Андре Олдмен - Древо миров

— Это архелак! — крикнул Мидгар. — Ты не сможешь его одолеть!

Но маленький рыцарь не думал уступать своему огромному противнику. Он кружил вокруг, то ныряя под руку, то отскакивая в сторону — клинок великана лишь попусту рассекал воздух да выбивал снопы искр из красных плит под ногами.

Вскоре стало ясно, что схватка может продолжаться до бесконечности: воин был слишком неуклюж, чтобы поразить Дагеклана, а меч рыцаря не мог причинить ни малейшего вреда закованному в чудесную броню противнику.

— Что-то тут не так, — бормотал гном, теребя бороду, — этот дылда словно не дерется, а танцует.

— Одолеть его мы не можем, — проворчал Мидгар, — и пройти — тоже… О гром в облаках, он действительно после каждых трех взмахов мечом дважды бьет ногой в пол!

— Три и два, — заговорил вдруг Ярл изменившимся ясным голосом, — союз четного и нечетного чисел. В сумме они дают пентаду, ключевыми словами коей являются «бессмертие», «сердечность» и «примирение»…

Лисий Хвост недоуменно уставился на брата.

— Многому научила тебя Большая Мать, — сказал он, — но слова твои мне не понятны. Что-то не похоже, чтобы этот громила жаждал примирения.

— Пентада также символизирует пятый элемент, эфир, свободный от влияния четырех нижних элементов, — продолжал Ярл, уставившись перед собой невидящим взглядом. — Она называется равновесием, потому что разделяет Совершенное Число на две равные части… Представляет все высшие и низшие существа… понимается как Верховный Жрец Вселенских Мистерий… Что же существенно? Будучи умножена сама на себя, она возвращается к себе в виде окончательной формы. Будучи умножена сама на себя… Вот оно!

— Ты нашел решение? — тревожно спросил Лисий Хвост. — Голос у тебя, брат, совсем чужим стал…

— Месьор Дагеклан, будьте любезны прервать поединок и подойти к нам! — крикнул Ярл, не обращая внимания на слова Мидгара.

Рыцарь, утомленный бесплодным единоборством, отступил, и его противник сразу же опустил меч.

— Нас только четверо, — сказал Ярл досадливо, — где юноша?

— Здесь я, — раздался сзади ломающийся басок, — сижу там, а вы все не зовете… Завалил дверь статуями — и наверх. Ну и лестница…

— Пусть все вытянут вперед правую руку с открытой ладонью, — нетерпеливо прервал Аскилту младший сын Таркиная. — Страж должен видеть пять пальцев каждого из нас.

— А может его — дубиной? — Юнец грозно помахал отломанной витой ножкой, которую сжимал в руке.

— Делай, как он говорит, — рявкнул Мидгар, — а то я тебя самого — дубиной!

Выстроившись в ряд, люди и гном протянули вперед руки с раскрытыми пальцами.

Огромный меч с лязгом упал на красные плиты. Броня на груди воина разошлась, словно открылись двери потайного шкафчика. Внутри неясно темнел пятиугольник в форме звезды.

— Я сделал это! — воскликнул Ярл. — Теперь пусть каждый подойдет к стражу и приложит ладонь к вершинам пентады.

Все молча повиновались. Гнома пришлось приподнять, чтобы он смог дотронуться своей маленькой ладошкой до фигуры в углублении на груди воина. Как только дядюшка Гнуб последним коснулся одного из лучей, пятиконечная звезда вспыхнула ярким зеленым светом. Страж шагнул в сторону и, указывая рукой вперед, проскрипел: «Пут-ть с-свободен-н!»

После чего застыл, превратившись в безмолвную статую.

Люди и гном двинулись по красной дорожке, стараясь не оглядываться. Только Аскилта бросил через плечо взгляд на застывшего воина и пожал плечами.

— Стоило ли мечом махать, — сказал он презрительно, — чтобы потом истуканом обернуться.

— Думаю, он и был всего лишь бездушной куклой, — загатил Дагеклан. — Слышал я, что один шемитский мудрец вылепил себе глиняного слугу и сумел его оживить при помощи магического свитка. Так почему бы небожителям, сила коих несравненно могущественней, не проделать нечто подобное с железным болваном?

Рыцарь досадовал, что ему пришлось драться с ходячим куском металла, и не желал удостоить своего недавнего противника даже взглядом — покидая зал, он так и не обернулся. А посему не мог видеть, как таят, растворяясь в воздухе, огромные фигуры ямбаллахов.

— Вот тебе и «путь свободен»! Наврал, истукан железный.

Они стояли на краю пропасти, из глубин которой медленно и неохотно поднимались клубы серых облаков, словно внизу некий гигант лениво пыхал курительной трубкой. Противоположный край бездны терялся в мутной дымке, и по поводу его существования высказано было несколько предположений. Аскилта, назвавший железного стража обманщиком, склонялся к тому, что пропасть сия — край земли, и дальше ровно ничего нет, кроме ледяных торосов на дне.

— Не зря мудрецы, как видно, уподобляют наш мир куску пирога, некогда плававшему посреди моря, — заключил юнец, заглянув в пропасть. — Сейчас море замерзло, потому земля стоит прочно, и ее не качает, как раньше.

— Ваши мудрецы думают желудками, а не головами, — проворчал гном. — Судя по кучам, оставленным в Медном Павильоне. Всем известно, юноша, что земля по форме напоминает суповую миску, иначе вся вода давно бы стекла в пустоту, и наступила великая засуха. Мы же двигались по плоской равнине, отнюдь не поднимаясь вверх. Следовательно, пропасть сия не может быть краем мира.

Дядюшка Гнуб был, как всегда, прав: красная дорога, не кончавшаяся за стенами зала, вынудила путников долго шагать по совершенно ровной туманной местности. Изредка по сторонам проплывали темные силуэты, похожие на гигантские статуи и полуразрушенные здания, но Мидгар решил не отклоняться в сторону, и все с ним молча согласились. Только рыцарь спросил, куда же делись Верхние Этажи, на что Лисий Хвост только пожал плечами.

— Позволь не согласиться с тобой, почтенный рудознатец, — откликнулся Железная Рука на слова гнома. — Наши ученые мужи утверждают, что земля действительно может быть уподоблена суповой миске, но только перевернутой, ибо корабли, плывущие по морю, достигнув окоема, словно бы опускаются под воду, однако же на самом деле не тонут. Это говорит о том, что мир наш имеет форму купола, а по поводу того, на чем он держится, существуют разные мнения. Вендийцы, например, говорят о трех слонах и…

— Извини, Дак, должен тебя прервать, — сказал Мидгар. — У нас нет времени на подобные споры. Мы не на краю мира, а как раз в его центре. За этой пропастью должна находиться гора Меру, подпирающая небо, а провал у нас под ногами ведет в Нижний Мир. Не думаю, что после того, как Ярл разгадал тайну железного стража и тот дозволил нам миновать зал Безмолвно Глядящих, путь наш окончится столь бесцельно. О сем говорит и архелаковый диск у обрыва. Он поможет нам переправиться на ту сторону.