Ник Орли - Маги Зингары

— Мне не нужны зомби. Создавать зомби легко, но использовать их можно только в том случае, если у меня будет желание вести войну на уничтожение. Я не собираюсь противопоставить себя всему миру, ведь люди никогда не потерпят рядом с собой повелителя мертвецов. Я учусь сохранять и восстанавливать поврежденное человеческое тело, а потом и возвращать его к жизни. Этому я смогу найти множество применений. Я надеюсь овладеть магией сохранения и переноса человеческого сознания. Это вообще ключ к безграничному могуществу. И для этого мне нужно точное знание.

— Ты беречься за непосильную ношу. И чем вернее исполнятся твои мечты, тем неотвратимее будет твоя гибель.

— Почему?

— Потому что ты манипулируешь силами, которых не представляешь. Ты получаешь желаемый результат и думаешь, что понимаешь происходящие процессы. Но на самом деле ты лишь соединяешь отдельные элементы жизни, воображая себя равным богам в их творящей силе. Я исполню твое желание — в последний раз!

Конан потратил почти весь день, осматривая город. Не ю чтобы здесь не было возможности применить свое мастерство опытному вору, но в последние годы киммериец, больше привык зарабатывать на жизнь мечом и отвагой, а не воровством и изворотливостью. Варвару очень не хотелось лезть в достаточно опасную авантюру ради ничтожной добычи, бежать от стражников и попадать в число разыскиваемых преступников. Хороший вор не гонится за славой, его если и застанут в момент кражи, то не должны опознать потом. А киммериец обладал выдающейся фигурой, которую невозможно было скрыть или сделать малозаметной. Что же касается заработка — если вывести на чистую воду мага, занимающегося противоестественным колдовством, то можно будет получить от магистрата какую-нибудь награду, да попутно поживиться имуществом колдуна.

Вивейн некоторое время следовала за варваром, потом исчезла, отправившись по своим делам. Конан обошел вокруг укрепленную цитадель Палентии и выросшие вокруг псе кварталы, осмотрел обе башни магов. Обиталище Ормунда было выстроено на прилегающем к городу холме и, судя по всему, изначально включалось в систему обороны Палентии. Башня Ариантуса находилась в низинке, на расстоянии в пол-лиги от городского кладбища, оборону здесь в случае серьезной войны никто бы держать не стал — жители отступили бы под защиту крепостных стен. И башня мага была бы беззащитной.

Выяснив все это, Конан вернулся в таверну, пообедал плотно, но без излишеств, потом подготовился к ночной вылазке и засветло вышел из таверны. Он не хотел выходить ночью, чтобы его уход отметили посторонние наблюдатели.

А так — вышел себе человек по делам, а когда вернулся — кому какое дело?

Конан заранее присмотрел себе малолюдное место на окраине города, расположенное на полпути между кладбищем и башней Ариантуса. Здесь варвар огляделся> убедился, что его никто не видит, и быстро поднялся на крышу заброшенного сарая. На крыше он сразу лег, чтобы не привлекать постороннего внимания, огляделся и вскоре задремал в ожидании ночи. На закате он вдруг услышал близкий шорох и мгновенно насторожился, положив руку на рукоять кинжала.

Когда перед ним появилась веселая взъерошенная Вивейн, Конан мысленно выругался.

— Что тебе надо? — негромко, но достаточно угрожающим тоном спросил он.

— Ой, Конан, а ты что, решил все-таки выступить против великого мага?!

— Послушай, девочка, — голос варвара был жесток и непреклонен. — Если ты не оставишь меня в покос, я отложу все свои замыслы до тех пор, пока не смогу осуществить их без помех.

— Я же не буду тебе мешать, честно!

— Нет, будешь. И здесь не имеют значения твои желания и намерения. В смертельной схватке я не могу отвлекаться, чтобы следить еще и за тобой. Ты не сможешь мне помочь, а вот помешать сможешь обязательно.

— Ну, Конан… — заныла Вивейн.

— Если ты сейчас же не уходишь, то я немедленно возвращаюсь в таверну.

— Да, ладно…

Вивейн с обиженным видом полезла вниз. Конан подозрительно следил, как она скрылась за углом переулка. Ему не раз приходилось страшным напряжением сил преодолевать невероятные опасности и одерживать победы над врагами, теряя при этом друзей и соратников. Менее всего ему были нужны рядом в такие моменты любопытные девчонки.

Киммериец переценил перевязь с мечом за спину — так легче скрытно следовать за противником, ножны не путайся под ногами и не мешают двигаться. Тем временем темнело. Пару раз по окраине городских кварталов проходили усиленные отряды стражников, по Конан вполне убедился, что стражники не столько желают героически преградить дорогу злобной нечисти, сколько стараются как можно быстрее оказаться подальше от опасного места. Наконец, в лунном свете варвар увидел человеческую фигуру, неторопливо бредущую со стороны городского кладбища. Варвар сразу понял, что это именно то, чего он ждет. Живые так не ходят. Человек, которому пришлось куда-нибудь идти ночью, либо торопится быстрее попасть к своей цели, либо двигается медленно и осторожно. Но никто не вышагивает по ночной улице, не обращая внимания на окружающее и не глядя под ноги, запинаясь, но неуклонно двигаясь к неведомой цели.

Варвар почувствовал донесенный дуновением ветра запах сырой земли и тления. Пропустив мертвеца мимо, киммериец легко спрыгнул на землю и крадучись двинулся за ним следом.

Преследование оказалось легким делом, Конан держался шагах в двадцати позади преследуемого и опасался лишь одного — чтобы ему не помешал осуществить задуманное кто-то посторонний. Киммериец намеревался нагнать мертвеца у входа в башню мага, больше идти тому было вроде бы некуда, войти в башню следом за ним и там уже действовать по обстановке. Если маг использует мертвецов в каких-то своих целях, то он предполагает работать со своим мертвецом и вряд ли будет готов к столкновению с живым воином.

Варвар спокойно следовал за темной фигурой и совсем уже уверился, что все пройдет так, как он задумывал, но когда до башни Ариантуса оставалось совсем немного, он заметил впереди шагающего мертвеца еще чью-то фигурку. Конан скрипнул зубами от злости на неведомую помеху. Это явно был человек, двигающийся перед мертвецом по возможности скрытно и постоянно оглядывающийся. И все шло не так уж плохо, пока они не вышли на открытое пространство перед башней мага. Человеческая фигурка вынырнула из тени, и в лунном свете киммериец уверенно опознал Вивейн. Конан чуть было не застонал от сдерживаемого негодования, но сделать он уже ничего не мог. Девушка побежала было к башне, чтобы уйти в ее тень, но не успела это сделать — вокруг нее возник крутящийся вихрь клочков темноты, она остановилась, замерла и вдруг выгнулась в судороге нестерпимой боли. — Конан! Помоги…