Олаф Локнит - Проклятие Змея

— Плевал я на его оскорбленные чувства! Хальк, Темвик, помогите сложить шатер!

Когда краешек дневного светила показался над океанскими водами, отряд снялся со стоянки и двинулся в путь — предстояло миновать перевал и спуститься в Долину Дымов, где и были укрыты драгоценности Нифлунгов. Руфус уверял, что до пещеры, в которой хранилось золото, мы доберемся к полудню — конным ходом всяко быстрее, чем пешком. Одну из заводных лошадей предоставили толстому Дорану, выглядевшему изрядно печальным. Конечно, кому понравится перспектива провести остаток жизни на рудниках, как пообещал Простецу король? Веселой прогулки не получилось — едва цепочка всадников отошла от поляны на пятьсот шагов, ехавший впереди Конан натянул поводья. Верные киммерийцы из «Дикой сотни» мигом выстроились за спиной короля и положили ладони на рукояти клинков.

— Какая неожиданная встреча, — пробормотал Тотлант. — Вполне естественно, что соратники месьора Дорана отправились на поиски предводителя. Их могли ввести в заблуждение следы волчьих лап, но ведь там еще и Сигвальд натоптал, а это наверняка выглядело подозрительно!

Всадников было всего ничего — семеро. При виде нашего многочисленного отряда они вовсе не испугались и не предпочли бегство. Подъехали, остановились.

Трое — явные нордлинги. Полосатые штаны, меховые шапки, нордхеймские мечи на широких поясах. Один аквилонец: одет, как и Доран — богато, пусть и не вызывающе. Рожа самая продувная. Следующего я тотчас же узнал, вспомнив рассказы Темвика и Тотланта — страшенный бородатый туранец, личный телохранитель Простеца по имени Ламасар. Предпоследний был высок, худощав, носил острую седую зингарскую бородку и ярко-алый колет, подбитый мехом. Самый живописный всадник был облачен в черный балахон с глубоким капюшоном и вышитой на груди коброй — понятно, колдун из Черного Круга.

Нордлинг, который постарше, выехал вперед.

— В Нордхейме меня знают под именем Харальда, по прозвищу Змеелов, — с достоинством сказал он. — Я морской конуг из Ванахейма. Эти люди мои… мои друзья. С кем я говорю, почтенные?

— Конан из Канахов, король Авкилонии, — киммериец не стал скрывать свое имя. Зачем? — Тебе что-нибудь нужно от нас, конуг?

— Прошлой ночью потерялся один из моих людей, — невозмутимо ответил Харальд. — Мы его ищем. Колдун, который приплыл на остров вместе с нами, утверждает, что человека похитили… Похитили вы. Если я не прав, опровергни мои слова и прими извинения.

— Сигвальд? — громко позвал Конан. — Сигвальд, бегом сюда! Достойный конуг хочет узнать, зачем ты похитил и привел в наш лагерь месьора Дорана!

— Привет тебе, родич, — Сигвальд, ничуть не смутившись, подъехал ближе к Харальду. Конуг, узнавая, удивленно вздернул брови. — Поклон конугу Харальду от моего дяди, Хререка… Я расскажу, почему был пленен твой друг — если человек по имени Доран из Боссонии действительно входит в круг твоих друзей! — но сначала я хочу узнать, почему три ночи назад один из твоих драконов атаковал корабли Хререка? Разве мы когда-нибудь ссорились?

— Это были ваши корабли, Сигвальд? — Харальд подозрительно покосился на мага в черном плаще. — Клянусь бородой Вотана, я не знал… Меня уверили, что это — враги!

— Отдайте нам Дорана, — встрял человек с зингарской бородкой. — И мы мирно разойдемся.

— Заткнись, Алонсо, — скрипнул зубами король. — Тебя не спрашивают! И, кроме того, ты совершил очень большую ошибку, попавшись мне на глаза…

— Капитан Конан… — осклабился пират. — Жаль, что ты оставил наше благородное ремесло и ушел в короли. Я бы с удовольствием вновь встретился с тобой на море…

— Еще успеешь, — пригрозил киммериец. — Господа! Дорана мы вам не отдадим. Я, как владетель Ванских островов, считаю его злодеем короны и отправлю в Тарантию для предания справедливому суду.

