Николай Андреев - И маги могут быть королями.

Говорят, что в день смерти великих правителей молнии бьют в твердь, гремит гром, слёзы богов ливнем проливаются на землю. Быть может, это и великолепное зрелище, которого удостаивались императоры аркадские в свои последние минуты. Но, скорее всего, именно из-за этих суеверий, недостойных жителей самой просвещённой и великой Аркадской империи не могли и догадаться, что в своих покоях умирает их правитель. Потому что небо было спокойно, а на улицах столицы царила тишина. Гробовая, как потом шутили многие…

Дука Ватац, милостью Аркара император аркадский, покидал этот мир в страшных мучениях. Ни лекари, ни служители Аркара не смогли облегчить страдания владыки: яд было не изгнать ни лекарствами, ни молитвами.

Ещё утром, после трапезы, великий император почувствовал себя плохо, его руки начали дрожать, а ноги отказывались двигаться. Дука Ватац прекрасно знал, что ему ничто не поможет на этом свете: "эльфийским вином" основатель династии пробил себе дорогу к трону империи. А первый Ватац был не дурак, выбирая самый надёжный и сильный яд. А теперь судьба сыграла злую шутку с его потомком.

К счастью, Дуке Ватацу было кому передать свой престол: у него было трое сыновей, две дочери и ещё с десяток племянников и дальних родственников. Завещание, писанное на листе золотыми чернилами, лежало теперь под алтарём в Соборе Аркара.

К полуночи императору стало совсем плохо. Многочисленные придворные окружили своего владыку. Мало кто из разодетых в шелка и атлас знатных дуксов вправду горевал по императору, многие же просто надеялись урвать кусочек власти. Даже самый крохотный, самый мизерный, но всё-таки урвать. В последнее мгновение своей жизни, когда разум уже почти отказался слушаться Дуку, а конечности онемели, Ватац произнёс свою знаменитую фразу, которая останется в веках:

– Живите долго, я приказываю вам это, - ирония, прозвучавшая в низком измученном голосе, заставила вздрогнуть окружавших императора людей, а через мгновение Аркадская империя лишилась своего правителя…

Боги, наверное, решили сыграть шутку с жалкими смертными - в соседней стране, что звалась Королевством, тоже умирал правитель.

Альфонсо V Огнарид, милостью богов король огнарский, покидал этот мир в покое и тишине. Несколько дней назад у него защемило в левой части груди, и лекари предсказали, что вскоре страна лишится своего правителя. Теперь же боль снова пришла, королю было трудно дышать, сердце сдавило, но разум всё же не оставил Альфонсо.

– Ваше Величество, изволите ли… - начал было жрец Онтара, но король прервал его, взмахнув рукой.

Альфонсо никогда не терпел, когда ему указывали, что делать, а что - нет. Наверное, не в последнюю очередь именно из-за этого он назначил своим преемником не родного сына, Фердинанда, а племянника, Реджинальда. Сын, даже сейчас гулявший на пиру с друзьями и северной знатью, был только заядлым охотником и гулякой. Всё бы ничего, Альфонсо сам когда-то был таким, но даже в молодости решения короля никогда не зависели от чужого мнения. А вот Фердинанд был слишком зависим от своих советчиков, среди которых попадались и весьма опасные, думавшие лишь о собственной выгоде и славе.

Зато Реджинальд, не выходивший из библиотеки родного замка и королевского книгохранилища, интересовался делами в Королевстве, мечтая о том, что именно он изменит к лучшему, если станет королём. А он станет им: так повелел Альфонсо Огнарид, значит, так и будет!

– Ваше Величество, издревле наследником престола был… - затянул очередную речь жрец Онтара, но король вновь прервал его на полуслове.

– Фердинанд мне сын, но Королевство дороже! - отчеканил Альфонсо. Внезапно сердце защемило ещё сильнее, и разум короля огнарского навсегда погрузился во тьму…

Одинокий всадник ехал по покрытым густой зеленью холмам. Здесь, на северной границе Аркадской империи, ни дня не проходило без нападения северных варваров, но всадник не боялся "каких-то там дикарей".

Человек этот был достаточно высок. Если приглядеться, можно было бы сказать, что ему около сорока: лицо уже избороздили пусть и редкие, но глубокие морщины, на лбу начала появляться залысина, а чёрные волосы потеряли былой блеск. Но выражение лица, как и в молодости, оставалось настойчивым, даже несколько упрямым, а мощные скулы вкупе с немного впалыми щеками придавали этому человеку вид сошедшего со страниц древней истории императора, который ведёт в бой свои легионы. И не зря: Андроник Ласкарий, как звали этого всадника, был потомком древних аркадских императоров, чей род ныне владел довольно обширными, но бедными владениями на севере Аркадской империи.

Андроник Ласкарий возвращался к вечеру в поместье, всё утро осматривая пограничные с варварскими территориями земли империи. Там же он оставил свой отряд, набранный из таких же варваров, что и нападавшие на империю, - айсаров.

Ласкарий очень долго обдумывал возможные причины поспешного отъезда в столицу Иоанна Дуки Ватаца, одного из сыновей императора. Всю неделю до этого Иоанн, служивший в отряде Андроника, был сильно взволнован, возбуждён, часто останавливался на месте, глядя в пустоту. Так этот молодой Ватац поступал только тогда, когда был поглощён очень важными (во всяком случае, для него) мыслями. Но как ни старался Ласкарий, а понять всего этого он не мог.

Внезапно на вершине одного из холмов показались силуэты конных людей. Они двигались с северо-востока. Андроник ухмыльнулся, доставая из ножен верную спату. Он надеялся, что неизвестные окажутся дикими варварами, решившими пограбить империю, и Ласкарию всё-таки удастся отвлечься от ненужных мыслей…

Среди горных вершин, на которых словно сонные белые медведи лежали снежные шапки, затерялось приземистое гранитное здание. По сути, это было множество домиков, башен и учебных корпусов, объединённых крытыми галереями. В одной из самых северных башен, продуваемой холодными и вольными ветрами, в комнатушке под самой крышей, сидел человек в красной мантии. Тёмные волосы его были коротко острижены, лицо гладко выбрито, а чёрные глаза невидяще смотрели вдаль. Немного оттопыренные уши делали сидящего чем-то похожим на демона, особенно когда в глазах появлялся загадочный блеск. Подбородок изредка двигался в такт дыханию, но этим и ограничивались движения этого человека. Тенперон Даркхам - именно так и никак иначе звали сидящего в комнате мага. На квадратном столе, с которого много лет назад исчезли последние следы лакировки, лежала причина странного состояния этого человека. Листок потрёпанного пергамента, краешек которого был обагрён кровью. Тенперон давно ожидал того, что было написано в этом послании, но не ожидал, что это случится так скоро. Но первый ход в игре в "смерть короля" уже был сделан, и отступать было некуда. Да и нельзя. И потому-то Тенперон сидел и думал, что ему делать дальше…