительно произнес Зулгайен, — не понимаю…

— Ты же воин, а не женщина из гарема! — с гневной насмешкой в голосе воскликнул киммериец.

— Да, воин, — отвечал туранец. — И тысячи раз убивал на поле боя… мужей вооруженных.

— Но не в святилищах, где был радушно встречен! Не безоружного жреца, все несчастье которого лишь в любопытстве! К тому же… — на лице Зулгайена застыла страдальческая мина, — не забывай, я вырос среди жрецов Тарима.

Конан понимающе улыбнулся, но ничего не ответил.

— Куда же ты спрятал мертвое тело этого бедняги? — тихо спросил полководец. — Похоже, остальные жрецы еще не обратили внимание на исчезновение Ториота.

— Ты прав, — согласился киммериец. — Все сейчас слишком взволнованы смертью Гердана. Но я обещаю тебе, они обнаружат своего единоверца мертвым гораздо раньше, чем хватятся его, — из горла Конана вырвался сдержанный негромкий смешок. — Я спрятал тело Ториота под кроватью Гердана.

— О, Небо! — почти простонал Зулгайен. — Это… это же… — не договорив, он тяжко вздохнул.

Дальше спутники шли молча. Они вышли из пещеры. И уже было спускались со скалы по крутой узенькой тропинке, когда… Конан почувствовал на себе чей-то неотступный и как будто вовсе не дружелюбный взгляд. Он насторожился, однако внешне, ничем не выдавал своего замешательства. Спутники сошли со скальной тропинки и ступали по пологому склону. А киммерийца так и не покидало чувство, будто кто-то украдкой наблюдал за ними, напротив, теперь оно переросло в настоящую уверенность. Мужчины позвали оставленных накануне у подножия скалы коней. Но — и это был уже совсем дурной признак — на их зов никто не примчался. Однако откуда-то послышалось взволнованное лошадиное ржанье, которое затем властно прервал резкий удар хлыста.

Не говоря друг другу ни слова, лишь инстинктивно потянувшись к оружию, спутники осмотрелись вокруг, внимательно и вместе с тем осторожно. Затем, не обнаружив ничего, что могло привлечь к себе их взгляд, переглянулись меж собой.

— Какие-нибудь местные разбойники, — тихо предположил Зулгайен. — Надумали поживиться за наш счет.

— Сомневаюсь в этом, — уверенно возразил ему Конан. — За нами следят с того самого мгновения, как мы вышли из пещеры. Разбойникам при желании ничего бы не стоило поразить нас стрелами и затем уже, не встретив никакого сопротивления… Ха! — он не удержался от смешка, — Обобрать. Но, нет! Те, кто следят за нами, не поступили так. Видит Кром, они охотятся за нами не ради мелкой наживы. Им нужен кто-то из нас… или же и тот, и другой. Однако что-то они не торопятся, — задумчиво и вместе с тем как будто с некоторой досадой произнес Конан. — Наверняка, это люди твоего Ездигерда.

— Скорее, слуги Эрлика, — возразил Зулгайен, — Хотя… подстерегать нас здесь… Ни Ездигерду, ни жрецам Эрлика не должно быть известно о местонахождении храма Тарима.

— В ответ Конан лишь усмехнулся.

И тут спутники увидели, что из-за скал выехали двое вооруженных всадников.

Они направлялись в сторону Конана и Зулгайена.

— Сомнений нет, это гвардейцы из войска Эрлика, — заключил туранец, как только смог разглядеть одеяния приближавшихся всадников, в плотных панцирях из широких, тесно слаженных пластин, массивных шлемах и длинных светло-серых плащах, в самом центре которых было изображение пламени — символа огненного божества.

Глядя на такие доспехи можно вообразить, что попал на поле боя, — иронично заметил Конан.

— Уверен, совсем скоро место это станет таковым, — небрежно ответил Зулгайен.

В нескольких шагах всадники остановились. И один из них, тот, что казался покрупнее, громко и не без насмешливой фамильярности в голосе произнес:

— Неужели я имею честь видеть перед собой доблестного полководца Зулгайена! Что ж, приветствую тебя! — из-за опущенного забрала голос говорившего звучал глухо.

Зулгайен ничего не сказал в ответ, лишь презрительно сузил глаза.

— Приветствую и тебя Конан! — продолжал всадник, и киммериец почувствовал на себе его взгляд. — Нам с тобой уже приходилось встречаться.

— Я не привык здороваться с теми, чьи лица скрыты от меня за сетками шлемов, — громко ответил ему Конан

— Да ты, я вижу, гордец! — с ядовитой насмешкой произнес всадник.

— А ты, наверняка, труслив, как заяц, если в такую жару вырядился во всю эту… груду металла! — киммериец усмехнулся. — Постыдись! Ты скорее сопреешь, чем будешь убит рукой какого-нибудь встречного храбреца.

— Что? Не себя ли ты называешь тем храбрецом?!

— О! Не в моих правилах марать руки об трусов, — решительно ответил Конан. — Хотя… — из его горла снова вырвался ироничный смешок, — ради удовольствия иметь дело с тобой, я готов отступить от своих привычек. Но не больше, чем на минуту, — добавил он, — ибо нисколько не сомневаюсь, что прикончу тебя именно в этот срок.

— Ты слишком дерзок, киммериец, — бесстрастно протянул. — Однако мне придется разочаровать тебя. Я не намерен сражаться с тобой. По крайней мере, прямо сейчас, — с многозначительной усмешкой добавил он. — Меня привели сюда другие дела, — он замолк. Выждал несколько мгновений. И затем с пафосом продолжал: — Итак! Именем правителя Турана требую, чтобы ты, Зулгайен, и ты, Конан, немедленно последовали со мной во Аграпур! Если же вы откажетесь подчиниться приказу Ездигерда, я буду вынужден применить силу.