— К-какой, в задницу, «владетель»? — снова не выдержал Алонсо. — Это ничейная земля! Тут у всех равные права — право силы и меча!

— Ванские острова, включая Вадхейм, присоединены к Аквилонии. Как раз праву сильного, — преспокойно ответил Конан. — Показать рескрипт или поверишь на слово? А эта дружина, — киммериец указал на насупившихся вези и вояк «Дикой сотни», — мой, так скажем, экспедиционный корпус, явившийся на Вадхейм навести порядок на землях короны. Другие вопросы будут, Алонсо? Нет? Тогда, боюсь, ты здесь лишний. Я хочу говорить только с уважаемым Харальдом-конугом!

Над лесом повисла недобрая тишина. Краем глаза я заметил, как Тотлант разминает ладони — неужели не обойдется без магического поединка?..

о. Вадхейм

23 день Первой весенней луны 1293 г.

Ни для кого не секрет, что Конан умеет искать союзников, частенько обращая в свою пользу даже действия заклятых врагов, которые временно вступают в союз с киммерийцем ради достижения общей цели. Общеизвестный пример: знаменитый Тот-Амон из Птейона, глава Черного Круга Стигии помогал компании Конана избавиться от Повелителя Небесной горы пять лет назад, и не случись вмешательства Тот-Амона всем нам пришлось бы очень туго… Правда, мало кто знает, что мы самым пошлым образом шантажировали стигийца, потерявшего Перстень Силы, и Тот-Амон был вынужден оказывать поддержку аквилонскому королю ради возвращения волшебного кольца, неожиданно оказавшегося в руках подруги Конана, графини Ринги Эрде. Нечто похожее случилось и на Вадхейме. И дело даже не в том, что мы уговорили конуга Харальда Змеелова, нанятого Дораном Простецом принять нейтралитет — Харальд отказался понимать меч на друзей своего родича Хререка, — а в невероятнейшей магической афере, которую нам внезапно удалось провернуть, весьма оригинальным способом избавив клад от его Хранителя и устранив опасных соперников.

Впрочем, давайте обо всем по порядку. По большому счету надо бы стократно поблагодарить молодого Сигвальда за благополучный исход переговоров с Харальдом Змееловом. На Полуночи свои законы и золото не имеет большой власти над умами обитателей Нордхейма — для нордлингов гораздо важнее личная честь, нежели бренные богатства. Да, Харальду заплатили. Да, конуг согласился доставить Дорана и компанию на Вадхейм и защищать аквилонцев от возможных врагов. Но той знаменательной ночью, когда мне пришлось отражать магическое нападение на корабли Хререка, конуга вероломно обманули, сказав, что перед ним неприятель, жаждущий потопить морской караван и уговорили дать возможность поработать магу — он, мол, быстро избавится от супостата не вынимая меча. Результат известен — мои заклинания оказались сильнее, и один из драконов Харальда был сожжен.

По законам Нордхейма, неправой стороной всегда считается тот, кто напал первым и без предупреждения. Вдвойне не прав — напавший на родича. Командовал кораблями кто? Правильно, Харальд. Значит он и повинен, а Хререк имеет полнейшее право отомстить, и его никто не станет упрекать. Однако, законы допускают и выплату виры за ущерб. Словом, я, в отличие от Сигвальда, плохо разбираюсь в сложных и запутанных «Правдах» нордлингов, но твердо знаю одно — Сигвальд, как наследник Хререка, вытребовал у Харальда виру: конуг обязался вернуть людям Дорана золото и не вмешиваться в дела аквилонского короля. Отлично! Одним противником меньше! Теперь нам нечего опасаться пяти десятков мечей дружины Харальда — конуг дал слово… И, похоже, ныне он не желает иметь ничего общего с Дораном и капитаном Алоносо, поскольку именно они вынудили Харальда нарушить правду Нордхейма.