Василий Горъ - За гранью долга

Перспектива получить двадцать-тридцать ударов розгами по заднице пугала меня не особенно сильно - королева Матифа порола меня часто. По поводу и без. С плохо скрываемым удовольствием. Однако желание бунтовать против порядка, установленного королем Бедираном, у меня пропало. Лет эдак в тринадцать. И совсем не из-за порок - просто я однажды поняла, что изменить этот порядок невозможно, и начала старательно убеждать себя в том, что такое времяпровождение нужно считать бесполезным.

Правда, получалось это из рук вон плохо: да, я знала, что любой из молодых дворян, на которых я вдруг захочу положить глаз, все равно шарахнется от меня, как от прокаженной. И что даже если среди них и найдется хоть один смельчак, который рискнет проигнорировать традиции, то меня начнет тошнить от его истинного 'я' уже через три минуты после начала беседы. Однако надежда на то, что однажды я все-таки увижу человека, который окажется достоин моего уважения, почему-то не пропадала. И мысль об этом рвала в кровь мое сердце и порядком очерствевшую душу…

…Аккорды гальярды прервались чуть ли не на первом такте, и густой бас церемониймейстера торжественно провозгласил:

- Наследный принц королевства Делирия, его высочество принц Коэлин Рендарр, маркиз Честский…

Мужчины тут же склонили головы, дамы - присели в реверансе, а оркестр проиграл первые такты 'Славься, Делирия, в веках…'

А потом тишину разорвал дикий рев барона Ярмелона:

- Так вот ты где, скотина!!!

Я слегка сдвинула портьеру в сторону и… мысленно взвыла: маэстро Инзаги, сделав шаг вперед и в сторону, умудрился загородить от меня весь тот кусок зала, который я могла видеть в щель между портьерой и стеной!

'Ну и что, так и будем пялиться на его спину?' - подумала я. И, решив, что внимание всей стражи в этот момент должно быть приковано к происходящему в зале, решительно вышла из-за портьеры. Встав так, чтобы видеть основную массу гостей и брата, замершего у центрального входа.

- Эй ты, скотина! Я к тебе обращаюсь!!! - в толпе ошарашенных придворных возникло какое-то движение, потом за спиной шевалье Корсвелла возникло перекошенное от бешенства лицо барона Ярмелона, и ни в чем не повинный придворный, сбитый с ног плечом восьмого меча королевства, вылетел под ноги обалдевшему церемониймейстеру.

Оценив состояние, в котором пребывал обесчещенный дворянин, я мысленно поздравила себя с хорошо проделанной работой: боец, убивший на дуэли более четырех десятков противников, почти ничего не соображал. Пребывая в плену нарисованной мною иллюзии. А, значит, должен был сделать хотя бы одну ошибку и умереть от руки моего сводного брата. Превратившись в еще один аргумент, с помощью которого я когда-нибудь смогла бы изменить свою судьбу…

- Это вы мне? - 'сообразив', что барон обращается именно к нему, Коэлин довольно неплохо разыграл удивление. И, приподняв одну бровь, уставился на несущегося на него барона.

- Ты спал с моей женой?! - с трудом остановившись перед ним, заорал Ярмелон.

- Нет… - расплывшись в мечтательной улыбке, буркнул мой ненормальный братец. - Нам с ней было не до сна…

- Что? - хватая ртом воздух, ошалело спросил ошарашенный барон.

- Кажется, за последнюю неделю у вас, кроме развесистых рогов, появились еще и проблемы со слухом… - пожав плечами, хмыкнул Коэлин. Что ж, тогда повторю погромче: - Нет, я с ней НЕ СПАЛ! Потому, что нам было НЕ ДО СНА…

- Я требую удовлетворения… - мгновенно остыв, прошипел Ярмелон. И, увидев, как поменялся его взгляд, я почувствовала, что меня начинает трясти мелкой дрожью: в глазах барона исчез даже намек на чувства!

- Время? Место? Оружие? - не скрывая своей радости, спросил брат. И, чтобы не дать противнику передумать, медленно потянул из ножен свой меч.

- Сейчас. Здесь. Мечи…

- Стоять! Я запрещаю!!! - выскользнув из-за плеча церемониймейстера, рявкнул граф Сарбаз. И попытался не дать брату вытащить клинок.

- Вы? Запрещаете? Мне? - холодно поинтересовался Коэлин. - Граф! Вы забываетесь… Это - вопрос чести… И единственное, что вы можете сделать для меня - это отойти на предписанные дуэльным кодексом десять шагов…

- Я немедленно пошлю весточку вашему отцу!!! - потемнев взглядом, пригрозил начальник Ночного двора.

- Это - ваша обязанность… - срывая с себя колет, усмехнулся братец. - Можете идти на голубятню прямо сейчас. Я вас не задерживаю… Барон! Вы готовы?

Вместо ответа Ярмелон вытащил из ножен меч, и, отсалютовав им противнику, превратился в статую.

'Надо было внушить ему, что у него растянуто запястье…' - оценив стойку, мрачно подумала я. - 'Спокоен. Расслаблен. И действительно готов…'

- О дуэли не может быть и речи! - скользнув между дуэлянтами, зарычал граф Сарбаз. - Барон! Вы только что оскорбили особу королевской крови. Согласно законам Делирии, вы…

- Согласно законам Делирии, отказ выполнить прямой приказ наследника престола тоже является преступлением! - перебил его Коэлин. - Граф! Я ЗАПРЕЩАЮ арестовывать барона Ярмелона! Выйдите из круга! Немедленно!!!

Скрип зубов начальника Ночного двора было слышно даже мне. А во взглядах, которые он бросил на сидящих на своих тронах королев, можно было прочитать крайнюю степень отчаяния.

Увы, это ему не помогло: Матифа еле заметно пожала плечами, словно говоря 'он меня все равно не послушает', а моя мать соизволила прикоснуться пальцем к своей голове.

'Слово…' - мысленно усмехнулась я. - 'Самое страшное проклятие Видящих…'

- Ну? - видя, что граф Сарбаз не трогается с места, Коэлин мрачно свел брови и с угрозой в голосе поинтересовался: - Мне что, приказать страже арестовать ВАС? ВОН ИЗ КРУГА, ГРАФ!!!…Барон! Я атакую…

…Трудно сказать, почему молва называла барона Ярмелона восьмым мечом Делирии - на мой взгляд, он двигался намного быстрее, чем предыдущий соперник Коэлина граф Ондиро, или одиннадцатый меч королевства - барон Фанзер. А первая же контратака барона оказалась настолько опасной, что не ожидавший от него такого уровня владения мечом Коэлин был вынужден уйти в глухую оборону.

…Шаг назад. Второй… Третий… Взвинчивая темп, барон заставлял моего ненормального братца медленно пятиться. И не давал возможности уйти в сторону или проскользнуть мимо себя.

Легкость, с какой он предугадывал практически любой удар или контратаку, завораживала. А через минуты полторы мне вдруг показалась, что между ним и Коэлином установилась связь. Связь, в которой Ярмелон играл роль Видящего, а мой брат - образа. Образа, который читают, и которым манипулируют так, как нужно Видящему!

Я даже рванулась с места, чтобы успеть поймать взгляд барона, но опоздала: решив, что достаточно унизил своего противника, Ярмелон скользнул под удар Коэлина и тут же отпрянул назад. Легким, и таким привычным движением кисти стряхнув с клинка капельки крови моего брата…