Дуглас Брайан - Демоны степей

Нет, вряд ли это она. Не станет она убивать, мстить; или же прав Фонэн — от колдуньи можно ожидать злодеяния в любое мгновение?

— Не убивай меня, милостивая госпожа Азания, — захныкал Кутейба, задыхаясь в мешке, душном и темном, как сама могила.

— Тебе не повезло, — презрительно отозвалась неведомая женщина. — Здесь нет Азании, которую ты так легко предал, отплатив ей за доброту черным злом. А я не намерена распускать с тобой сопли.

— Госпожа! — взвизгнул Кутейба, норовя пасть на колени. — Клянусь! Я отслужу тебе! Я расскажу все, что знаю, о проклятом Фонэне! Это он меня заставил, он! Они меня… пытали! Хотели отрубить руки, клянусь — это правда!

Женщина холодно молчала. Она стояла рядом, и Кутейба почти физически ощущал, как от нее исходит ледяное презрение.

Он продолжал завывать:

— Я буду твоим верным псом, твоим рабом! Я выполню все, что ты прикажешь — любое твое повеление, клянусь моей кровью! Чего ты хочешь? Хочешь, я выслежу для тебя кого-нибудь? Хочешь, убью — тайно, так, что никто и не дознается? Я владею множеством приемов. Не всякий шпион и наемный убийца может похвалиться столь разнообразными и изощренными умениями! Удушить шелковым шнуром, подкравшись сзади, пустить богатею кровь, пока он нежится в ванне в собственном дворце, едва ли не на глазах у слуг, да так, что никто ничего не заметит! Я все могу! У меня множество талантов! Я пригожусь тебе, госпожа!

Кутейба даже приободрился, заговорив о своих дарованиях. Ему, можно сказать, повезло, что на голове у него красовался мешок и он не мог видеть лица женщины, иначе шпиона парализовало бы от ужаса.

Бледное лицо молодой девушки было сейчас ужасным.

На чистых щеках покраснели шрамы, оставленные ножом. Глаза сузились, превратились в две пылающие от гнева щелки. Из-под шелкового платка на плечи падали тонкие длинные косы, которые слегка шевелились, словно змеи. В руке она сжимала нож.

Но убивать Кутейбу было еще рано. Прежде необходимо кое-что у него выяснить.

— Ты посмел запачкать своей грязной пастью чистое имя госпожи Азании, — проговорила она.

— Я не… О, как я страдал! — взвыл Кутейба. — Но я не своей волей предал ее, клянусь! Я — жертва!..

— Чего стоят твои клятвы? — спросила девушка. И пнула изо всех сил Кутейбу по колену. — Отвечай!

— Мои клятвы… ни гроша… милостивая госпожа, пощады! — забормотал Кутейба, извиваясь В мешке. — Мои клятвы ни гроша не стоят, но я… я клянусь… я страдал… я жертва… Он меня вынудил!

— Кто?

— Фонэн! Проклятый душегубец! Это все его вина! Это его черная рука! Вот настоящее чудовище, без сердца, без сострадания!.. Он способен на все, он наполнил этот город страхом, болью, жестокостью! А раньше, бывало… какие тут были жирные курочки, беспечные горожаночки, толстые кошелечки… И всем, заметьте, хватало места под солнцем.

Кутейба теперь заливался самыми непритворными слезами. Он оплакивал собственную участь и невозвратимое прошлое.

— А потом пришел к власти этот Священный Совет. Фонэн едва не убил меня, госпожа! Он вынуждал меня делать ужасные вещи! Нет счета злодеяниям, которые я совершил по его приказу. Он, он — настоящий виновник!

— Итак, твой хозяин — Фонэн, глава Священного Совета, — повторила девушка. — А ты — несчастная жертва. Я поняла, поняла. Только мне ты не нужен. Отвечай, где вещи, взятые тобою в доме Азании?

— Я не брал… никаких вещей, — пролепетал предатель.

Элленхарда безжалостно угостила его новым пинком.

— Не лги!

— То есть… Ничего ценного не брал. Всякую мелочь. Так, на память. Безделушки, тряпки, бабские побрякушки. Совершенно дешевые, — пробормотал Кутейба смиренно. — Жемчуг мелкий, с дефектами, сущая дрянь. Платья ношеные. Полотенца вышитые, но тоже не новые. Серебряные листочки помялись…

— Где все это? — холодно осведомилась Элленхарда.

— У одного перекупщика, госпожа, — с готовностью сообщил Кутейба. — Мелочная лавочка Хирута недалеко отсюда. Кстати, вот кто первостатейный жулик. Он тебя обдурит в два счета. С ним глаз востро… И ухо тоже востро, госпожа. И все равно обсчитает. Он покупает за бесценок, а потом продает так, словно это драгоценнейший товар. Жулик, одно слово — жулик.

Кутейба заметно приободрился. Кажется, напавшая на него женщина готова оставить его в живых в обмен на добровольное сотрудничество.

А менять хозяев — впрочем, как и служить двум господам одновременно, — такому закоренелому двурушнику, как Кутейба, не привыкать.

— Хирут? — переспросила Элленхарда. Она уже приняла решение, но Кутейба об этом еще не знал.

— Хирут, госпожа. Мелочная торговля. Неподалеку отсюда. Спроси — любой покажет. Ужасный скряга. И жулик.

Кутейба перечислил проданные лавочнику вещи осужденной, не уставая при этом поносить и скаредного скупщика, и злобного Фонэна.

— Скажи, ты веришь в каких-нибудь богов? — внезапно перебила его Элленхарда.

Кутейба опешил.

— Что?

— В богов, — повторила женщина. Кутейба задумался. Желая угодить «госпоже»,

он совершенно искренне начал припоминать, каким же богам много лет назад молилась старуха, в доме которой он вырос… И не смог.

— Значит, не веришь? — сказала Элленхарда. — Жаль.

Кутейба мгновенно понял, что означают эти слова. Он громко зарыдал и упал на колени.

Посыльный был бледен и трясся от ужаса. Но ему щедро заплатили за пустяковую услугу — доставить по определенному адресу небольшой пакет. Десять полновесных золотых за подобную мелочь! Парень польстился на деньги и теперь проклинал себя за это. Новую жизнь себе за деньги не купишь, а в том, что она ему вполне может понадобиться, он уже не сомневался.

Человек, который нанял его на рынке, где юноша слонялся в поисках заработка, был одет в длинный плащ с капюшоном, низко надвинутым на глаза. Выглядел он довольно странно, если не сказать — подозрительно: узкоглазый, низкорослый, с приглушенным голосом. Впрочем, какая разница! Деньги есть деньги. Блеск золотых застил свет.

И парень согласился… и теперь вот уже в третий раз боязливо подбирался к воротам зловещего Вороньего Замка, резиденции Священного Совета в Феризе. Наконец он собрался с духом и постучал.

Когда за закрытыми воротами послышались твердое шаги стражника и лязгнул засов, юноша прикрыл глаза и слегка присел, явно полагая, что настал его смертный час. Однако ничего ужасного пока что не произошло. За ворота выглянул стражник — самый обыкновенный человек, в кожаном шлеме и плотном доспехе из вываренной кожи. На доспехе поблескивали медные заклепки. Юноша осторожно открыл глаза.

— Что тебе? — нетерпеливо спросил стражник. — Обнаружено еще одно ведьмовское гнездо? Принес известия о похитителях проклятой колдуньи, осужденной Советом? Коли так — выкладывай, и, если в течение трех дней твои сведения подтвердятся, получишь обещанную награду. Если тебе угрожали колдуны — не бойся, за этими стенами ты найдешь защиту.